Коварный уклонист (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович

Как так вообще вышло? Не просто не имею понятия, а даже уже боюсь что-то предполагать. Если я её папу прикончу, то она и драконов начнет собирать? Или вытащит откуда-нибудь огромного человекоподобного робота? Или откроет портал на Землю?!

Ладно, сначала закончу с текущим делом. Погуляю со старичком и котиком.

Эскиольд был весел, белозуб и поначалу откровенно похабен по отношению к Стелле, пока я не пригрозил уменьшить его белозубость. Поскучневший пенсионер, разваливший полстраны, пока мы разваливали другую половину, благостно продрых всю дорогу, от чего сейчас был бодр и болтлив.

— Наконец-то пенсия! — худой эльф, вновь обрядившийся в белую хламиду, опять ломал мне картину мира своим шаблонным видом, — Наконец-то я смогу зажить нормальной чистой жизнью подальше от этих вонючих крестьян, их вонючих проблем, вонючего неподчинения и не менее вонючего дефицита эрудиции в организмах тех, с кем мне приходится общаться! Слава Хайкорту!

— Очень рад за тебя, — буркнул я, озираясь по сторонам и держа выделенный Хейзелом пистолет наготове, — Чего мне ждать?

— Да вряд ли тут что-то есть, кроме диких кошек, — беззаботно отмахнулся старик, направляясь к горе. Скрипнув зубами от раздражения, я последовал за ним, продолжая внимательно озираться по сторонам.

Впрочем, молча мы шли не долго.

— Криггс, можно личный вопрос? — тон Эскиольда из обычно глумливого стал серьезным.

— Если ты попадешь в Хайкорт и полезешь к моим дочерям, то умрешь очень плохой смертью, эльф, — хмыкнул я, продолжая шагать по камням, — Причем, не думай, что мне придётся для этого приехать в город. Тебя сам мэр прибьет.

— Ты про что это? — тут же талантливо сыграл в дурачка пенсионер.

— Про то, какие взгляды ты бросал на Стеллу.

— Слышишь, полугоблинши и гоблинши, вообще-то, очень похотливы! А я опытен, очень опытен!

— Знаю. Даже разделяю твои вкусы. Но на чужое лучше не зариться. Я не Крюгер, подобного не прощаю.

— Кстати, да… Крюгер. Забавный парнишка был…, - протянул эльф, останавливаясь. Сунув руку под свою белую хламиду, он извлек пачку папирос, ловко выбил белый цилиндрик, а затем, прикурив, пустил толстую струю дыма в небо. Потом закончил мысль, — Он ведь меня в самом деле ненавидел за мамашу. Даже подыхая с пулей в животе, продолжал проклинать до последнего!

— Что? — я впал в ступор. Этот хрыч убил Басха? Когда бы он успел, мы же от «Несущего славу» по прямой Эскиольда забирать летели!!

— Тебе что, не сказали? — длинное глумливое лицо эльфа развернулось ко мне, блестя в глазах смешинками, — Хех, а я думал, что вы закорешились с ним. Братаны не разлей вода стали.

— Выбирай — либо ты не паришь мне мозги, либо шагаем быстро и молча, куда там тебе надо, — резко отреагировал я на подначку.

— Ой да ладно, — беззастенчиво фыркнул эльф, — Прояви немного снисхождения к старческим причудам. Тот, кого ты знал, как Михаила Басха, является совершенно другим… существом. Дам тебе толстый намек — это существо после выполнения своих специфических обязательств, приобрело себе способность перенимать… впитывать чужую личность вместе с воспоминаниями. Целиком. Вот дурость-то, а? А?

— Ты хочешь сказать, что Крюгер — кид?! — ошалел я.

— И наконец-то до него дошло! — ехидный эльф изобразил аплодисменты, — Да, он кид-умник, наемник, последние тридцать лет работает только на Кригстан! Аха-ха-ха-ха-ха!! Видел бы ты сейчас свою харю! Да, это того стоило!

Рука сама дёрнулась пристрелить древнего насмешника, но положение спас Волди. С злобным мявом кот прыгнул, вцепившись когтями в спину эльфу, от чего тот, заорав, начал скакать как молодой, пытаясь содрать со своего тыла семь-восемь килограммов осатаневшей кошатины, вовсю работающей задними лапами. Эскиольд орал и прыгал так, что поневоле мой шокированный разум сменил программу, заставляя спасать эльфа от кота, а потом кота от эльфа. В процессе даже слегка остыл.

Не жизнь, а какая-то серия пинков по самооценке. Одноглазый бандит в обосранных портках из подвала копеечной забегаловки становится разрушившим целую страну кидом. По щелчку пальцев старого озабоченного эльфа, бесящегося в эйфории перед пенсией. Сумасшедшая дурочка из прошлого становится могущественным магом, повелевающим Должниками. Что, мать вашу, творится с этим миром? Чего мне ожидать?! Что Волди превратится в дракона? Что Бог-из-Машины явится пред наши очи и станцует цельнометаллический стриптиз?! Что на небе рядом с луной появится моя родная Земля, откуда на нас полетят ядерные бомбы?!!

