100 великих романов - Виорель Ломов

Сразу же по выходу книги на Драйзера посыпались обвинения со стороны еще живых участников реального дела 20-летней давности – родственников убийцы и убиенной, неправедных судей. Начались судебные иски и разбирательства, сопровождавшиеся радиоинсценировкой. Все это только добавило скандальной популярности роману. В 1948 г. медийные дельцы урвали с книги и свой кусок. В одной из популярнейших радиопередач любовная парочка после ресторана шла кататься на лодке. «Не хочешь ли ты меня утопить?» – весело спрашивала девица, и кавалер предлагал ей, следуя сюжету романа, лучшие варианты утопления. «Вся Америка животы надрывала над трагедией, превращенной в забавное радиошоу. Эпизод транслировался бесчисленное число раз, в том числе в 1955 г. стал хитом в телевизионной переделке. А уже в наше время ловкие дельцы записали его как аудиокнигу».

Русские читатели познакомились с романом в прекрасном переводе З. Вершининой и Н. Галь.

«Американская трагедия» неоднократно экранизировалась в СШАи нашей стране. Кинокомпания Paramaunt Pictures в 1930 г. заказывала сценарий у С. Эйзенштейна, отвергнутый позднее из-за антисоветской компании. Лучшей экранизацией стоит признать наш телесериал, снятый на Литовской киностудии в 1981 г. режиссером М. Гедрисом. В 2005 г. в «Метрополитен-опера» Т. Пикер представил созданную по роману оперу.

Франц Кафка

(1883–1924)

«Процесс»

(1914–1915, опубликован 1925)

Юрисконсульт общества по страхованию рабочих от несчастных случаев, немецкий (австрийский, чешский, еврейский – четыре народа претендуют на писателя, хотя он давно уже принадлежит всему миру) прозаик и эссеист, писавший на немецком языке, Франц Кафка (1883–1924) при жизни издал лишь незначительную часть своих произведений. Кафка известен как автор экспрессионистических рассказов («В исправительной колонии», «Превращение», «Приговор» и др.), вошедших в пять сборников, а также пяти незаконченных романов, из которых три – «Der Prozess» – «Процесс», «Замок» и «Америка» стали «Меккой» литературных критиков. Много шума в литературном мире наделали также дневники и письма писателя, изданные в 1937и 1966 гг. Понятие «кафкианство» означает «изображение отстраненной, жуткой, враждебной человеку реальности, кошмара наяву».

Трудно сказать, какой роман – «Процесс» или «Замок» – «лучше». В мирекафкианского абсурдаи бюрократического бредагероям обоих романов одинаково плохо. Но тем не менее предпочтительнее все же «Процесс» – он рождает больше мыслей и эмоций, да и название его, как и имя автора, стало нарицательным.

Писать роман Кафка принялся в августе 1914 г. с началом Первой мировой войны и всеобщей мобилизации. Писал ночами, т. к. днем он работал в конторе, писал до конца января 1915 г. Попытки продвинуть роман дальше ни к чему не привели, и писатель в дальнейшем к этому тексту больше не возвращался, считая его «в художественном смысле неудавшимся». При жизни Кафка опубликовал два отрывка из романа – «Притчу о привратнике» и «Сон».

К источникам романа специалисты относят библейскую «Книгу Иова» (ее называют даже «своеобразной мифологической матрицей»), «Михаэля Кольхааса» Г. Клейста, «Холодный дом» Ч. Диккенса, «Историю моей жизни» Дж. Казановы, «…Моисей" Микеланджело» З. Фрейда, «Двойник» и «Преступление и наказание» Ф.М. Достоевского.

Все рукописи Кафки хранились у М. Брода. Перед смертью писатель просил друга сжечь их, но тот ослушался и подготовил их к печати вместе с написанной им биографией Кафки. В 1925–1934 гг. в Берлине и Мюнхене были опубликованы три романа и два сборника малой прозы. Первой книгой стал «Процесс». В рукописи роман представлял собой «большую кипу бумаг», не имел окончательного названия – только литеру «П» на конвертах, а из шестнадцати непронумерованных глав половина была не окончена. Однако же первая и последняя главы были написаны, и это облегчило Броду «процесс» кройки романа и представления его в завершенном виде, хотя сохранилось свидетельство, что Кафка хотел оставить процесс-сюжет «незавершимым». В 1935 г. Брод, внеся 1178 исправлений, выпустил второе издание романа. Классическим стало издание «Процесса» в 1950 г, в которое Брод добавил еще один фрагмент и несколько исправлений. В 1990 г. вышел двухтомник «Процесс. Роман по материалам рукописи», включивший все материалы, связанные с работой Кафки над текстом.

