Кровавая правая рука. Билеты на тот - Джоэль Таунсли Роджерс

— Наружу, — ответил Шейн.

— Я не могу допустить, чтобы человек приехал сюда, устроил в городе стрельбу, уложил двоих и не был привлечен к ответственности, — шеф нахмурился со значительным видом.

— Вы собираетесь меня арестовать, — улыбнулся Шейн, — за то, что я не стал держать руки в карманах, когда громилы вашего шурина пытались выпустить мне кишки.

— Я не говорю, что у вас не было причины стрелять, — неохотно признал шеф, — но окончательно этот вопрос должно решить жюри коронера. Я вынужден просить вас не уезжать из города до завтрашнего дня, пока не будет получено заключение.

— Отлично. Вы меня уже попросили, — сказал Шейн и подтолкнул Филлис вперед.

Шеф отступил на шаг, но не ушел с дороги.

— Не так быстро! Вы еще не сказали мне, что останетесь.

Губы Шейн презрительно искривились. Он мягко отодвинул Филлис в сторону, но она, побледнев от волнения, вцепилась в его руку.

— Не зарывайтесь, Бойл! — процедил Шейн сквозь зубы. — Я смету с дороги любого, кто сегодня вечером попытается мне помешать.

Его большие руки сжались в кулаки. Он принял боевую стойку.

— Пожалуйста, Майкл! — вскрикнула Филлис и повисла на его руке. Она повернулась к шефу, — Не будьте наивны. Мой муж не думает убегать ни от какого расследования. Он должен заниматься своей работой и…

— Не нужно ему ничего объяснять! — сердито перебил Шейн. — Я не прошу у него разрешения что-то делать.

— Ну хорошо, — миролюбиво сказал Бойл. — Если дама дает мне слово, этого вполне достаточно. Можете идти, но я не могу гарантировать вам защиту, если вы мне не сообщите, куда идете.

Шейн фыркнул и шагнул мимо шефа вместе с держащей его под руку женой. Когда он нажал кнопку лифта, Филлис взглянула снизу вверх в его разъяренные глаза.

— Почему ты не можешь быть хоть чуточку более уступчивым, Майкл? — спросила она прерывающимся голосом. — Ты избежал бы множества осложнений, если бы оставлял такому человеку, как этот, хоть маленькую тропинку для отступления. Его ведь тоже можно пожалеть, — задумчиво договорила она.

Шейн вдруг рассмеялся и удивленно сказал:

— Ты чудо, Фил. Не пойму, как я мог столько лет без тебя обходиться?

Он с грубоватой нежностью взял жену за руки и завел ее в кабину лифта, которая как раз остановилась перед ними.

Глава 5

ЗАПАХ КРОВИ

Когда они садились в свой "родстер", с ясного темно-синего неба светила молодая луна. Машин, идущих на юг, почти не было, и они добрались до окраин Майами за тридцать минут, несмотря на движущийся навстречу поток машин, спешивших, чтобы успеть к вечерним гонкам. Притормозив у светофора на Девятнадцатой улице, Шейн посмотрел на часы и свернул по бульвару направо.

— Мне нужно найти какое-нибудь место, где я смогу получить наличные деньги — клуб "Счастливая семерка" открывается как раз в это время, — объяснил он в ответ на удивленный взгляд жены. — Это, наверное, единственное место, где я в такое время могу получить тысячу долларов.

За мостом через Литл-Ривер "родстер" свернул налево, на Вторую Северо-Восточную авеню. Кварталов через двенадцать они свернули на усыпанную гравием подъездную дорожку, ведущую через тропический сад к большому зданию, скромно отодвинувшемуся в глубину улицы, Неоновые огни над входом еще не горели, но из зашторенных окон пробивался свет.

Майкл остановился перед дверью и вышел из машины.

— Сейчас вернусь, — пообещал он, быстро шагая вокруг машины по бетонным плитам.

Шейн нажал кнопку электрического звонка и давил ее, не отпуская. Через несколько секунд над его головой зажглась лампочка, и в двери приоткрылся глазок. Изнутри на детектива взглянул черный глаз, потом щелкнула задвижка, и дверь отворилась.

— Привет, Футс! — сказал Шейн, и толстый негр одарил его в ответ искренней белозубой улыбкой.

— Рановато вы сегодня, мистер Шейн. Столы едва успели накрыть.

— Чипс уже на месте?

— Да, он у себя. Мистер О'Нейл как раз получает у него деньги для сегодняшней игры.

Шейн прошел через застеленный ковром холл в громадную квадратную комнату, где служащие снимали покрывала со столов для игры в рулетку и раскладывали креповые салфетки и скрученные куверты для пива. Шейн прошел через открытую дверь и, дойдя до конца холла, поздоровался с высоким темноволосым человеком, стоявшим на корточках перед большим диваном:

— Привет, Чипс!

Чипс О'Нейл повернул голову и сказал:

— Здорово, мошенник!

Он встал, держа в каждой руке по толстой пачке банкнот, и иронически поднял брови.

— Только не говори, что теперь я должен платить не только государственным сыщикам, но и частным.

— Это не обыск, — ухмыльнулся Шейн. — Мне нужно только обменять чек.

Он вытащил из кармана чековую книжку и уселся за стол.

— Ты сможешь дать мне штуку?

— Конечно. Какими бумажками предпочитаешь?

— Давай двадцатками.

Шейн оформил чек к оплате и подписал его.

— Хочешь заплатить выкуп? — насмешливо спросил О'Нейл, от считывая из пачки двадцатки.

Шейн разгладил банкноты и сложил их в кошелек.

— Ничего похожего. Просто небольшое дело. Спасибо, Чипс.

— Все в порядке, мошенник, — ответил Чипс О'Нейл, и Шейн вышел.

Усаживаясь в машину, он кивнул Филлис:

— Порядок, деньги у меня. Когда Мэй Мартин увидит эту пачку банкнот, она выложит все, что знает.

Он проехал вниз по Второй авеню и припарковал машину напротив "Красной Розы". Филлис быстро открыла свою дверцу, но Шейн сказал:

— Милая, будет лучше, если ты останешься в машине.

— Но я хочу войти туда, — запротестовала она. — Почему ты всегда предпочитаешь, чтобы я осталась сзади или вышла из комнаты, когда должно произойти что-то интересное?

— В данном случае потому, что чертовски не хочется, чтобы кто-то увидел, что я завожу тебя в эту гостиницу. Это могут неправильно понять. Это притон, — продолжал он, кивая в сторону сияющих над входом в гостиницу огней, — из тех, которые "Геральд" стыдливо называет "домами бесчестия". А впрочем, Фил, если тебе так хочется потерять свою репутацию…

— О! — Филлис откинулась на подушки. — А почему мне до сих пор никто об этом не рассказывал?

— Потому что ты такая милая и невинная. — Шейн похлопал ее по щеке и вышел из машины. — Не исключено, что Мэй до сих пор настолько пьяна, что с ней невозможно говорить. Тогда я сразу же вернусь.

Он пересек улицу и вошел в "Красную Розу". Гостиница была ярко освещена, и, поднимаясь по лестнице в четырнадцатый номер, Шейн слышал веселые голоса и смех. Дверь номера была закрыта, и свет внутри не горел.

Шейн слегка заколебался и поднял было руку, чтобы стучать, но вместо этого взялся за дверную ручку. Дверь легко отворилась.

Отвратительная вонь ударила ему в нос. Смесь джина и