Мэри Пикфорд - Айлин Уитфилд

Через несколько недель мать и дочь — возможно, Фэрбенкс ехал в том же поезде — отправились в Лос-Анджелес и уединились в доме Мэри на Вестерн-авеню. «За обедом, — сообщал один журналист, — Мэри казалась уставшей и расстроенной». Эти сведения, вероятно, поступили от Лотти, которая обедала с Мэри и Шарлоттой и не пускала газетчиков на порог дома, заявляя, что у ее сестры нервный срыв.

«Я действительно поскользнулась, — вспоминала Мэри, — и не только в личной жизни, но и в искусстве». К тому времени она не сделала ни одного серьезного фильма после «Стеллы Марис». Теперь Пикфорд хотела воспользоваться уже опробованными темами и образами и получила их, когда Шарлотта купила права на романы «Поллианна» и «Длинноногий дядюшка». Эти детские книги пользовались необыкновенной популярностью; Мэри была полна решимости создать по ним не менее кассовые фильмы. Кроме того, пришло время заключать новый контракт; за этим событием наблюдал весь Голливуд. Актриса славилась своенравностью.

Пикфорд знала, что может назначить свою цену практически любой студии, которая хотела бы ее заполучить. Однако ее отношения с Цукором носили теперь непредсказуемый характер. По мере того, как концерн «Феймес Артисте — Ласки» разрастался, компания «Арткрафт», ранее занимавшаяся исключительно фильмами Пикфорд, включала в свой список картины Маргарет Кларк, Уоллеса Рейда, Уильяма С. Харта (мужественного короля вестернов) и Дугласа Фэрбенкса. Тем временем Цукор отдалился от Мэри: он работал в Нью-Йорке, тогда как она снималась в Калифорнии. Они стали реже видеться, и у Мэри появилась ностальгия, а затем и депрессия. Она скучала по надежному «папе Цукору», который умел так трогательно заботиться о ней. Когда-то Цукор досконально знал содержание ее фильмов; а в 1917 году, зайдя на съемки «Стеллы Марис», он спросил, каков сюжет картины.

В конце 1917 году два прокатчика, Томас Л. Талли и Дж. Д. Уильямс, начали кампанию против закупок лент оптом. Их не устраивала «Парамаунт» и ее высокие расценки. «Я ответил, — писал Цукор, — что звезды стоят очень дорого». Именно фамилии звезд в титрах, более чем какие-либо другие факторы, способствовали продаже картин. «Парамаунт», имевшая дело не только с «Знаменитыми актерами — Ласки», но и с множеством других студий, выпускала в прокат ленты с участием почти всех знаменитостей. Желая избавиться от посредника, Талли и Уильямс решили самостоятельно снимать и прокатывать фильмы. Однако их фирма, получившая название «Первая национальная», нуждалась в звездах, а чтобы заполучить их, надо было заплатить еще больше. «Первой национальной» удалось заключить контракт с Чаплином, который обязался снять восемь фильмов со своим участием за астрономическую сумму в миллион с лишним долларов.

По мере того, как истекал двухгодичный договор Пикфорд с Цукором, «Первая национальная» стала обращаться к ней с предложениями, обещая за три картины шестьсот семьдесят пять тысяч долларов. Эта сумма, вместе с пятьюдесятью процентами от доходов, давала бы Мэри около миллиона, а возможно, и два миллиона долларов в год. В дополнение к этому Шарлотта получала бы пятьдесят тысяч долларов в год за неоговоренные в контракте услуги. Самым ценным являлось то, что Мэри получала полную творческую свободу; во всем, начиная от выбора роли и заканчивая последним кадром, право последнего слова оставалось за ней.

«Пусть она уходит в «Первую национальную», — сказал Цукору один его приятель. — Это собьет с нее спесь, уничтожит «Первую национальную», и в итоге она приползет к нам на коленях».

Фактически предлагаемый разрыв носил болезненный характер. Цукор и Пикфорд создали не только трамплин для американского кино; в процессе совместной работы они создали друг друга.

Говорят, что Цукор, пытаясь удержать Мэри, предложил ей пятилетний контракт с оплатой семьсот пятьдесят тысяч долларов в год. Это воистину уникальное в истории кино предложение требовало также, чтобы Пикфорд не снималась ни в каких других фильмах. Но в тот период Мэри особенно нуждалась в активной работе. Она ответила Цукору, что останется с ним, если он предложит ей те же условия, что и «Первая национальная».

«Вот что я скажу тебе, Мэри, — спокойно произнес он. — Обдумай все это за ленчем, а потом дай мне знать, не изменила ли ты свое решение».

Однако когда она вернулась, первым заговорил Цукор: «Мэри, на этот раз ты просишь слишком много. Я деловой человек и не могу себе позволить такие траты».

«Мне жаль, — сказала Пикфорд. — Мне очень жаль».

«Что ж, — ответил Цукор. — У нас нет оснований за что-либо обижаться друг на друга».

Она слабо улыбнулась: «Да, мы сделали друг для друга все, что могли». Несмотря на улыбку, Мэри с трудом сдерживала себя. Позднее она вспоминала, что грустила так сильно, будто «прощалась с членом своей семьи».

«Позвони мне, пожалуйста, после твоих переговоров с «Первой национальной», — сказал он.

Пикфорд встретилась с Дж. Д. Уильямсом, затем вернулась в нью-йоркский отель и сразу же набрала номер Цукора.

«Да», — раздался далекий и слабый голос.

«Я согласилась с предложениями «Первой национальной», — сказала Мэри. После мучительной паузы она спросила, простил ли он ее. Цукор ответил: «Благослови тебя Господь, милая». По щекам Пикфорд текли слезы, и она знала, что он тоже плачет. «Я больше не могу говорить», — сказал Цукор. — «И я тоже», — ответила Мэри. И это положило конец их деловым отношениям.

В течение нескольких дней Пикфорд испытывала чувство не триумфа, а потрясения. Никогда еще перед ней не вставала такая жесткая проблема выбора между личными отношениями, искусством и бизнесом. Ей казалось символичным, что разрыв с Цукором произошел 6 ноября 1918 года, за день до мнимого окончания Первой мировой войны. Она изводила себя мыслью, что ее союз с «Первой национальной» тоже мог оказаться ложной победой.

Цукор, не расположенный к такого рода самобичеванию, заявил, что желает поразвлечься. Он отказался от системы использования звезд и вместо этого решил создать сеть кинотеатров по всей стране. Тем не менее он счел нужным заменить Маленькую Мэри другой звездой с таким же именем — Мэри Майлс Минтер, урожденной Джулиет Райли. Она начала сниматься в возрасте десяти лет и в 1918 году удивительно походила на Пикфорд. Цукор отдал шестнадцатилетней девушке роли, которые должна была играть Пикфорд. Минтер понимала, что от нее требуется, и старалась не только оправдать ожидания. Цукора, но и превзойти их. «Она работает днем и ночью», — писал «Фотоплей». Но в сохранившихся фильмах Минтер играет хоть и профессионально, но скучно. Узнав о действиях «папы Цукора», Пикфорд и бровью не повела. Годы спустя, когда один поклонник перепутал ее с Мэри Майлс, она спокойно подписала автограф именем Минтер.