Москву ничем не удивишь - Сергей Александрович Ермаков

- В больницу ехать не придется, Владика даже не задело!

- Но я чувствую горячую кровь! Подо мной лужа крови! – закричал Владик.

- Это не кровь! – сказал Краб. - Штаны подсушишь и ты полностью здоров!

Татьяна взглянула на часы и сказала:

- Тогда мы еще на самолет в Турцию успеем, если немножко поторопимся!

*****

Проползя по трубе метров тридцать, Владимир Петрович спустился по вертикальной металлической лестнице в темное подвальное помещение, наполненное по колено грязной водой с заляпанной тусклой лампочкой под потолком. За ним спустился и Матвей. И хотя стоять по колено в воде было холодно, но они не двинулись с места пока не отдышались после утомительного ползания внутри канализационного стока. Из трубы, по которой они только что ползли до них долетали отзвуки выстрелов. Из подвала наружу вел затопленный коридор, где вдалеке впереди мерцал неясный свет. Вовик взял в правую руку прислоненную к стене рядом с лестницей ржавую трубу примерно с метр длиной и стал щупать ею дорогу, а Матвей уцепился за его плечо, чтобы не заблудиться.

- Надо, когда выберемся отсюда, позвонить в милицию, - сказал Спичкин, - пусть приедут, может быть, спасут Краба, Татьяну и Владика.

- Обязательно, - согласился Владимир Петрович.

С минуту шли молча, Матвей старался не отставать, обдумывал про себя рассказ Вовочки об убийстве его жены и стараясь представить его в красках как оно было. Как его теща обмотала шею дочери полотенцем и безжалостно задушила. Картинка в его голове никак не складывалась, как не складывалось у Кая в сказке «Снежная королева» слово Вечность. Нельзя сложить слово «Вечность», если у тебя всего четыре буквы – о, ж, п, а. И тут вдруг в голову Спичкина пришла одна мысль, которая и вовсе развалила картину того как теща убила его жену.

- Слушай, Вовик, ты сказал мне, что теща моя задушила Элю, - сказал он, - а как она могла задушить, если у неё рука больная? Она бы полотенце не удержала в кулаке, случился бы спазм и она бы его выпустила…

Вовик остановился, медленно повернул голову, во взгляде его мелькнул дьявольский прищур и вдруг он как взмахнул своей трубой и как врезал ею прямо по лбу Спичкина. У Матвея в мозгу загудел заводской гудок и Вовик в его глазах раздвоился. Матвей сам даже не почувствовал как плюхнулся в воду. Ледяная жижа быстро привела его в чувство, он вскочил и бросился бежать, но Вовик догнал и врезал ему по спине. Попал как раз между лопаток очень больно. Матвей выгнулся, зацепился за какой-то крюк в стене и повис на нём.

- Я знал, что ты догадаешься, знал, - скрипя зубами сказал Вовик, - но это тебе теперь не поможет. Ты не выйдешь отсюда, ты тут и останешься. Я разобью тебе твою лысую башку, скину тебя в коллектор и тебя никто не найдет.

- Это ты убил Элю!!! – догадался Матвей. – Ты!!!

- Да, я! – согласился Владимир Петрович. - А знаешь как на самом деле было дело? Я не хотел её убивать, мне нравилось быть с ней, я не специально её задушил. У неё были свои странности. В четырнадцать лет она ездила в летний лагерь в Лазоревское и там какой-то извращенец придушил её полотенцем и изнасиловал. Она ни мне не матери этого не рассказала тогда. И вот ей это запомнилось и без этого она не могла испытать наслаждения. С тобой она не могла заниматься таким видом любви, ты бы её не понял, у вас с ней никогда не было нормальной близости.

- Я любил её и она меня!!! – попытался возразить Матвей.

- Душой она была к тебе привязана, но телом она была только со мной, - сказал Вовочка, - у неё были любовники, я знаю, но только мне она открыла тайну своего желания из-за которого она и погибла! Только со мной она баловалась полотенцем! Но я – по настоящему близкий ей человек, понял всё и принял всё. Я всегда придушивал её чуть-чуть и отпускал, чтобы ей было хорошо, но в ту ночь получилось так, что я вовремя не ослабил полотенце и она задохнулась. Я предупреждал её, что это рано или поздно произойдет, но она не слушала меня, просила душить её снова и снова. Так что моей вины в том, что она погибла нет. Это было непреднамеренное убийство!!! Так получилось. Ясно, что все подумали, что это ты убил жену. Мы с твоей тещей это подтвердили.

- Ты убил мою тещу, ты отравил её!!! – сказал Матвей.

- Жива она здорова, - ответил Вовочка, - я наврал тебе и этому твоему костолому, чтобы сбежать от вас!!! Теперь никто не подумает, что это я задушил Элю, потому что милиция ищет тебя, поэтому прощай, Матвей, привет Эле передай на том свете!!!

