Гранд-адмирал 7: Вилка - Илья Сергеевич Модус

чем пошел против невиновного члена Клана. Скорее всего это был кто-то в доспехах Ордо. Или в очень на них похожем обмундировании.

И Бардан знал лишь небольшую группу солдат, которые могли бы управиться с такой экипировкой.

«Альфы». Сотня клонов-коммандос, тренированных лично Джанго Феттом. По рассказам Кэла Скираты и «нулей», «альфы», те, кто не погиб и не сбежал на обустроенные для них Кланом лагеря, служили Империи.

Вполне возможно, что они перешли на сторону Доминиона. И некоторые из них вполне могли уничтожить «нулей» на Камино в память о тех злодеяниях, о которых все говорят.

Уже через минуту Сварт Свифто сообщил о том, что на него вышел коммандос в черном «Катарне» с красным визором. Следующее, что появилось на общем канале Клана — предсмертные хрипы и крик: «Ты был надеждой, а не убийцей!».

Похоже, что знание древней мандалорской песни «Дха Верде Верде» Сварту не помогло.

Следующей погибла рыжеволосая любительница длинных косичек и двух бластерных пистолетов. Вонте Терво, обладательница красной брони, превосходных охотничьих талантов и веры в «Ресол’наре». «Решительность», или «Шесть действий».

Вонте Терво.

Священные для каждого, кто хотел стать мандалорцем, заповеди, состояли в том, чтобы: носить броню, говорить на языке, защищать себя и семью, воспитывать своих детей как мандалорцев, вносить свой вклад в благосостояние клана и, когда к этому призывали Манд’алор, объединяться для общего дела.

Вонте, несмотря на ослепительную в прошлом красоту, так и не обзавелась семьей, прикипев к Клану Скираты. Вроде бы у нее были какие-то интрижки с Меерелем или Прудии… Не суть важно. Такая бы точно не сдалась в плен. Даже если б поступил приказ.

Последним, о ком услышал Готаб, прежде чем избавился от комлинка, был Б’арин Апма. Этот парень посвятил свою жизнь принципам братства, выносливости и верности и, считая их такими же необходимыми качествами для превосходного солдата, как меткость и мужество, прививал их солдатам-клонам, которых он обучал.

Б’арин Апма.

Бледнокожий, с серыми глазами и каштановыми волосами, Апма коротко стригся и носил узкую козлиную бородку на подбородке. Он носил серебристую мандалорианскую броню поверх серого комбинезона и был оснащен двумя бластерными пистолетами WESTAR-34 и реактивным ранцем Z-6.

Его комлинк перестал выходить на связь сразу после того, как за десять секунд до этого он сообщил о том, что видит «альфу» по имени Мейз.

Это стало последней каплей. Бардан понял, что «альфы» взломали их коммуникационную сеть и именно по переговорным устройствам вычисляют своих жертв.

А к числу последних он примыкать не собирался.

— Далеко собрался? — услышал Джусик голос.

Прозвучал он прежде, чем Сила и зрение подсказали Бардану, что из-за поворота коридора ему навстречу выйдет фигура в свободных одеждах.

Высокий, крепко сбитый человек, в руках которого виднелась рукоять светового меча.

Бардан сделал шаг назад, занимая позицию для начала атаки. Световой меч в одной руке и виброклинок в другой.

С шипением, практически синхронно, энергетическое оружие активировали оба бойца.

— Уйди с моего пути, — попросил Бардан. — И тогда никто не пострадает.

— Хорошее предложение, дезертир, — хмыкнул противник, проводя скромный, но уверенный прием из Джем Со. Небольшая демонстрация собственных умений. Учитывая его габариты, немудрено, что он таким образом показал, что будет давить противника за свет своих природных данных. — Но лучше я останусь на твоем пути. И прикончу тебя. В память о всех наши братьях-джедаях, от которых ты сбежал, бросил. И от чьей судьбы отрекся, позволяя Скирате отправлять их на убой Дарту Вейдеру.

Тридцать лет назад Готаб бы испугался, ведь тогда он был очень юным джедаем.

Но не сейчас.

За плечами большая часть жизни, посвященная тренировкам и оттачиванию собственного мастерства.

— Я не знал что делал Кэл Скирата, — признался Бардан.

— И даже не интересовался, — подметил противник. — Я помню тебя, Джусик, ученик Арлигана Зея. Помню твои речи о рабстве, на которое обречены клоны, воюющие за Республику. Помню, с какой помпой ты покинул Храм. Ты — вомп-краса, которая сбежала от охотников, забилась в самый дальний угол и сидела там до тех пор, пока было страшно. Даже сейчас, я ощущаю твой страх. Ты знаешь чем закончится наша встреча. И отчаянно стремишься к тому, чтобы ее избежать. Не получится. Сегодня ты умрешь — я отомщу за всех тех солдат и коммандос Доминиона, которых ты убил в своей попытке сбежать и спрятаться. В своей очередной, — он выделил последнее слово голосом, — попытке. Смею заверить — она будет безуспешной.

Память работала как точный хронометр.

— И я вспомнил тебя, Ян Вольцман, — признался Готаб. — Ты был хорошим джедаем, о твоих подвигах говорили в Ордене… Все, чего я хочу — убраться с этого корабля и этой системы. Я не доставлю проблем и забуду все, что здесь произошло. Клянусь честью.

— Нет у тебя чести, предатель, — прогудел противник. — Свою клятву, данную джедаям и Республике, ты забрал обратно. Вытер ноги о то, что старше тебя самого в тысячи раз. Тебе нет веры.

— Ты ведь тоже джедай! Ты должен мне верить!

— К хатту Орден, — поморщился оппонент. — Тебе или другим джедаям я ничего не должен. Я служу Доминиону.

— И Темной Стороне, — произнес Бардан, открываясь Силе. — Я чувствую эмоции, что кипят внутри тебя…

— Они дают мне силу. Так же, как и джедаям задолго до того момента, когда Йода и остальные превратили нас в бесхребетных служек коррумпированного Галактического Сената.

— Типичные слова сита, — поморщился Бардан. — Как джедай я не могу позволить тебе жить.

— Слишком оптимистичные слова для трупа, — усмехнулся Вольцман.

И начал действовать.

Его движения были столь стремительными, что лишь тесная связь с Силой помогала Бардану блокировать обрушившийся на него шквал ударом.

Ян Вольцман, как и предполагал мандалорец, наносил сильные, но в то же время быстрые удары. Атаковал и переходил в оборону, рисуя своим световым клинком узоры практически у лица Бардана.

Его напор был столь сильным, что Джусику ничего не оставалось, кроме как отступать.

Шаг за шагом.

После первых же попыток войти в клинч, Бардан отказался от этой тактики. Вместо жестких приемов и блоков, он принялся использовать тактику скольжения, гася силу ударов противника. При этом он не испытывал сколько-нибудь чувствительных потрясений для собственного тела.

Стало понятно уже через тридцать секунд боя, что быстро