Мятежный рейд (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович

— Назначена аудиенция с маршалом Джодимоссо, — из окна кареты высунулся Руфин и показал письмо с подписью хозяина особняка.

Один из охранников в элегантной шляпе с чёрным вороньим крылом, заглянул внутрь и с легкой брезгливостью осмотрелся, на мгновение задержав взгляд на сидящем в дальнем углу старике в синем кафтане «купеческого кроя» с оловянными пуговицами. Да и сама карета с обшарпанными боками, со слезшим лаком и побитыми углами не внушала доверия. Если бы не письмо…

— Проезжайте, — мотнул головой мужчина, отчего перо затрепыхалось на макушке шляпы. — Карету возле крыльца не оставлять, слуги покажут, куда её отогнать. Соблюдайте почтительность, если есть оружие — сдайте внутренней охране.

Гайо подогнал лошадей к парадной лестнице, дождался, когда Руфин поможет господину выйти из кареты, и лихо свистнув, покатил дальше, куда ему указал один из слуг.

Опершись на трость, эрл Толессо с интересом поглядел на громаду особняка, примечая изменения, произошедшие за те годы, которые он здесь не был. Даже в уме посчитал, когда последний раз приезжал к другу Альви. Выходило, еще до гибели всех своих родных, а потом уже ни желания, ни возможностей не оставалось. Всю свою дальнейшую жизнь одиночки он потратил на поиски убийц.

— Сударь, прошу, — на крыльце появился дворецкий в коричневой ливрее, на груди которой выделялся вышитый серебряной нитью герб Джодимоссо: остроконечный треугольный щит, поддерживаемый двумя грифонами с распростертыми крыльями, сверху рукоять меча, снизу — его острие. — Милорд не любит ждать, поторопитесь.

— Не нужно со мной идти, — сделав жест рукой, эрл Толессо остановил Руфина, уже шагнувшего следом. Он хотел, чтобы егерь не сдавал свой палаш и пистолет, и в случае очень неблагоприятных событий попытался бы вырваться отсюда. Хотя с трудом верил, что Альви способен на подлость.

В сопровождении дворецкого старый аристократ шёл по знакомым коридорам мимо комнат, монотонно постукивая тростью. Его забавляло выражение лица лакея, который нет-нет да и посматривал со снисхождением на «торгаша», где удивление соседствовало с разочарованием. Тот не понимал, почему жалкий купец не восторгается изящной лепниной потолков, блестящей лаком дорогой мебелью, гобеленами, картинами и золотыми люстрами.

Встречавшиеся на пути слуги и обитатели особняка с удивлением глядели на странного гостя, поднимавшегося по витой лестнице на верхний этаж, но никто не обронил ни слова. Хозяин дома вправе приглашать к себе хоть простолюдина, если видит в этом необходимость.

Возле высоких двустворчатых дверей, охраняемых парой молчаливых и крепких мужчин, дворецкий на мгновение замер, потоптался на месте и нырнул в кабинет. Эрлу Толессо надоел этот спектакль, но не следовало сейчас показывать свою решимость, которую охрана примет за строптивость. Еще и кости поломают в усердии.

— Заходите, сударь, — лакей выскочил обратно, не закрывая двери. — Милорд ожидает вас.

Эрл Толессо шагнул через порог.

Маршал Джодимоссо для своих восьмидесяти лет выглядел очень неплохо. Седая шевелюра подобно львиной гриве спускалась на плечи золотисто-зеленого фрака из дорогого сукна, со стоячим воротником и узкими манжетами белоснежной рубашки. Мужчина что-то торопливо писал, чуть откинувшись от стола, перо непрерывно скрипело.

— Что у вас, господин Холл, общего с эрлом Толессо? — густой голос хозяина разнёсся по огромному кабинету. Сам он, не отрываясь от своего дела, ловко макнул кончик пера в чернильницу, подождал немного, чтобы излишки стекли обратно. — Судя по почерку, писали не вы, но просьба исходит от вашего лица…

— А головой подумать не можешь, старый чертяка? — эрл Эррандо пристукнул тростью по полу, привлекая к себе внимание.

Маршал изумлённо вскинул голову, не веря, что в его доме кто-то может разговаривать подобным тоном. На какое-то мгновение он застыл, всматриваясь в лицо гостя, потом открыл рот, чтобы обрушить водопад недовольства, и медленно встал, опираясь руками о край стола.

— Эррандо? — не веря своим глазам, спросил он тихо. — Да этого не может быть!

