Четыре души - Рэд Кэррот
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Если бы не собственный клинок, подаренный Турмалином в свое время, была бы счастлива получить на халяву что-то новое и хорошее. Плохого здесь не держали по определению.
Впервые в жизни Халльвега увидела прозрачное оружие. Словно стеклянное. Не удержалась и взяла его в руку. Внутри отчетливо переливалось что-то бледно-голубым. Не ее оружие, но интересно было бы посмотреть в деле.
Длинные клинки, мечи, изогнутые лезвия. К двуручному оружию даже подходить не стала. Его много, как и любопытства, зато времени мало. Поздно уже. Къярхан еще сегодня планировал выйти, да задержались. Теперь до утра в городе, почти наверняка поднимет ни свет, ни заря.
Перетрогала и перепробовала все, что видели глаза. Прекрасное оружие. Если бы не навык и привязанность к собственному клинку, порадовалась бы такому богатому выбору.
-Хороший выбор, - на этот раз Къярхан остался доволен.
Новоприобретенный клинок он успел оплатить, пока Халльвега шагала от прилавка к двери, дабы показать то, на что упал ее взгляд, поэтому о цене даже не догадывалась. Потом задержались ровно на пять минут, чтобы получить из рук мастера и хозяина лавки ножны. Дальше оставаться смысла не было.
На ночь вернулись в дом элементалиста. Къярхан тут же исчез наверху лестницы, ни слова ей больше не сказав. Они определенно друг другу не нравились. Будь такая возможность, обязательно бы разбежались в разные стороны.
Не зная, можно ли ей куда и куда, если можно, Халльвега облюбовала себе небольшой диванчик дальше по коридору вглубь дома. В холле под ее размеры ничего не нашлось, а спать на полу не сильно хотелось. Здесь тоже ни одеяла, ни подушки, приспособила собственную сумку, как не раз делала на охоте.
Отдых удался, несмотря на все против. Халльвега успела проснуться сама, от голода. Некоторое время терзалась муками, в итоге решила, что как минимум в доме ее точно не потеряют. Вот на выход без разрешения совершенно точно прилетит. А тут, вроде как, под боком.
Кухня нашлась без труда. В ней оказалось довольно пусто. Простые столы с темно-бордовыми столешницами, деревянные стулья с высокими резными спинками. Посуда вся убрана по шкафам и полкам, продукты лежат по охлаждающим и морозильным ящикам. Ни тебе грязной чашки на столе, ни надкусанного всеми позабытого яблока. Мусора Халльвега тоже не нашла, как ни искала. Так и получается, что всем этим, похоже, никто не пользуется.
Удалось соорудить на скорую руку бутерброды. Халльвега понятия не имела, сколько у нее есть времени на все про все, поэтому решила действовать быстро. Начнешь готовить что-то приличное, как на запах выйдут и утащат еще, чего доброго, прочь от стола и тарелок. Если ее наблюдения не врали, элементалистам еда либо была не нужна вообще, либо хватало сущей мелочи, поэтому ждать точно не будет.
Уминая третий и последний бутерброд с колбасой, Халльвега заинтересовалась небольшой картинкой, приютившейся в углу между закрытым шкафом и столешницей, на противоположном краю которой она сидела возле двери.
Встала, подошла ближе. Извлекла находку наружу.
Да Э. Этого элементалиста не узнать было нельзя. Картинка старая, выцветшая, отчего огненные волосы мужчины не кажутся такими яркими. Позади не то руины какие-то, не то что-то вроде того. Арка светлая, украшенная узорами светлого бирюзового цвета. Зелень вьюна украшает высокие столбы. Позади арки виднеется не то лес, не то сад.
Заинтересовавшись высоким шпилем позади элементалиста, Халльвега не сразу заметила, что на кухне она больше не одна.
-Не люблю, когда по моему дому ходят посторонние.
От звучания голоса резко подскочила на месте. Картинку в деревянной раме выронила из рук, поймала в воздухе, снова выронила и снова поймала. Прижимая к себе, с облегчением выдохнула. Украдкой посмотрела в сторону.
-Прости, Хозяин, - неловко произнесла она. Картинку поставила на место, подтолкнув к темному углу пальцем.
-Мы уходим, - Къярхан не стал дальше ругаться, развернулся и вышел из комнаты.
Впрочем, Халльвега не поняла, ругался он или просто констатировал факт. Кажется, в свой дом Къярхан не пускает никого, даже собственных целестиалов. Вопрос о том, кто же в таком случае убирается, готовит и все такое прочее, остался открытым. Задавать его вслух Халльвега не решилась.
На улице было свежо и хорошо. Ветра почти нет, солнца еще не видно. Небо светлое, практически безоблачное. Город только-только начал просыпаться. Отдельные авантюристы шагали по своим делам, сонно зевая и потирая не выспавшиеся глаза. На элементалиста в компании одинокого целестиала внимания не обращали вовсе, поглощенные недосмотренными сновидениями.
Когда два шагающих друг навстречу другу авантюриста столкнулись лбами, Халльвега едва удержалась от смешка. Именно за ними она наблюдала последнюю минуту, гадая о месте встречи. Та произошла аккурат возле фонарного столба. Отчего оба решили, что во всем виноват именно он и не обратили на друг друга ровным счетом никакого внимания, проклиная в сердцах несчастный фонарь.
Врата Тай Хей Ланури заинтриговали. Ничего общего с защитой и охраной города они словно бы не имели. Высокие, резные, как калитка в дивный сад приличных размеров, а не ограда от монстров. Занятный контраст со вполне себе приличными городскими каменными стенами под десяток метров высотой.
Глава 19
К огромному изумлению Халльвеги за вратами оказалось, что Тай Хей Ланури приютился на высокой скале прямо над обрывом. Внизу большое озеро светло-изумрудного оттенка. С высоты было видно, как к нему со всех сторон сбегают речки и речушки, делая его похожим на многоногого зеленого и блестящего жука.
Широкая песчаная дорога волнистой желтой лентой сбегала по склону. От городских врат было хорошо видно, как по пути от нее отходят более узкие росточки. Одни уходили вниз к озеру и терялись в лесах и полях, другие сворачивали к высоким деревьям сразу. Скалистые образования по правую руку выглядывали над зелеными макушками.
Куда путь держал Къярхан, оставалось лишь гадать. Халльвега искренне надеялась, что далеко они не будут заходить. Она здесь впервые, монстров не знает ни единого. Дай небо, чтобы с самыми ближайшими и слабыми справилась в одиночку.
Элементалист считал иначе. Или не считал, потому как не забивал себе голову всякой всячиной. Они спустились к подножию склона, и довольно долго шагали по лесной дороге. Светлая дорожка потемнела, стала бурой, обросла травой. А они все петляли и петляли меж высоких стволов, прыгали по древесным корням исполинских размеров.
Монстры иногда попадались блуждающими в стороне. Светлый цвет глаз выдавал мирных тварей, в основном
