Некромант-самоучка, или Смертельная оказия - Ардмир Мари

– Силы не тратить. В чудовищ империи не оборачиваться. Сумерьку к себе не подпускать. – И уже совсем тихо: – Гера тоже…

Мы долго падали в неизвестность, иначе и не сказать. Темно, хоть глаз выколи, и холодно так, что зуб на зуб не попадает, а еще влажно. И я, будучи без шлема и маски, прямо-таки чувствую, как капельки воды разбиваются о кожу. Но это не страшно, меня куда больше напрягают слова принца.

– Почему? Почему Его Высочество сказал нас с тобой не подпускать? – Это было первое, что я, стуча зубами, спросила у метаморфа, когда мы достигли «дна», вернее, когда он наконец-то прекратил падение или же спуск и замер вертикально, а затем очень аккуратно отпустил на твердь меня.

Ощутив под ногами твердую поверхность, я радостно улыбнулась, попрыгала даже, подула на замерзшие руки, прикоснулась к обледеневшим щекам и вопрос повторила. А рыжий молчит, прислушивается и глубоко вдыхает холодный воздух ущелья. Да так, что с каждым мгновением его дыхание становится все тише и тише, еще тише и через минуту вовсе исчезает.

– Гер? – позвала с дрожью в голосе, едва скрывая тревогу. Милостивый боже, я же темноты с детства боюсь, особенно вот такой тихой, как в могиле. А вдруг многоликий ушел? Или потерялся? Может, оставил меня как приманку для нежити, а сам притаился в засаде? В последнее верилось с трудом, и в то же время чего не сделаешь ради спасения команды.

– Нас просканировали повторно, – раздалось совсем рядом. – И могут теперь сыграть не только на моей слабости, но и на твоей.

– Что? – Я не поверила услышанному. А вместо пояснений на мою голову нахлобучили неподходящий по размеру шлем, талию и грудь обернули невесть откуда взявшимся теплым платком, а с рук стянули перчатки от Октована Кворга.

– За платок спасибо, – поблагодарила я, понятия не имея, откуда он его вытащил. – Но вот перчатки лучше верни…

– Тш-ш! – Рывок, и вот уже я сижу верхом на какой-то горячей, шерстяной, подвижной и бугрящейся мышцами зверюге, в которую перевоплотился Дао-дво.

Попрыгав на месте, Гер проверил мою цепкость – заставил с вскриком вцепиться в его холку, пригнуться к хребту, сжать ноги и прикусить язык как в прямом, так и в переносном смысле. И после проверки наездницы и ее хватки, довольно муркнув, он побежал и попрыгал по отвесным скалам. Мамочки! Лучше бы мы все еще летели, шли, ползли, плыли… только не перескакивали с одного каменного выступа на другой в абсолютной темноте и тишине, изредка прерываемой тихим шипением потревоженной нежити, скрежетом ее когтей, хлопаньем крыльев и знакомым шепотком:

– Быстрей…

– Еще быстрей!

– Дя не беги ты, лети!

– Симпатяшка?! – Я не могла сдержать возглас радости и допустила промах.

– Тш-ш-ш-ш-ш! – раздалось предупреждающее со всех сторон. Ближайшие камни засияли красными письменами, а я с ужасом вцепилась в Гера сильнее и зажмурилась с надеждой исчезнуть здесь и сейчас или провалиться под землю. Хотя куда уж ниже? Мы и так находимся близ грани между жизнью и смертью, а именно в пропасти врат преисподней.

И рыжий, словно услышав мои моления, помчался еще быстрее, но был предупрежден задумчивым:

– Н-дя! Хозь-зяин, не гони. Поздно. Нас уже заметили… – и с сожалением: – Все-таки нужно было ей конфетку дать.

Кому? Мне?

– Нет, – непонятно с чем не согласился многоликий и заверил срывающимся после бега голосом: – Прорвемся.

– Врь-ряд ли. Поверь, й-я знаю, о чем говорю, – резюмировала лопоухая ехидинка. – Суди сам, красные всполохи уже пой-явились…

И действительно, от символов на камнях стали отрываться маленькие огоньки. Они ярко вспыхивали и, кружась, разворачивались вначале в перышки, затем в миниатюрные охранные знаки. И их света вскоре стало хватать на то, чтобы я начала различать вначале скальные глыбы, по которым многоликий легко перескакивал в ипостаси черного крогха, и хмурую Симпатяшку, обвившую хвостом мое правое запястье. Правда, из-за скорости, развитой Гером, и слез, застилавших глаза, я не сразу увидела, что знаки не просто провожают наш путь, а летят впереди и собираются в нечто подвижное, объемное и усмехающееся.

– Дао-дво, борзеешь… Ты и так одаренный, куда уж больше?

