Не мешайте палачу - Александра Маринина

– Пока не знаю, возможно, и ничего. Видите ли, моя девушка… Одним словом, я не могу ее разыскать.

– Простите, Павел, это не моя специальность. Хотя, конечно, мне лестно ваше доверие. Но слежкой за неверными супругами я не занимаюсь. Обратитесь в частное сыскное агентство, там вам помогут.

– Вы не понимаете, – в его голосе явственно зазвучало нетерпение. – Я ни в чем ее не подозреваю. Но я боюсь, что с ней что-то случилось.

– Какие у вас основания так думать?

– Она не подходит к телефону. Даже ночью. Послушайте, Настя, только не надо мне говорить, что она ночует у другого мужчины. Я слишком хорошо ее знаю.

– Может быть, телефон не исправен. Вы в дверь-то ей звонили?

– Я… Видите ли, меня нет в Москве. Я уехал по делам.

– Так вы что, хотите, чтобы я поехала по ее адресу и позвонила ей в дверь?

– Да, я этого хочу. Вы можете это сделать? Я заплачу вам за беспокойство, сколько скажете.

– Бред какой-то! Она работает?

– Да. Но у меня нет ее рабочего телефона. Поймите же, она ждала меня два года, и после возвращения я все время был у нее. Мне и в голову не пришло спрашивать ее рабочий телефон.

– Ну хорошо, допустим, я приеду, позвоню в дверь, она мне откроет. Дальше что? Что я должна ей говорить?

– Если она дома, просто узнайте, все ли в порядке и почему она не подходит к телефону. Настя…

В трубке повисла пауза. Настя терпеливо ждала, когда Павел скажет что-нибудь еще.

– Пожалуйста, – наконец сказал он. – Сделайте это. Я заплачу.

Она хотела отказаться, но вдруг на нее снова нахлынуло мучительное беспокойство, терзавшее ее все время после возвращения из Самары. Что ее так тревожит? Может быть, эта девушка, подружка Павла поможет разобраться?

– Ну хорошо, – со вздохом сказала она, – диктуйте адрес, телефон и имя.

– Дугенец Маргарита Сергеевна, Севастопольский бульвар, дом 44…

– Как вы сказали? – перебила Настя. – Дугенец Маргарита Сергеевна?

Эту фамилию она видела в сводке. Только что видела, буквально десять минут назад. Она быстро перелистала лежащие на столе бумаги. Да, вот она, Дугенец М.С., Севастопольский бульвар, 44.

– Павел, – быстро сказала она, – будет лучше, если вы вернетесь в Москву.

– Почему?

– Поверьте мне, так будет лучше. Все равно вас уже завтра начнут разыскивать.

– Но почему?

– С вашей девушкой действительно беда. Она убита. Павел, послушайте…

Но в трубке раздался только сдавленный не то хрип, не то стон, а в следующую секунду загудели сигналы отбоя. Он бросил трубку.

Хорошенькое дело! Первое, что приходит в голову – Павел убил свою Маргариту Дугенец и теперь пытается выяснить, обнаружила ли милиция тело. Так случается очень часто. Но… Неужели Павел Сауляк может вести себя так стандартно и глупо? Что-то мало верится.

Телефон зазвонил снова.

– Простите, – послышался голос Павла, – я… С собой не справился. Как это случилось?

– А вас что, не удивляет, откуда я вообще об этом знаю?

– Да… Я плохо соображаю. Рита… В самом деле, откуда вы знаете?

– Разве ваш друг Минаев не сказал вам, что я работаю в уголовном розыске?

– Нет. Он просто дал мне ваш телефон. Что случилось с Ритой?

– Ее задушили. Павел, поверьте мне, вам нужно вернуться. Вы – первый, на кого падет подозрение, потому что вы судимый. Вы вернулись после отбытия наказания, и через две недели вашу девушку находят убитой, а сами вы неизвестно где находитесь. Вся милиция будет поставлена на ноги, вас все равно найдут и привезут в Москву в наручниках. Вы этого хотите? Возвращайтесь как можно быстрее и приходите сами. По крайней мере у вас не будет лишних неприятностей.

– Да, вы правы, – голос его стал более спокойным, видимо, первый шок от сообщения начал проходить. – Я вернусь. Завтра же. Так действительно будет лучше. Настя…

– Да?

– Вы в самом деле работаете в милиции?

– В самом деле.

– Я могу с вами встретиться, когда приеду?

– Конечно. Телефон у вас есть, звоните.

– Я имею в виду – могу я встретиться с вами до того, как явлюсь в милицию?

– Да. Когда вы будете в Москве?

– Завтра, часов в одиннадцать утра.

– Тогда звоните мне на работу. Запишите номер. Я могу вам пообещать, что завтра до полудня я никому не скажу про вас. Но, если вы не объявитесь, мне придется это сделать. И машина будет запущена. Я хочу, чтобы вы это понимали.

