Раскол (ЛП) - Херндон Кори Дж.

Джерад моргнул и с облегчением осознал, что он мог моргать. Он был почти уверен, что очнется, если вообще очнется, с зашитыми глазами.

- Джерад, ради священной матери, - слышалось эхо голоса, и Девкарин почувствовал этот звук не только в своих ушах - одно из которых было залито запекшейся кровью - но и на груди. Он потянулся к переговорному камню, но обнаружил, что не может пошевелить рукой. Тогда-то он и огляделся по сторонам.

Джерад висел, связанный веревками и прикованный ржавыми цепями к уже знакомому металлическому стволу дерева. На этот раз его окружало меньшее число демонопоклонников, и у него было меньше надежд на спасение. Стоило ли обещанное освобождение его сына (надежда, требующая от него верить в то, что Фонн сможет спасти Мика, если связь их сына с Рекдосом будет разрушена) того, что бы освободить Рекдоса и передать его воле такого существа, как кровавая ведьма?

Ибо именно эту церемонию она сейчас пыталась завершить. У каждой гильдии были свои уникальные методы и стили использования магии, но во многом их способы перекликались. Изольда проводила своего рода обряд доминирования: колдовство с целью овладения контролем над другим живым существом. Когда он это понял, ему оставался лишь крошечный шаг до очевидного вывода о том, что выпущенная им стрела прервала первоначальный обряд, и вызвала связь Мика с демоном по простой, но жуткой случайности.

- Каким образом это должно сработать, когда твой гилдмастер сейчас где-то там, разрывает на куски Центр Равники? - спросил Джерад.

- Он уже сопоставляет факты, - сказала Изольда. - Я надеялась, что ты меня не разочаруешь. Но не тревожься об этом, дорогой мой. Все сработает. Кровь гилдмастера - твоего сына - смешалась с пылающей кровью в кратере, и с кровью самого демона. К этой смеси я добавила драконью мозговую жидкость.

- Но сейчас то у тебя есть только кровь, - усмехнулся он. - Удачи.

- Не трать лишнего, не будешь нуждаться, - ответила кровавая ведьма и, с хлюпающим звуком выпустив свои черные когти, щелкнула пальцами. Один из ее громил неуклюже вышел вперед, неся с собой небольшую бутылочку. Изольда достала серебряную чашу и аккуратно вылила в нее половину содержимого бутылки. На столь близком расстоянии нос Джерада определил природу содержимого совершенно точно. «Крокт», подумал он, «ей действительно это может удаться». И тогда Мику, Фонн, и всему остальному миру придется несладко. Его жертва будет бессмысленной.

Тихо, не выдавая ни малейших эмоций, ни его яростных планов, Джерад мысленно начал искать обычную Равникийскую кислотную муху. Он нашел четырех в пределах досягаемости, и приказал им со всех крыльев нестись к цепям на его руках.

Изольда подняла чашу в одной руке, и отдала бутылочку с драконьей мозговой жидкостью громиле. Она вытянула руку и позвала, - Детка, мой нож.

Мертвая девочка вышла из-за спины Джерада, где она стояла все это время, укрытая от его взора. В руках у нее был зазубренный клинок, распоровший ладонь Мика, все еще покрытый его запекшейся кровью. Она подняла нож, словно молитвенное подношение, и Изольда с поклоном приняла его за рукоятку. Девочка удалилась обратно в свой угол. По пути, она мычала радостный, фальшивый мотив, звучащий как извращенный гимн Селезнии.

Кислотные мухи расселись на цепях и веревках, связавших руки Джерада. Насекомые тотчас начали источать вещество, по названию которого они получили свое имя, это был мощный растворитель, способный, если Девкарин не будет осторожен, прожечь сквозь цепи, веревки, и его запястья, если он не освободит их вовремя.

Кровавая ведьма втянула носом воздух, и ее белые глаза расширились от удивления, но было уже поздно.

Джерад рванул одну освободившуюся руку, затем вторую, наклонившись в пояснице вперед. Он без труда сбросил цепи, обмотанные вокруг его лодыжек - они не были закованы, но лишь наброшены длинными петлями, которые он с легкостью стянул - и кувыркнулся вперед, остановившись у ног Изольды. Вместо того чтобы ударить его ногой, кровавая ведьма осторожно отступила назад, прижимая серебряную чашу к груди.