Гер затормозил на ближайшем уступе, да так, что я чуть не улетела в объятия огненного мужчины, перекрывшего нам путь. Но благодаря хорошей хватке первого я оказалась всего лишь в паре сантиметров от лица второго. Интересного лица. Раскосые глаза без зрачков и белков, абсолютно черные, рот, полный клыков, нос, чуть сплющенный, и символы, движущиеся по лицу, наводили на определенные мысли о личности объекта, а потому пугали до дрожи и легкой икоты. Еще несколько мгновений я надеялась, что новоприбывший не Таррах, но власть, мощь и опасность, исходящие от него, были очевидны. Нам действительно преградил дорогу Властитель преисподней, статный, импозантный, многоликий, с завлекающей улыбкой, рогатой головой и хвостатым… в общем, с хвостом.

– Здрасте, – выдала я.

– А-а-а, теперь вижу, почему борзеешь, – заявил он, скользнув по мне взглядом, и издевательски хмыкнул, обращаясь все так же к Дао-дво: – Спрятать ее решил? Чтобы осталась жива после игр?

– Нет, Ваше Проклятое Величество, – под стать ему хмыкнул Гер и, не тратя время на приветствия, заявил: – Мы спустились, чтобы сократить путь, – лапой указал на себя, – посмотреть окрестности, – кивнул на куку, – рассказать, куда в гости напрашиваться не стоит, – и хвостом меня погладил по бедру.

– Даже на огонек не заглянете? – поинтересовался создатель нежити, в гостеприимной улыбке которого показались все клыки.

– А мы проездом и на постой не рассчитывали, – ляпнула я первое пришедшее в голову и, кажется, ошеломила не только себя, но и всех остальных. Даже у Тарраха бровь заинтересованно изогнулась. – То есть я проездом, он пешком, а Симпатяшка за гида, – последовательно указала на всех и улыбнулась.

Вторая бровь Властителя преисподней поднялась на уровень первой, а затем и выше, когда рогатый нашел взглядом смущенно закрывшуюся ушами теневую, и на лице его мелькнуло узнавание.

– Симпа… – чуть надтреснуто спросил он, насторожив всех нас. Заметив это, кашлянул и уже спокойнее поинтересовался: – То есть Симпатяшка, та самая, Симпатяшка, что вела торги по маечке.

– Нет! Не й-я. И первай-я не й-я, и вторай-я не й-я, – замотала головой нежить, так что ушки хлопнули ее по мордашке, но мало кого переубедила.

– В общем, спасибо за приглашение, – продолжила я. – Ревизию ваших владений проведем потом. А в настоящий момент мы должны спешить к красной скале, затем на королевские игры, после к императору на бал, а далее, судя по планам, на императорские…

– Ты еще надеешься на далее? – удивился проклятый, переключив внимание с теневой на меня. – Со своим-то м-м-м… даром? – На это мне захотелось вопросить: «Что ж я даром мучилась с этим даром?», – но промолчала, коротко кивнув.

– Интересный поворот. – Властитель преисподней щелчком пальцев создал из ближайшего камня шедевр, способный соперничать с костяным троном Правителя империи Рагра, вальяжно разлегся в нем поперек подлокотников и закинул ногу на ногу. И все это внимательно глядя на меня. – Итак, победив в имперских играх Смерти, что вы пожелаете?

– Да как бы… – Я покосилась на своих спутников, а они на меня, одна восхищенно, второй недоуменно. Да что не так? Потом вспомнила и озвучила: – Вообще-то, мы спешим.

– Вообще-то, вы сокращаете путь, – напомнило Его Проклятое Величество свысока и повторило вопрос: – Каким будет ваше желание? Еще одна жизнь? Золото? Просьба о прощении грехов?..

– Мы еще не думали, – призналась я и вопросила: – Теперь мы можем идти?

– Как только я получу что хочу, – ответил рогатый, сверкнув глазами, и произнес медленно, ласково: – Правда, Симпа-а-а-а-атяшечка?

Вопрос, откуда они друг друга знают, чуть не сорвался с моих губ, когда все на свои места расставила сама кука:

– Маечку Намины вы не получите! Она уже продана за неподъемную дль-ля вас цену в две тысь-сячи. – И воинственно расправив уши, обратилась уже к нам с рыжим: – Где это видано, чтобы Властитель за каждый золотой торговалсь-ся, как…

– А платок, который Сумерька в озере Граунов утопила? – вкрадчиво поинтересовался Таррах.

– Уничтожен прокль-лятьем.

– Ее шлем от костюма? – не отстал рогатый.

– Хозь-зяин самолично раздавил.

– Локон?

– Сожжен.

– Хор-р-р-рошо. Тогда я соглашусь на беленькие такие, с кружевной оторочкой, завязочками… – Я удивленно вслушивалась в уменьшительно-ласкательные описания чего-то тонкого и явно женского, Гер хмурился, а теневая закипала. – С бубенчиками на концах…

– Не помню такого лота.

– Лежит в схроне под шестьдесят вторым номером, – произнес Таррах с намеком. Я ничего не поняла, Гер напрягся, а вот кука…

– Ой, божечки мои, Властитель преисподней помешан на исподнем. – В ответ услышав: «Не я один», тварька разразилась заливистым «Хи-хи-хя!», а затем клятвенно пообещала: – Да отдам й-я вам всю коллекцию, только отвь-вяжитесь!