Радужная пони для Сома - Мария Зайцева

первое наше. Не чье-то там, данное с широкого плеча, кинутое, как собаке кость, а наше. Нами заработанное, за наши заслуги данное.

Это охренительное ощущение, самое кайфовое в мире. Ничего не сравнится, ничего!

И потому любую попытку влезть в это я безотчетно воспринимаю, как покушение на нас.

Понимаю, что неправильно. Радужке надо мириться с отцом, тем более, что он сам проявляет инициативу, приезжает… Не просит, он не умеет этого делать, но пытается говорить, пытается что-то предлагать… А мне не хочется, чтоб она слушала. Не хочется, чтоб брала. Почему-то кажется, что, стоит впустить в жизнь прошлое… И нас не станет. Дико, да, тупо. Но вот есть такое у меня, бзик такой, закидон.

— Радужка, смотри сама, — один бог знает, чего мне стоят эти слова! — если хочешь…

— Я хочу, чтоб он с тобой встретился! А не вот так… Словно в прятки играем… Взрослые люди…

— Ну, так я не против… — Блять, против! Но не скажешь же ей… — но первым не поеду…

— Нет, конечно нет… Все, у меня пациент, пока!

Она кладет трубку, а я сижу какое-то время в струпоре, прикидывая, как правильно поступить…

Не хочется никого к нам пускать, эти месяцы были настолько клевыми, сладкими и всеобъемлющими, что хочется их длить и длить.

Но мы не в вакууме, к сожалению. И это надо принять…

Открывается дверь, и я, глядя на посетителя, в очередной раз прихожу к выводу, что мир квантовый…

— Привет, — по-свойски здоровается длинный, нахально валясь на стул для посетителей.

— Привет, — отвечаю я, разглядывая родственничка и гадая, какого хера ему тут надо.

— Слушай… Давай без прелюдий, — начинает он, а я не могу не поржать:

— Да ты че? Я так не могу! Это же будет больно!

— Ниче, тебе не привыкать, — скалится Игорь, — хватит вам уже, а? Отец переживает… Погуляли, поиграли, и хватит. Возвращайтесь. Места в доме отца всем хватит… Если к себе не хочешь…

— А ты у нас миротворцем заделался?

— Нет, ты мне по-прежнему не нравишься и я искренне считаю, что сестра просто башкой сильно ударилась, раз вообще в твою сторону посмотрела…

— Ну тогда о чем базар?

— О том, что я и отец не хотим, чтоб она жила… там, где вы сейчас живете… Бля, Сом, ну это же смешно! У вас обоих на счетах полно бабла, а вы деньги до зарплаты считаете…

— Слушай… — прерываю я его, — а тебе никогда не хотелось пожить… Ну, не придатком Игоря Геннадьевича Солнечного, а самим собой, а? Просто Игорем Солнечным? Просто почувствовать, насколько ты — это ты?

— Не понял…

— Ну вот, когда поймешь, тогда и приходи. А пока у меня работа. И да, если хочешь, давай вечером пересечемся, Радужка с подружкой свалит с молл, а мы с Немым хотим в бильярдную…

Длинный смотрит на меня какое-то время, потом коротко кивает и, пожав руку на прощание, уходит.

А я остаюсь сидеть на своем рабочем месте. Прикуриваю, щурюсь в окно на двор, залитый лучами весеннего солнца.

Наверно, когда-то я буду думать по-другому. Наверно, когда-то поменяется мое настроение, может, надоест работа или захочется, как прежде, безграничных возможностей… Но теперь я знаю, что это все — такая наносная хрень…

Самое клевое, что есть в мире — выбор.

Осознанный выбор кем быть, как себя ощущать, о чем думать. Можно иметь кучу бабла и считать себя уродом, никчемным и никому не нужным… Прятаться за маской вечного разгильдяя и баловня судьбы, размениваться на короткие связи, пустых людей, не думать о будущем, застывая в вечной роли…

А можно попытаться отыскать под ворохом грязи себя, отчистить его, рассмотреть и подумать, а как быть дальше? Кто ты дальше? И что ты можешь. Именно ты.

Прикольно, что я помню каждый наш с Радужкой день, каждое мгновение, и вообще не помню свои первые двадцать четыре года жизни. Словно в мороке был, вязкой темной субстанции, про которую и сказать-то нечего…

Я не знаю, что будет дальше, но я точно знаю, кто я сейчас.

И кем я никогда больше не буду.

Звонит телефон, Радужка смотрит с экрана серьезно и напряженно.

— Поняшка, что?

— Слушай… — она мнется, — мне тут кое-что в голову пришло… И я проверила… Короче, Сомик… А как, кстати, размножаются Сомы?..

Мы вместе все преодолеем. Я знаю, верю и не спорь.

В осенний мрак и грусть длиннее, вот только мне легко с тобой.

Все будет сложно, будет просто, да как написано судьбой.

Но каждый острый перекресток легко перешагнуть с тобой.

Ты знаешь, кто я, и какая, и с полной чашей иль пустой

тебя люблю и не играя, скажу: мне так легко с тобой.

КОНЕЦ

17.02.23