- Кретины, чего вы ждете? - командным тоном выкрикнула она. - Схватить его! Связать!

От старых привычек сложно избавиться, а для Рекдосов, индивидуальные сражения были естественным способом выживания. Они никак не могли объединиться и атаковать слаженной группой. Их общее гильдийное родство было максимумом, на что они были способны в вопросе организованности - и то, их связывала больше единая вера, нежели настоящие общинные отношения. Поэтому, к счастью, Джераду приходилось иметь дело лишь с двумя головорезами за раз. К счастью, потому что он практически не чувствовал своих голеней.

Он перекатился в сторону от одного горилло-образного зомби, растирая ноги руками, в безумной попытке снабдить их кровью. Это сработало. Теперь, вместо онемевшего покалывания, его захлестнула вернувшаяся чувствительность в полном болевом объеме. Джерад все еще не мог стоять на ногах, поэтому он перекатился назад по другой траектории, когда второй громила попытался схватить его за руки. Он откатился не далеко, и умудрился на ходу схватить зомби за запястье. Он потянул его вниз, опрокидывая головореза головой о каменный пол, и проломив ему череп с влажным треском и брызгами серого вещества - сухого, бесполезного серого вещества.

Этот маневр, тем не менее, стоил ему, второго выкрикнутого приказа кровавой ведьмы.

- Все, взять его! - заорала она. - Сейчас же!

Джерад был безнадежно окружен, едва мог стоять на ногах, и совершенно безоружен, при этом толпа вокруг него в буквальном смысле жаждала его крови. И все же он заставил себя подняться на шатающиеся ноги, вращаясь, как в тумане, осматривая врагов, окружавших его со всех сторон, и неумолимо сжимавших кольцо.

Мертвая девочка не шевелилась, а просто стояла неподалеку от кровавой ведьмы, мыча свой веселый мотивчик. Джерад не мог выбросить этот звук из головы. Он звенел все громче в его ушах, переливаясь и затапливая его мозг. Он разрушал всю его концентрацию. Кислотные мухи были потеряны вместе с любыми другими связями, которые он пытался установить. Следующим сдалось его равновесие, и он запутался в собственных ногах, пытаясь ретироваться.

Толпа накрыла его, как только он рухнул на пол. Костлявые, узловатые кулаки схватили его за руки, и удар тяжелой дубины раздробил его коленную чашечку. Демонопоклонники подняли избитого гилдмастера перед кровавой ведьмой.

- Забавно, - сказала Изольда, - но теперь мне все же нужна твоя кровь, гилдмастер.

- Джерад, Мик все еще там. Он все еще жив. Ты собираешься снимать его, или как? - голос Фонн прозвенел из переговорного камня.

Ему потребовалась каждая капля оставшихся в его теле сил, но Джерад вывернул одну руку из захвата, чтобы сдавить камень и проорать, - Сними его! Я его освобожу. Не жди меня...

Изольда завела нож под кожаный ремешок, удерживающий камень, и перерезала его. Камень упал на пол, и мертвая девочка побежала его поднять, по всей видимости, восхищенная новой безделушкой.

- Джерад? - звала Фонн. - Что значит, не ждать тебя? Поговори со мной!

- Детка, - спокойно сказала Изольда, - будь любезна, выбрось этот камень в яму.

Девочка повернулась и, не издав ни звука, швырнула переговорный камень в открытый кипящий кратер, из которого вышел демон-бог.

Кровавая ведьма вонзила нож ему в сердце. Джерад наблюдал, как его кровь и жизненная энергия наполнили серебряную чашу. Он выдержал достаточно долго, чтобы увидеть, как Изольда подняла чашу к губам и сделала глубокий жадный глоток образовавшейся смеси.

«По крайней мере, мой сын освобожден», подумал Джерад за мгновение до того, как его жизнь угасла в нем окончательно.

Мик чувствовал, что его разум словно был расколот пополам. Он уже не слышал Рекдоса, хотя, конечно он слышал, что это чудовище громогласно изрыгало угрозы в адрес Селезнийцев, ведя своих обезумевших приспешников штурмом на Древо Единства.