Чужая планета - Евгений Гуляковский

Возвращаться я не собирался, не собирался и менять свое решение, какие бы опасности ни поджидали меня впереди.

Примерно через час, когда небо над головой ощутимо посветлело, а тропа стала видна метров на двадцать в обе стороны, я услышал шаги за своей спиной. Странные, однако, шаги... Звук был такой, словно кто-то равномерно опускал на камни резиновые надувные Подушки. Хлопок, едва слышный шорох и снова хлопок. Как только я остановился, чтобы хорошенько прислушаться, шаги стихли. Пошел дальше — и они зазвучали вновь.

Вскоре это непонятное преследование мне окончательно надоело.

Не снижая темпа и не изменяя ритма ходьбы, я неожиданно круто повернулся и пошел в обратном направлении.

Я правильно определил место, где это нужно было сделать. За моей спиной только что осталась скала, закрывавшая всю тропинку, и теперь я появился из-за нее совершенно неожиданно для своего преследователя.

Вам когда-нибудь встречался гиппопотам размером с теленка? Мне нет. К тому же, насколько я помнил, гиппопотамы не ходят по горам и никого не преследуют. На Земле это вполне мирные, травоядные животные, и огромные к тому же. Этот местный гиппопотам, (я решил его так называть и дальше, поскольку не знал, как называется этот зверь и что он собой представляет), увидев меня, жалобно заскулил и завилял своим кургузым задом, на котором не было ни малейших признаков хвоста. Хоть я и опешил от его вида и замер на месте, ожидая развития дальнейших событий, особой тревоги я не испытывал. Я еще не успел отойти от монастыря на большое расстояние и знал, что в его окрестностях не водятся опасные звери.

С другой стороны, на этой планете могло произойти все что угодно. Человеческие поселения занимали едва ли полпроцента ее территории, все остальное составляли дикие, неисследованные земли, и если этот гость пришел издалека, от него можно ожидать любых сюрпризов. Прошло, наверно, минут пять, а мы оба продолжали стоять на месте, не пытаясь сократить разделявшие нас несколько метров. Только сейчас я заметил, что лихорадочно сжимаю в руке свой крохотный и совершенно бесполезный арбалетик, его маленькая стрелка неспособна была даже оцарапать толстенную кожу этого зверя, мощными складками спускавшуюся до самой земли.

Если у местной фауны виляние задом означает приветствие, то мой зверь не испытывал никаких агрессивных намерений, в чем я, впрочем, был совершенно неуверен. Какого дьявола он поперся за мной? Что ему нужно?

Я никак не мог решиться на то, чтобы повернуться к нему спиной и продолжить путь. Несмотря на внешнюю неуклюжесть, он мог обладать совершенно неожиданными для меня свойствами. Да и его зубы, выступавшие над отвисшей нижней губой, выглядели достаточно внушительно.

В конце концов мне надоело это неопределенное ожидание, и я начал медленно пятиться назад. Он и не думал преследовать меня, стоял все так же, виляя задом и тихо повизгивая. Его скрыла от меня скала, я сразу же повернулся и стремительно двинулся вниз. Вскоре за моей спиной раздалось знакомое шлепанье. Пришлось перейти с бега на спортивную ходьбу. Бегущий человек демонстрирует собственный страх и может привлечь внимание хищника, который вовсе не собирался на него нападать.

Рассвет тем временем полностью вступил в свои права. Солнце осветило верхушки деревьев, ночные страхи уступили место наступающему дню.

Предгорья кончились, передо мной открылась широкая долина, и уже совсем недалеко я заметил дымок, вьющийся над крышей дома ближайшего хутора. Лишь теперь я позволил себе обернуться. Он был рядом, в каких-то пятнадцати метрах позади, и не собирался от меня отставать. Десятки тропинок пересекали наш путь, но его не привлекла ни одна.

Любого дикого зверя должна была испугать близость человеческого жилья, но этого не испугала. Он последовал за мной до самого порога и остановился неподалеку, ожидая, когда мне откроют дверь. Вполне разумный поступок, если он решил, что одного меня на завтрак ему будет маловато.

Однако все, что произошло, после того как дверь открылась, повергло меня в полное недоумение.

Едва на пороге появился хозяин, как зверь бросился к нему, виляя изо всех сил своим огромным задом.

— Вильсон! Где тебя носило, проклятый гулена? Мы тебя обыскались!

Затем раздались радостные детские визги и крики, девчонка лет восьми и мальчишка лет двенадцати мгновенно оказались на спине монстра, ворота распахнулись, и эта впечатляющая кавалькада ворвалась во двор.

