Магия взбесившихся дверей - Зинаида Владимировна Гаврик

том, чтобы бросить меня и спастись самому. Он даже как будто не рассматривал подобную ситуацию.

Разумеется, преподаватель об этом и не подозревал, поэтому сейчас так смело высказывался, поглядывая на Дэйма со снисхождением, как на ребёнка. Потом господин Жуа поймал мой взгляд, улыбнулся и, кивнув на Дэйма, демонстративно закатил глаза. Мол, ох уж эти неопытные юнцы…

Вот только я-то знала, насколько он неправ! И теперь господин Жуа казался мне трусливым позёром. Получается, он бросил приятеля и сбежал! А теперь называет это героизмом. Нет, он, конечно, прав, что в определённых случаях разумнее спасаться. Но… блин, я ничего не могла с собой поделать – сравнение с Дэймом было явно не в пользу преподавателя.

Господин Жуа о моих размышлениях, конечно, не догадывался и явно чувствовал себя победителем, поскольку Дэйм не утруждался тем, чтобы что-то доказывать. Видимо, его вполне удовлетворяло, что правду знала я. Он, кстати, не кидал на меня выразительные взгляды из серии: “Видала, какой этот преподаватель дурак, и какой я молодец”. Он просто продолжал ровно смотреть на гримасничающего вампира.

– Какой ужасный мир… – вздохнула Риса.

Господин Жуа её услышал и снисходительно улыбнулся.

– И всё же в этом мире есть кое-что хорошее. Говорят, только здесь растёт самый ценный фрукт под названием вириаль, за который в любом магическом мире вам отвалят целую гору монет, а то и больше. Фрукт имеет потрясающий вкус. Говорят, тот, кто его попробовал, испытает неземное наслаждение и прилив необыкновенной силы. На короткий отрезок времени счастливчик, вкусивший вириаль, станет сильнее всех магов и сможет создать всё, что захочет. Вот как выглядит вириаль!

Над открытой ладонью преподавателя в воздухе завис красивый фрукт, напоминающий вырезанное из кристалла яблоко. Грани этого яблока сверкали, а глубоко внутри сияла и переливалась золотистая сердцевина.

У меня зашумело в ушах.

Яблоко показалось мне вдруг таким знакомым… я уже определённо видела его.

Головокружение усилилось, виски буквально пронзила острая боль, а потом с этой болью из каких-то неведомых глубин памяти вырвалось воспоминание. Точнее, его обрывок.

Я будто наяву увидела, как чья-то рука с глубокими кровоточащими царапинами, протягивает мне сверкающий вириаль.

– Ты говорила, что хочешь попробовать этот редкий фрукт. Я добыл для тебя! – раздался голос мальчишки. Я не вижу его лица, оно размывается, я вижу только подбородок и рот с жутковатой ухмылкой, которая совсем не идёт ребёнку. А потом снова опускаю взгляд на руку. Она в крови, но, кажется, там есть какой-то рисунок. Или татуировка?..

Правда, той, прошлой мне, это не интересно.

– Ты ранен!.. – ахает она и тут же осекается, так как царапины затягиваются прямо на глазах.

Воспоминание обрывается.

Сколько мне в нём лет?

Судя по звонкому голосу, я совсем ещё ребёнок. Но кто рядом со мной?

– А как узнали о вириале, если маги стараются не попадать в этот мир, а если попадают, то теряют силу и не возвращаются? – словно издалека донёсся до меня вопрос Гура, который он задал преподавателю.

– Мой дорогой, вы забываете, что есть расы, на которые не действуют обычные законы магии. Например, блуждающие, как наша милая Ульяна. Или демоны! Их магия может проникать практически через любые барьеры, ограждения и защитные печати.

“Через защитные печати…” – эхом отдалось во мне. Чем-то эта фраза меня зацепила. Может, тем, что у меня самой была защитная печать? Способен ли демон обойти её действие? И подобраться ко мне под видом друга, даже если он служит Тантарре?

Наверное, я побледнела, так как Дэйм тихо спросил:

– Всё хорошо?

– Да… – хрипло отозвалась я.

– Судя по всему, увиденное и услышанное произвело на вас неизгладимое впечатление, – хмыкнул Жуа, по-прежнему не сводя с меня взгляд. Очевидно, он снова истолковал моё выражение лица по-своему. – Не волнуйтесь, сейчас мы всё ещё находимся в аудитории. Вокруг вас лишь иллюзия, которой я полностью управляю. И в моей власти менять её так, как мне захочется.

Он слегка улыбнулся и махнул рукой, на которой поблёскивало магическое кольцо с алым камнем, напоминающем застывшую кровь.

На поляне рядом с жителями-пауками возник двойник самодовольного вампира, только облачённый в сияющие доспехи. Правда, плечи у двойника были чуть пошире, а волосы красиво развивались на ветру. Только героической музыки не хватало.

Сурово сдвинув брови, этот двойник достал огромный сверкающий меч и отсёк самому крупному человекообразному пауку голову, заставив его рассыпаться серебристой пылью. После чего двойник вернул меч в ножны, встал на одно колено, глянул на меня и приложил руку к сердцу, будто демонстрируя, что этот подвиг был совершён в мою честь. Вторую руку он протянул ко мне и в ней возник букет белоснежных цветов, отдалённо похожих на лилии.

Светлячки красиво закружились над его головой, образуя некое подобие сияющей короны.

– Видите? – обернулся к нам господин Жуа. – Впечатляет, правда?

Ему ответил хор восторженных женских голосов. А я тем временем вглядывалась в замершего на одном колене двойника. Точнее, в кружащихся над его головой светлячков.

Один из них, появившийся позже остальных, явно выделялся… Он старательно летал вместе с другими светлячками, но пространство вокруг него искажалось – иллюзия смазывалась, будто на нарисованную акварелью картину плеснули водой.

Как же знакомо выглядит этот светлячок… Только одно подобное создание на моей памяти обладает свойством расплавлять всяческие магические завесы…

– Ах ты… – выдохнула я, опознав незадачливого шпиона. Ну, кпфлок!

Поняв, что его раскусили, шарик заметался возле головы иллюзорного двойника, искажая иллюзию ещё больше и буквально скручивая лицо двойника в воронку.

Один глаз вытянулся и переполз на щёку, рот съехал вбок и частично намотался на ухо, а нос оказался на лбу. Второй глаз не пострадал, и теперь он осуждающе взирал на нас из центра воронки. Красивый мужчина в один миг превратился то ли в произведение Пикассо, то ли в отражение в очень кривом зеркале.

Кто-то из парней истерически заржал, поклонницы же преподавателя заохали, зажимая рты.

– А?! – обалдел обернувшийся господин Жуа, уперевшись взглядом в чудовище с единственным глазом, которое продолжало страстно протягивать мне букет цветов. – Это… это как?!

Шарик панически полыхнул и поспешил исчезнуть.

– Ну, даёт! Нашёл время появиться… – пробормотала я.

– Он появляется уже не в первый раз, – тихо отозвался Дэйм. – Он с самого утра то и дело возникает под потолком, некоторое время там висит, а потом исчезает. Видимо, приходит удостовериться, что с тобой всё хорошо.

– Надо же! А я и не заметила!

Мне стало неожиданно тепло и приятно от того, что это неведомое магическое создание, которое неясно откуда взялось и