– Я понимаю. Я приеду, даже не сомневайтесь. До завтра.

Она осторожно положила трубку на аппарат. Вот так, Настасья. Мало тебе хлопот, вечно ты ищешь приключений на свою голову. А если он не приедет? Если использует время, которое она ему дала, на то, чтобы скрыться, уйти в тину, залечь на дно? Если она ничего в нем не поняла, и выяснится, что у него банальное мышление недалекого уголовника? Нет, не может быть. Павел может оказаться подонком любой степени, но то, что он не дурак, – это совершенно точно. Он не станет вести себя так глупо.

«Будь я проклят, если когда-нибудь обижу тебя».

«Помни, о чем я тебе говорил».

Очарование тихого одинокого вечера исчезло. Настя начала нервничать, снова и снова прокручивая в памяти разговор с Павлом и пытаясь понять, все ли сделала правильно, не допустила ли ошибку. Спала она плохо, ворочалась в постели и злилась на себя и на весь свет. То и дело пыталась вспомнить лицо Сауляка, но перед глазами вставали только отдельные детали – маленькие глазки в обрамлении бесцветных ресниц, высокий лоб, впалые щеки, узкий рот, тонкий длинный нос. А вместе все почему-то никак не складывалось.

Утром она встала разбитая и хмурая, и даже горячий кофе и ледяной сок не доставили радости. Придя на работу, она заперлась в своем кабинете с твердым намерением заняться делом, но все из рук валилось. «Пусть уж скорее настанет полдень, – думала она, – все равно Павел не приедет. Я напрасно ему поверила. Он меня обманет, никаких сомнений. Но я дала слово, и должна его сдержать. Пусть скорее настанет полдень, и я с чистой совестью позвоню в управление, которое занимается убийством Маргариты Дугенец. Пусть начинают его искать. Может, еще не поздно, может быть, он не успеет спрятаться очень уж далеко».

Но Павел позвонил в четверть двенадцатого.

– Я в аэропорту, – сказал он. – Куда мне приехать?

– Вся беда в том, что у меня нет алиби, – сказал Павел.

Они сидели в кафе, на втором этаже городского аэровокзала. Насте показалось, что вид у Павла еще более измученный и болезненный, чем тогда, когда он вышел из ворот колонии.

– Почему же его нет? Вы говорите, что уехали из Москвы неделю назад. Маргарита в это время была жива и здорова. По заключению экспертов, ее убили три дня назад. Где вы были всю эту неделю?

– Вы не понимаете. Я могу представить доказательства, но у меня другие документы. Да, я был в разных городах, у меня на руках остались билеты на самолет, я регистрировался в гостиницах, но не под своей фамилией.

– Да, конечно, – усмехнулась Настя. – Если вас так усиленно пасли, когда вы вышли из зоны, то смешно было бы думать, что вы будете жить по своим настоящим документам. Это Минаев вам удружил?

Павел кивнул.

– И вы должны понимать, что обнародовать этот факт я не могу, чтобы не подвести его. Я, собственно, и уехал только потому, что они продолжают меня искать. Две недели я пробыл в Москве, у Риты, я не мог не побывать у нее. А потом уехал, когда понял, что это становится опасным. Мне не нужно было вообще появляться у нее. Но я так скучал…

Настя недоверчиво взглянула на него, но ничего не сказала. Павел Сауляк не производил на нее впечатления человека, который может так сильно скучать по женщине, что забудет о собственной безопасности. Но как знать… В конце концов, она ведь совсем его не знает. Иногда внешне холодные и равнодушные мужчины оказываются способными на страстную и самозабвенную любовь.

– И как же мы будем доказывать ваше алиби? – спросила она. – Если вы не хотите подвести Минаева, у вас только один выход – сказать, что вы украли паспорт и переклеили на него свою фотографию. Или купили его у неустановленного мужчины на рынке. Возьмите грех на душу, признайтесь в том, чего не совершали.

– Это вы мне советуете как аферистка-актриса или как работник милиции?

– Я вам советую, как дура, – в сердцах сказала Настя. – Как последняя дура, которая неизвестно зачем пытается вытащить вас из беды. А вдруг вы сами убили свою девушку? А я тут с вами кофе распиваю и разговоры разговариваю.

– Не надо так, – тихо произнес Сауляк. – Вы же прекрасно знаете, что я ее не убивал.

– Откуда мне знать? Почему я должна вам верить?

– Вы знаете. И вы мне верите.

– Вот только не надо меня гипнотизировать этими вашими заклинаниями, – сердито откликнулась Настя. – И не надо меня уговаривать. У меня тоже есть свой профессиональный гонор. Не для того я вас с такими мучениями вытаскивала из Самары, чтобы меньше чем через месяц отдать на растерзание следователю и новому суду. Давайте-ка пройдемся по последней неделе, желательно по часам. Когда вы уехали из Москвы? Только точно. Часы, минуты, номер рейса – все подробно.