— Спасибо, мистер, что привели нашего роста, мы уж думали, он не вернется!

— Скорее, это он меня привел. Рост? Это ваше домашнее животное? Никогда о таких не слышал.

— Это довольно редкий вид, мы купили его на ярмарке миров маленьким щеночком, вырастили, и теперь дети в нем души не чают. В нашей местности они не встречаются. Мы вам очень благодарны. Вы, наверно, устали с дороги — проходите в дом, сейчас хозяйка соберет для вас завтрак. — Видно было, что здесь не часто бывают гости и хозяева искренне рады моему визиту

Мне нужно было узнать наиболее безопасную дорогу через Каменный лес, и поэтому я не стал отказываться, несмотря на то, что светлое время дня терять не хотелось, — путь мне предстоял не из близких.

ГЛАВА 31

Дом был простой и приветливый. Его стены, сложенные из свежеотесанных бревен, пахли смолой и наполняли ароматом леса всю горницу.

Как только мы уселись за огромным обеденным столом, рассчитанным, наверно, на целую дружину, хозяин сразу же приступил к рассказам о Каменном лесе, и я весь обратился в слух.

Возможно, потому, что внутренне я еще не был готов к предстоящему походу, ужасные истории, рассказанные хозяином хутора, произвели на меня большое впечатление.

Самое свежее происшествие случилось с кузеном Ларсом, живущим на соседнем хуторе, расположенном километрах в десяти к востоку. Ларе хотел всего лишь запасти дров на зиму. Считалось, что опушка леса до самой Лысой пади относительно безопасна. Видимо, Ларе слишком далеко углубился в лес. Он пропал на целых три дня, а с тех пор, как вернулся, никто не слышал от него ни одного слова.

Настоящий лес начинался за падью, и именно там происходила разная чертовщина. То оттуда вылетали огненные шары, то выползали жабы размером с собаку, плюющиеся ядовитой слюной. Жаб никогда не видели за пределами Лысой пади, а вот шары порой долетали до самого хутора. Симон, так звали крестьянина, оказавшего мне гостеприимство, видел их однажды. Они прилетели под самое утро, расселись на заборе и висели там совершенно неподвижно, словно фонари на столбах, до тех пор, пока не взошло солнце, а затем бесследно растаяли.

— Я не против дополнительного освещения, никто из поселян не стал бы возражать, — продолжил он свой рассказ, — если бы дело ограничивалось только этим.

Но у скота в загоне, на заборе которого висели шары, после их посещения начались необъяснимые болезни. Половина животных вскоре пала, и Симон благодарил бога за то, что у него хватило ума не выходить из дома той ночью.

В этом месте его рассказ был прерван появлением жены, несущей целое блюдо с горячими пирогами, только что вынутыми из печи. Пироги распространяли такой соблазнительный аромат, а медовуха в жбане, стоявшем у правой руки хозяина, оказалась такой хмельной, что рассказ на некоторое время пришлось прервать, а когда Симон вернулся к истории кузена Ларса, солнце стояло уже довольно высоко, и я понял, что сегодня у меня нет ни малейшего желания отправляться в Каменный лес.

В конце концов я никуда не спешил, и один день не имел особого значения. В общем, к обеду я решил уступить настойчивым уговорам хозяина и остаться на хуторе до следующего утра. Это давало мне возможность выступить с рассветом и выиграть несколько лишних часов светлого времени.

Давно я не был в таком уютном и счастливом доме. Хотя особого достатка здесь не чувствовалось, а повседневный тяжелый труд наложил свой отпечаток на каждого из хозяев, они не сетовали на судьбу и не мечтали об иной доле.

— Если бы не сборщики налогов лорда, регулярно раз в году добиравшиеся и до самых удаленных хуторов, нам бы всего хватало. Говорят, за лесом немало свободных земель, но туда не пробиться...

— А кто-нибудь пробовал? — попытался я вернуть хозяина к интересовавшей меня теме.

— Охотник Маркус пробовал. Он единственный из поселян, кто не боится охотиться в самом лесу и знает там все тропинки.

— И с ним ничего до сих пор не случилось?

— Это нам неведомо. Он никогда не рассказывает о Каменном лесе. Впрочем, никто и не стал бы его слушать. Люди избегают Маркуса, не покупают у него дичь и не приглашают в свои дома, даже на праздники.

Что-то с ним не так, с этим Маркусом. Говорят его видели на ярмарке в Ситле, а его сосед утверждает, что в то же самое время Маркус весь день трудился по хозяйству и не покидал собственного дома. Были и другие случаи... Те, кто побывал в лесу, меняются. Что-то с ними происходит...