Хотя вот последнее — было бы очень даже хорошо!!

— Спасибо, дружище, — погладил я оторванного от жертвы и продолжающего злобно шипеть кота, — Ты спас жизнь этому недоразумению.

— Сами вы недоразумения! — обиделся располосованный старик, — Идемте! Видеть вас больше не могу!

Обиду он, как и расцарапанную спину, терпел еще три сотни метров неторопливого пологого подъёма. Затем, усевшись на подходящий камень, Эскиольд нагло заявил, что ему требуется отдых, а потом, вновь закурив, вновь завел свою волынку.

— Вопрос, Криггс. Не откажи старику в такой малости. Только я хочу услышать честный продуманный ответ.

— Ты просил меня эскортировать тебя в одно место — я эскортирую, — буркнул я, — Если ты думаешь, что я в восторге от того, что ты не за хер собачий меня запряг на этот блудняк, то глубоко заблуждаешься, эльф.

— Эй, я же тебе про псевдо-Крюгера рассказал!

— На кой оно мне надо было?

— …говнюк. Если ответишь, то остаток дороги я буду молчать.

— …годится.

Тишина и свежий горный воздух — то, что мне сейчас нужно. Слишком много всего навалилось, слишком дурацким, неожиданным и совершенно нелогичным был финал всей этой пародии на революцию. Слишком остатки совести тянули погрузиться в сожаления, что вновь принял участие в каком-то махровом беспределе, да еще и в качестве марионетки.

Кригстан. Везде Кригстан. Тиран Барджайи только пыжился, да водил свои армии через океан, а гномы работают широко, с размахом, с выдумкой. Плохо это? Наверное, нет. Эти суровые аскетичные ребята на несколько голов выше тех же аскетичных, но нерациональных орков. На наркотиках здоровую нацию не построишь и мир не завоюешь. Кригстанцы же, хоть и расисты, но никого не истребляют и не притесняют. Потолок в своей иерархии чужакам очерчивают, но только и всего. Может, это и изменится в будущем, но какого черта оно должно быть моей головной болью? Я в глазах этих расистов гном? Гном. Со мной хотят сотрудничать? Да. Приглашают жить? Да, конечно. Кид может развиваться дальше, а значит, его сперматозоиды будут приобретать новые качества. В мире сейчас лишь три гнома, выплативших Долг, так что в сотрудничестве, несмотря на всё выдоенное Стеллой с меня, Кригстан заинтересован.

Так какого рожна я буду забивать себе голову проблемами и последствиями для других стран?

— Магнус, эй!

— А?

— Хрен на! Я тебе вопрос задал!

— Извини, прослушал. Можно еще раз? Очень хочу, чтобы ты заткнулся.

— Я тебя спросил, почему ты, тепличный Должник из Хайкорта, стал таким же маньяком, как и другие?! Ну те, которых жизнь озвереть заставила?

— Тебе Крюгер рассказал? Вот сука болтливая…

— Он всегда болтает по пьяни.

Почему… очень интересный вопрос. Как мог мирный российский бухгалтер превратиться в такого мясника? Кто виноват? С волками жить — по волчьи выть? Просто потому, что сам себе судья, полицейский, армия и государство? Или же… признаться честно себе и вот этому худому драному котом насмешнику?

— В моем мире, Эскиольд, за проявление насилия чаще всего следуют очень большие неприятности, — посмотрел я в глаза ожидающему эльфу, — Кроме того, большинство вопросов мои бывшие сопланетники решают куда более эффективным оружием, таким, по сравнению с которым не только ваши пушки, автоматы и танки выглядят… детскими игрушками, но и драконов с их магией вполне можно отнести к такой же несерьезной херне. Так мы там и живем. Мирно. Цивилизованно. Но это не значит, что у меня не возникали желания. Выбить зубы подрезавшему меня на полосе придурку. Пнуть в жирную спину тормозную бабу, загородившую своей тушей весь коридор в магазине. Избить и напугать алкаша, который расценивает подъезд твоего дома как собственную квартиру. Да хотя бы просто подраться с кем-нибудь, чтобы потом, отдуваясь и трогая свою набитую харю, почувствовать внутренний покой хорошо подравшегося мужика. Понимаешь, о чем я? Это копится, Эскиольд. Ты живешь и терпишь, потому что боишься. Чем дольше живешь, тем более беззубым становишься. Законопослушным. Удобным. Избегающим проблем. Только знаешь, что? Для моего мира это правильное поведение. А в этом — наоборот.