Он замахнулся трубой, но Матвей оттолкнулся руками от крюка в стене и плюхнулся в холодную и грязную воду. Труба ударила по крюку, звон раскатился по подвалу. Матвей нырнул и проплыл под водой несколько метров в сторону выхода, потом вскочил и побежал. Вода градом покатилась с него, ноги вязли, но и Вовику, который кинулся его преследовать тоже было нелегко – Владимир Петрович отставал.

- Помогите!!! – закричал Матвей.

Вовик размахнулся трубой и кинул её вслед убегающему Матвею. Труба попала Спичкину по спине, перевернулась, добавила другим концом по животу, Матвей упал в воду, попытался встать, но Вовик запрыгнул ему на спину, нажал на затылок и погрузил Спичкина в мутную жижу. Вовик весил достаточно много, чтобы худощавый Матвей не смог его скинуть. Спичкин отталкивался руками от дна, пытался подняться, но «тесть» не давал ему этого сделать. Воздух в легких Спичкина кончался – еще немного и он глотнёт воды – и тогда – всё, каюк, зло победит и будет считаться добром. Его судорожно шарящие по дну подвала пальцы нащупали вдруг упавшую трубу – оружие Вовика, Матвей схватил её правой рукой, из последних сил махнул ей назад, труба вылетела из воды и прицельно острым концом попала прямо в бровь Владимиру Петровичу, рассеча её до кости. Вовочка схватился рукой за лицо, через пальцы брызнула кровь, второй рукой Вовик попытался поймать дубину, но Спичкину снова повезло – вторым ударом мимо ладони Вовика он залепил ему в кончик носа, сломав его и тесть скатился с Матвея, как шарик с горки.

Спичкин восстал из пены, судорожно вдохнул воздуха, перехватил трубу в обе руки и со всей силы врезал ослепленному Владимиру Петровичу по плечу. Теперь Вовик свалился в воду, но Матвей не стал на него запрыгивать, а пытался отдышаться и как только из воды показывалась голова убийцы Эли, прелюбодея и извращенца Вовика, Спичкин бил его по голове трубой так, чтобы не убить, но и не дать нахвататься воздуха.

- Спасите!!! – пуская пузыри закричал Вовик, но Матвей и не думал его щадить.

Владимир Петрович подполз к стене, схватился за торчащий кирпич, а Матвей с плеча опустил ему на пальцы трубу, переломав их, как спички. Вовик завизжал, съехал в воду, вынырнул, схватился другой рукой, как за соломинку за торчащий кирпич в стене, а Матвей снова врезал ему по пальцам трубой. Владимир Петрович взревел от боли, хлебнул воды, закашлялся и Спичкин позволил ему высунуть голову отдышаться.

- Не убивай, Матвей, - кашляя, попросил Вовик, - я всё в милиции расскажу как было, только не убивай.

- Ладно, - согласился Матвей, - иди вперед, а я буду тебя конвоировать!

Владимир Петрович уже на все был согласен, лишь бы выжить.

Эпилог

Прямо на входе в Шереметьево-2 Краб, Татьяна и Владик столкнулись с Захожиным и Алмазом, которые с билетами в руках спешили к стойке регистрации. Обе стороны опешили от этой неожиданной встречи. Краб первым пришел в себя и спросил:

- Вы когда-нибудь доставите мне удовольствие больше ваши рожи не лицезреть?

Захожин и Алмаз отступили на безопасное расстояние, повернулись и бросились бежать. Алмаз еще раз пытался обернуться, что-то оскорбительно выкрикнуть, но Захожин дернул его за рукав и они скрылись за поворотом. До взлета оставалось уже сорок минут, регистрация уже заканчивалась. Краб, Татьяна и Владик поспешили оформлять билеты, но дорогу им преградила служба охраны аэропорта.

- Извините, но в таком виде мы вас не пустим! – сказал один из охраны.

- У нас тут бутылок не валяется, чтобы их собирать! – добавил второй.

- Какие бутылки – у нас билеты!!! – выкрикнула Татьяна, ткнув в охрану вытащенными из кармана документами. – Первым классом!

Краб скользнул глазами по Татьяне, Владику в не подсохших штанах и по своему обличью. Все они и правда выглядели непрезентабельно – грязные оборванные, с синяками и царапинами, они были больше похожи на привокзальных бомжей, чем на людей, собирающихся лететь первым классом в Турцию. Охранник взглянул в билеты, проверил паспорта, извинился и отступил. Татьяна услышала как позади них один спросил второго.

- Слышь, а чего это та самая Татьяна – певица?

- Ну, - ответил второй, - она…

- А чего она вся грязная и с фингалами? – спросил первый. – И компания у неё мочой воняет…