События романа разворачиваются в течение одного года. В первый день, когда прокуристу (управляющему) банка Йозефу К. исполнилось 30 лет, он, проснувшись утром, вместо служанки увидел учтивых незнакомцев, от которых узнал, что арестован. К. был поражен, возмущен, но никто не дал ему вразумительных разъяснений – в чем его вина и кто задержал его. Более того, К. предложили идти на службу, правда, в сопровождении оказавшихся тут же его коллег. Вечером Йозеф вернулся домой, и хозяйка пансиона фрау Грубах не выказала никакого удивления по поводу его ареста, а лишь посоветовала не брать это недоразумение близко к сердцу. Через несколько дней Йозефу К. сообщили, что в воскресенье начнется предварительное следствие по его делу. Заседание проходило в одной из бедных квартир на окраине города в присутствии массы народа. К., упредив допрос, гневно выступил против следователей и даже обозвал одного из них «мразью», после чего вернулся домой. В следующее воскресенье К., не дожидаясь нового вызова, сам пошел на очередное заседание. Следователей там не оказалось, но судебный служитель, который был в курсе его дела, предложил «обвиняемому» Йозефу К. посетить канцелярию и долго вел его унылыми коридорами этого заведения, напичканного такими же как К. «обвиняемыми» и пропитанного атмосферой абсурда. К. впервые почувствовал себя во власти рока и понял, что стал пленником Процесса. Он никак не мог вникнуть в суть происходящего, хотя видел, что окружающие разбираются в этом лучше, чем он сам. В конце концов, Йозеф убедился, что все вокруг причастны к этому процессу, морально уничтожившему его. При этом с ним обращались как с больным – учтиво и дотошно объясняя всякие мелочи, кроме сути дела и скрывая кукловодов. Находясь в эпицентре абсурда, К. уже не мог выбраться из него. Как муравей в яме муравьеда, чем больше он копошился, тем вернее увязал в ловушке. Процесс состоял из множества странных процедур, в каждой из которых обвиняемый любым своим словом или действием априори только усугублял свою «вину». Дядя Йозефа отвел племянника к своему знакомому адвокату, пообещавшему защиту. Молоденькая сиделка адвоката – Лени своей доступностью на время отвлекла К. от тягостных раздумий. Позже Йозеф еще несколько раз приходил к адвокату, заодно получая от Лени и ласки. Длящаяся неразрешимость процесса ввергла К. в депрессию, резко ухудшила его здоровье и работоспособность. Однажды Йозефу К. поручили сопровождать приезжего итальянца. Подъехав к центральному собору, где была назначена встреча, К. скрылся от дождя под его крышей. Вдруг откуда-то сверху к Йозефу обратился священник, представившийся как капеллан тюрьмы, и сообщил ему, что с его процессом дело обстоит плохо. К. покорно выслушал это, а также притчу о верховном Своде законов, квинтэссенцией которой стали слова капеллана: «Надо только осознать необходимость всего». Вечером накануне 31-летия к нашему герою явились два господина, повели его на заброшенную каменоломню и там, преисполненные учтивости к несчастному, зарезали его как собаку. Перед этим К. успел риторически подумать – где высокий суд?

Почему Йозеф К. так покорен и безропотен, почему не протестовал против уготованной ему кем-то непонятным «судьбы»? Эти и подобные вопросы можно задавать (и их задают) во множестве после прочтения романа. На них отчасти ответил сам Кафка, написавший в дневнике: «Почему чукчи не покидают свой ужасный край?.. Они не могут; все, что возможно, происходит; возможно лишь то, что происходит».

Да и, собственно, что другого можно было ожидать от героя романа, автор которого был нашпигован комплексами, страхами, всю жизнь занимался самобичеванием, страдал депрессиями и глубоким комплексом неполноценности по отношению к отцу? Удивительно, что весь этот ужас личного существования, гениально переложенный Кафкой на страницы ночных сочинений и, что характерно, не завершенных, т. к. они длились у писателя всю его жизнь, стал позднее источником нескончаемых раздумий литераторов и критиков, ведущих вполне нормальную и даже с усладами жизнь? Особенно нелепыми (хотя и вполне в контексте кафкианского абсурда) представляются мнения критиков о том, что «Процесс» – пророческий фантазм, а его автор – Нострадамус XX в., и что он напророчил нацизм, сталинизм и пр. ужасы реальной жизни. (Хотя идея писателя о мафиозной организации общества и государства и впрямь провидческая.)