Он вышел из-за стола и приблизился к Толессо, обхватил ладонями его щеки и замер, вглядываясь в посвежевшее лицо «торгаша».

— Действительно, — пробормотал он дрогнувшим голосом. — Самый настоящий Эррандо, мой друг и собутыльник! Живой, тёплый, не умертвие…

— Какое я тебе умертвие! — хмыкнул старый аристо и раскинул руки, чтобы обхватить маршала и сжать его плечи.

И они обнялись до хруста костей в суставах, не желая расцеплять объятия. Джодимоссо первым очнулся и вырвался из крепких рук друга.

— Но как? Как мог ошибиться королевский дознаватель, если самолично предоставил отчет о твоей смерти? Или там, за гранью, дают второй шанс?

— Не поверишь, дают, — усмехнулся эрл Толессо, стараясь спрятать повлажневшие глаза. — Но не всем. За других ручаться не могу.

— Так… Это все пустая болтовня, — маршал решительно распахнул двери и рявкнул: — Быстро сюда две бутылки «Искарии», фрукты и сыр! Отложить на сегодня все встречи! Нас не беспокоить!

— Со мной двое сопровождающих, — предупредил его эрл Эррандо, вспомнив про Руфина и Гайо. Он понял, что ближайшие несколько часов отсюда не выйдет, а парни останутся голодными.

— Людей господина Холла накормить и предоставить комнату для отдыха! — сразу уловил просьбу друга Джодимоссо. Альви всегда отличался острым умом и догадливостью.

За дверями затопали, загомонили. Шестеренки приказа закрутились, и довольный маршал вернулся к гостю. Они сели друг напротив друга в глубокие мягкие кресла.

— Я тебя не отпущу никуда, пока не расскажешь о своем чудесном воскрешении, Эри, — ткнул в него пальцем хозяин особняка.

— Эри… Давненько меня так не называли, — усмехнулся Толессо, пристраивая между колен трость.

— Ты бы ещё сто лет прятался в своей норе, — проворчал маршал и пристально взглянул на старинного друга. — Мне кажется, или ты помолодел?

— Нет, — отмахнулся эрл Эррандо. — Полежал несколько дней в гробнице, вот и посвежел.

— Ха-ха! Заинтриговал… Рассказывай уже, прохвост!

Гость ухмыльнулся, и опершись на трость, негромко проговорил:

— Расскажу, но только с самого начала, с того самого дня, когда погибли мои дети. Это будет долгая история, которую ты обязан выслушать, потому что больше некому, разве что Эгону и Карви. Но они посчитали мою просьбу не столь важной, поэтому встречусь с ними послезавтра.

— Поедем вместе! — решительно рубанул рукой маршал. — Я этих негодников давно хочу проучить, зазнались! Но подожди. Сейчас принесут вино и закуску. Негоже на сухую глотку говорить. А твои истории всегда были интересными, хоть и длинными!

Так что эрл Толессо приступил к своему повествованию только после того, как пара лакеев накрыли богато инкрустированный столик различными лёгкими закусками и увенчали всё это великолепие пузатыми бутылками из зеленого стекла. Налили в бокалы густо-багряного вина, источающего невероятный букет запахов, и удалились, плотно закрыв двери.

Маршал слушал внимательно, даже забыв на время, что держит в руке бокал с «Искарией», плотно сжав блеклые губы. А эрл Толессо, впервые ощутив потребность высказаться, говорил и говорил, то с горечью, то с гордостью за свою внучку, сумевшую вырваться из лап пиратов. Старательно обходил неудобные моменты, связанные со своей мнимой смертью, но сам факт таковой признал. И закончил рассказ тем, что раскрыл истинные причины появления в Рувилии.

Как только старый эрл замолчал, Альви Джодимоссо первым делом осушил один за другим два бокала, зажевал сыром, лихорадочно обдумывая вопросы, которые казались ему куда важнее, чем воскрешение друга.

— Косвенные предположения насчет двойной игры лорда Торстага не станут причиной его заключения под стражу, — наконец, произнёс, маршал. — Как ты хочешь его свалить?

— Я не собираюсь его сваливать, да и не получится, тут ты прав, Альви, — пожал плечами эрл Толессо. — Мне важно, чтобы он не имел возможности забрать все богатства нашего рода, используя для этого женитьбу на Тире. Я чувствую, дружище, что он не отказался от своего плана. Иначе зачем ему было подговаривать Игната Сироту убить меня?