Достойны ли мы отцов и дедов - Станислав Сергеевич Сергеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И что тогда делать?
Я хитро усмехнулся.
— Поступим, как англичане — поменяем правила.
— Как?
— Увидишь. Мне самому интересно. План в черновом варианте готов, и тебе там отводится весьма и весьма важная роль.
Несмотря на какую-то скомканность разговора, я явственно видел, что мне удалось как минимум заинтриговать старлея. А если удастся сделать то, что мы наметили, то, думаю, парнишка после соответствующей обкатки и проверки рано или поздно войдет в нашу команду.
Глава 13
Через полчаса положенного времени мы снова запустили установку. Выдвинув штангу, я связался с Дегтяревым.
— Папа, на связь!
— На связи, Феникс.
— Что у вас там?
— Да все нормалек, только люди сильно изголодались, нас долго не было. Обещали два дня, а исчезли считай почти на неделю.
— Н-да, об этом я и не подумал. Ну что там, народ на почве продовольственных проблем не разбежался?
— Двое попытались, но свои их и кончили, как дезертиров, у них тут это все просто.
— Ладно, это не наши проблемы. Организуй там народ для получения продуктов, и мы переходим на вашу сторону. Пора начинать действовать. Что-то мне надоело сидеть и ждать удара.
Пока изголодавшиеся люди, у которых хватило терпения нас дождаться, я вместе с Евсеенко, который, облачившись в камуфляж и нацепив разгрузку, забитую магазинами, гранатами и выстрелами для подствольного гранатомета, присел в сторонке и, подозвав Мещерского и Марченко, начал ненавязчивый опрос, для уточнения имеющейся информации. Но сначала выслушал море упреков относительно задержки, правда облеченных в культурную форму.
— Вы задержались, господин полковник. Мы уж и не знали, что думать, — начал капитан Марченко, хотя по его лицу было видно, что он несказанно рад нашему появлению.
— Алексей Николаевич, поверьте, не по злому умыслу, у нас там хороший привет от американцев в виде обстрела крылатыми ракетами с черноморского побережья Румынии прилетел. Еле отбились, да местные бандиты решили под шумок восстание поднять.
Оба офицера удивленно смотрели на меня, думая, что я шучу, но убедившись в серьезности моего рассказа, Мещерский прокомментировал:
— У вас, я смотрю, тоже неспокойно.
— Уж поверьте, Павел Христофорович, очень неспокойно. Вы даже не представляете насколько.
— Это что за крылатые ракеты, — удивленно воскликнул артиллерист Марченко.
— Что такое ракеты, вы знаете? А вот представьте самонаводящийся снаряд с зарядом в килограммов так триста сверхмощного взрывчатого вещества, который выпускается или с самолета, то есть аэроплана, или с борта корабля или субмарины, или просто с автомобильной пусковой установки с расстояния в две тысячи километров и попадающий в указанную цель с точностью в пять-десять метров.
— Ого! — не выдержал капитан, пытающийся представить такое оружие. — Это только у американцев такое?
— Да нет, и у нас есть, только его мало осталось, и оно очень дорого…
Немного помолчав, дав обоим офицерам переварить сказанное, продолжил, переведя разговор на нужную мне тему.
— Павел Христофорович, Алексей Николаевич, напрягитесь и вспомните, есть ли у вас знакомые, сослуживцы в Восьмой армии, а еще лучше в двенадцатом гусарском Ахтырском полку. Это очень важно.
Мещерский, несмотря на контузию, быстро понял ход моей мысли.
— Хотите, Сергей Иванович, выйти на великую княгиню Ольгу Александровну?
— Да. Для нашего плана это один из основных этапов.
Две пары настороженных глаз. Марченко, прищурившись, медленно спросил:
— Сергей Иванович, может, поделитесь своими планами? Мы в общем-то не сомневаемся в вашей порядочности, но хотелось бы знать, в чем мы будем принимать участие. Знаете, Россия на своем веку видела множество всяких благодетелей, которые тоже бескорыстно хотели спасти ее от бед.
— Я понимаю вас и ваш скепсис. Да, мы не просто так хотим вмешаться в ход истории, и у нас есть своя выгода. Но она лежит немного в другой плоскости, чем вам кажется. Скажу сразу, власти не ищем, нам ее просто не дадут, и любой мир, куда бы мы ни пришли, начинает противодействовать нашему вмешательству…
Мне пришлось кратко пересказать адаптированный вариант того, что только недавно рассказывал Евсеенко. Многое рассказал про мир СССР 42-го года и на планшете показывал подборку видеофильмов, снятых на фронте, и про перспективы новой мировой войны.
— Так вы хотите остановить нашу войну и начать производить оружие и боеприпасы для коммунистической России, которая тоже воюет с германцами? — он как-то неприятно выделил слово "коммунистическая Россия", и я это прекрасно заметил.
— Вас это задевает? Да, там правят коммунисты, но так же как у вас, германцы идут всех превращать в бессловесных рабов и потом уничтожать всё русское, как в нашем будущем, когда в той же уже независимой Украине пришедшие к власти националисты со звериной ненавистью рушили, втаптывали в грязь, предавали забвению все, что было так или иначе связано с Россией.
— Это как такое возможно?
— Пока было какое-то подобие государства, они просто избивали и калечили неугодных, а потом, когда началась Третья мировая, эти уроды, разглагольствуя о любви к Украине, стали вешать, расстреливать или просто забивать насмерть палками или молотками всех, кто имел неосторожность говорить на русском языке. И, кстати, это началось именно в ваше время, с Петлюры, Директории, Грушевского, как раз сразу после отречения императора от престола.
Дал им с десяток секунд переварить сказанное. Времени мало, поэтому решил додавить для получения должного эффекта, поглядывая на Дегтярева и Артемьева, которые присели невдалеке и прислушивались к нашему разговору.
— Там, так же как и у вас, на полях сражений погибают Иваны, Федоры, Степаны с теми же трехлинейками и с теми же криками "Ура" бросаются на германские пулеметы. Так же горят деревни, и захватчики не щадят ни женщин ни детей. Загоняют в амбары, запирают и сжигают из огнеметов. Просто так получилось, что из-за нашего вмешательства все так называемые союзники, Англия и САСШ, хотят напасть на ослабленную войной с Германией Россию. Мы не можем это так оставить. Поэтому, как мы считаем, сотрудничество будет взаимовыгодным. Во-первых, мы сделаем все, чтобы прекратить эту ненужную у вас в России войну и соответственно не допустить отречения императора и целой череды событий, приведших к гражданской войне и последующему террору, что унесло в общей сложности более двадцати миллионов жизней простых русских
