Демоны прошлого - Евгения Лифантьева

— Да не переживай ты так, — махнул рукой эт-Лотус. — Всегда можно сделать круглые глаза и сказать, что так увлекся исследованиями, что обо всем остальном забыл. Некроманты всегда считали нас, стихиальщиков, немного недоумками. А ты… Ты ведь не из потомственных магов, а ремесленников?

— Нет, отец был писцом. Хотя разницы никакой.

— Вот и я говорю, — старый маг широко улыбнулся. — В орденах тоже свои понятия о древности рода и о том, что с кого спрашивать.

В этот день Арчи решил показать студентам, для чего, собственно, они занимаются таким презренным предметом, как вещная магия. Для этого он принес в аудиторию посох старого эт-Лидрерри. Отметив мимоходом, как напрягся рыжий баронет, увидев пульсирующее зелеными всполохами навершие, Арчи почти небрежно прислонил посох к преподавательскому столу и обратился к студентам:

— Вы наверняка поняли, что это такое. А вот кто знает: откуда берутся посохи магов?

— Их получают от отца. Или наставника, — как всегда, первым вылез юный эт-Висилини.

Арчи кивнул:

— А те — откуда берут?

Эт-Висилини хотел еще что-то сказать, но вдруг замолк.

— Ага! Сообразили? — улыбнулся Арчи. — Да, многие посохи передаются из поколения в поколение. Но если у вашего отца вы — не единственный ребенок? Или если отцовский посох не примет наследника? Такое ведь тоже бывает. На самом деле посохи изготовляют. Иногда — наставники для учеников. Иногда маги их делают сами для себя. Основа изготовления посохов — это изменение структуры вещества так, чтобы в нем концентрировались потоки Силы…

Техники, которые использовались в изготовлении посохов, много раз проверены поколениями магов. Другое дело, — какие заклинания будут «привязаны» к вещной основе, в поле каких Сил будет действовать посох…

К удивлению Арчи, студенты слушали внимательно, не перешептывались и не хихикали. Постепенно до молодого преподавателя начало доходить: слишком многое в Школе магии специально окружают завесой тайны. Почему-то считается, что ритуал посвящения — сплошное чудо и мистика. Арчи же привык думать, что посвящение — это примерно то же, что научиться плавать. Не утонешь сразу — будешь держаться на воде. Его самого старый Титус эт-Лидрерри потащил за Кром, когда Арчи не исполнилось и тринадцати. Видимо, чувствовал приближение своего конца и спешил. Для только что научившегося давать отпор обидчикам мальчишки мир за гранью не показался чем-то страшным. Юный маг считал себя готовым к любым неприятностям, но они не случились…

Когда занятие закончилось, Мих Эрн-Лисский подошел к Арчи. Но смотрел он не на преподавателя, а на посох — заворожено, жадно:

— Я могу прикоснуться к нему?

Арчи делано-безразлично махнул рукой:

— Пожалуйста.

Рыжий баронет осторожно притронулся пальцами к навершию, потом уже увереннее положил на него ладонь:

— Я ничего не ощущаю. Немного тепла, но и так видно, сколько Силы в нем накоплено.

— Значит, посох тебя не признает. Но и не считает врагом. Видимо, твоя сущность очень отлична от моей.

— Сущность?

Мих задумался. Потом заговорил, делая большие паузы после каждого слова:

— Мне иногда кажется, что я бегу по насту, по промороженной ветрами горной долине. Снег не проваливается под лапами. Я вижу острые ледяные крошки, такие, что встань на них голой ногой — она будет в крови. Но моим лапам не холодно и не больно. Этот лед, эти горы, этот пронизывающий ветер — мой мир. Мир, полный запахов и звуков, живой и мертвый одновременно. Пахнет хвоей и кровью, мокрой шерстью и сырой рыбой.

Арчи тревожно взглянул в лицо ученика:

— Знаешь, а тебе давно надо было пройти посвящения. Твой кромешный двойник уже вырос, он стремится к тебе. Если не совершить обряд в ближайшее время, он может прорваться в наш мир.

Арчи и Мих вышли из ворот кафедры и одновременно посмотрели друг на друга. Расставаться молодым людям не хотелось. У баронета накопилось слишком много вопросов, а у Арчи… Студент показался молодому некроманту разумным и добрым человеком, способным стать верным другом. А пока с ним просто приятно проводить время. Может, дело в том, что в его присутствии Арчи почти всерьез ощущал себя настоящим магом, учителем? Почему-то в своей «настоящести» Арчи всегда сомневался. Шли годы, а он по-прежнему чувствовал себя тощим недокормленным мальчишкой, впервые вступившим в дом старого магика, про которого в их маленьком городке чего только ни рассказывали.

Не сговариваясь, Арчи и Мих направились в сторону ближайшего кабачка.

Обычная студенческая забегаловка: большой полутемный зал, стены обшиты темными дубовыми панелями, потолок почернел от копоти, каменный пол посыпан свежими остро пахнущими сосновыми опилками, тяжелые деревянные столы изрезаны изречениями из древних книг и высказываниями вроде «эт-Мимус — козел». Приятели взяли на двоих кувшин легкого вина и тарелку с сыром и маринованными маслинами. Арчи, подумав и покрутив носом, попросил кабатчика соорудить им что-нибудь горячее:

— В прошлый раз я ел у вас жареные потроха, было очень неплохо.

— Курицу с овощами моя хозяйка готовит гораздо лучше, — ответил кабатчик, переливая вино из бочки в кувшин.

— Пусть будет курица, — равнодушно пожал плечами Арчи.

Забрав вино и еду, молодые люди уселись за один из угловых столиков. Некромант, невольно присвоив себе права хозяина, наполнил и свою, и михову кружки. Баронет отхлебнул вина, положил в рот кусочек сыра.

— Странно, а я здесь ни разу не бывал, — задумчиво произнес он. — Хороший сыр. Хорошее вино.

Арчи улыбнулся:

— Кабачок же рядом с кафедрой. Однажды кто-то из стихиальщиков отравился съеденной здесь колбасой. Так потом студенты такое хозяину устроили! Юмора у ребят на многое хватит.

— Представляю, — ответил Мих. — Жаль, что я не слышал эту историю. А то, пока с занятий до дома дохожу, у меня желудок к спине прилипает.

— Далеко живешь?

— Угу. У меня тетка на левом берегу у старой стены живет. Ее муж служит в полку дорожной стражи, у них квартира рядом с казармами. Смешная у меня тетка — всего боится. Дядька Вит ей порой всякие жуткие случаи рассказывает. Ну знаешь же — дорожная стража — она для того и придумана, чтобы порядок на дорогах был. Поэтому они со всяким сбродом, бывает, схлестываются… Ну, а тетка как наслушается мужа, так и начинает зудеть: никуда не ходи, везде одни бандиты, в кабаках только и думают, чтобы посетителя опоить каким-нибудь дерьмом да деньги у него украсть…

— Да, тяжко тебе! — посочувствовал Арчи. — А что ты будешь тетке говорить, если тебе придется дома не ночевать? Понимаешь ли, многие ритуалы нужно совершать только ночью. И, естественно, не под дверью теткиной спальни, а в менее уютных местах. Например, на кладбищах или на старых капищах.