В одном строю с победой - Альберт Байкалов

Раздался вскрик и грохот. Он поднял голову и увидел Марту. Она прижимала к животу руки. На лице застыла гримаса недоумения, боли и отчаяния.

Антон осторожно поднялся. В руках женщины не было оружия. Подойдя к ней, он присел на корточки.

– Д-добей меня, – выдавливая из себя кровавую пену, простонала она. – Мне больно… Печень…

Филиппов заглянул в соседнюю комнату, затем прошел в ванную и на кухню. Ларисы в квартире не было. Вернувшись в зал, обнаружил, что Марта, оставляя за собой кровавый след, доползла до выхода в коридор.

«Это хорошо», – почему-то подумал он и, подойдя к Зелимхану, взял из его руки пистолет. Немного подумав, похлопал по карманам. В пиджаке обнаружил пачку стодолларовых купюр, связку ключей и записную книжку. Все это переложил в свой карман.

Послышался звук отпирающихся дверей. Он обернулся и увидел Ларису. Застыв на пороге, она с ужасом в глазах смотрела на медленно подползающую к ее ногам Марту. Взгляд умирающей прибалтки уже был безжизненным.

– Они ждали тебя, – подойдя к ней, стараясь при этом не наступить в кровь, Антон взял ее за плечи. – Возьми себя в руки. После того как я уйду, вызови от соседей милицию. Дальше порога не проходи. Скажешь, зашла, открыв двери своими ключами, и увидела… Обо мне – ни слова, пусть думают, что они друг друга перестреляли.

Марте он вложил в руку свой пистолет.

– Ты поняла меня? – Антон провел по бледному лицу Ларисы рукой и, осторожно взяв за подбородок, заглянул в наполненные ужасом глаза. – Ничего не бойся. Говори все как есть, только меня не упоминай.

Дождавшись, когда она наконец кивнет головой, он чмокнул ее в губы и нагнулся к уху:

– Завтра вечером у тебя на даче…

С этими словами он протер дверную ручку носовым платком и, убедившись, что на лестнице никого нет, вышел.

Идя к метро, Антон размышлял, как поступить дальше. Оставить Москву он уже не мог. Появление на квартире Ларисы Зелимхана подтверждало его предположение о том, что чеченцы приступили к ликвидации всех следов своей деятельности. Основную опасность сейчас представлял Шамиль. У него очень большое влияние в столице и много боевиков. Не сегодня завтра закончатся работы по расчистке завалов, возникших после взрыва на фабрике, и он узнает реальную картину происшедшего. Хорошо, если сдетонировала вся взрывчатка. В этом случае количество жертв будет невозможно определить, и Игнатьева посчитают пропавшим без вести. А если нет, и вся картина происшедшего будет восстановлена с точностью до мелочей, включая их отъезд с Родимовым незадолго до взрыва?

В этом случае все силы будут брошены на поиски мифического Игнатьева. Его будут искать и милиция, и ФСБ, и чеченцы. Антон поежился. Реально о нем располагает информацией только Шамиль. Ларису он во внимание не брал. Она уже была предупреждена, и он верил ей.

Попытаться в одиночку уничтожить Шамиля – все равно что броситься под колеса несущегося на всех парах локомотива. Антон видел его охрану. Маршруты его поездок непредсказуемы, машины бронированы, да и определить, в какой он едет, невозможно, потому как свое место занимает еще в гараже. Злачных мест почти не посещает. Подкараулить его с «СВД» тоже не самый лучший вариант, придется потратить уйму времени. А между тем в любой момент он может оказаться в руках правоохранительных органов. Дотошно поработав над его показаниями, можно вычислить и Антона.

Нет, оставлять его – значит обеспечить себе бессонные ночи дома. Родимов решительно будет против силовой акции. Остается вариант использовать Башмака. Этот человек наверняка спит и видит, как он сводит счеты со своими врагами. С попавшегося на пути телефона-автомата Антон попытался дозвониться до Рябого. Безуспешно. Набрал номер его офиса. Ответила менеджер.

Срывающимся на плач голосом она сказала, что Рябой застрелен ночью у подъезда собственного дома. То, что это дело рук Башмака, не вызывало сомнений. Бандит проводил чистку своих рядов. Оставалось попытаться уговорить Родимова. Уже в метро, по пути домой к генералу, он вспомнил об оставленных следах своего пребывания на квартире, которую снимал. Пришлось выходить из электрички и пересаживаться на другое направление.

Обдумывая вариант устранения Шамиля, Антон не заметил, как добрался до дома. Поднимаясь на свой этаж, он неожиданно увидел Дану. Девушка сидела на подоконнике лестничной клетки и курила. Судя по окуркам, она здесь давно.

Он упрекнул себя за неосмотрительность. Хорошо, что Дана, а если бы пара дядек с автоматами?

– Ты не меня ждешь? – спросил он и тут же про себя усмехнулся собственной глупости.

– Кого же еще? – удивилась девушка и спрыгнула на пол.

Оказавшись в квартире, Дана без приглашения прошла в кухню. Пока Антон раздевался, ломая голову, чем обязан ее визиту, гостья успела обследовать холодильник. Когда он вошел следом, она отрезала кусок колбасы.

– У тебя хлеб есть?

Антон выложил перед ней успевший почерстветь батон. Соорудив себе бутерброд, девушка с ногами взобралась на кухонный табурет и принялась его жадно есть.

– Давно ждешь? – осторожно поинтересовался Антон.

– С обеда, – пробубнила она. – Еще бы немного – и на людей с сумками кидаться начала. С утра ничего не ела.

Поставив на плиту чайник, он уселся напротив нее:

– Зачем пришла?

– Шелеста убили.

– Знаю. Это ты милицию вызвала?

– Да, я.

– Понятно, – протянул Антон. – От меня что нужно?

– Как что? – Девушка перестала жевать и удивленно уставилась на Антона. – Ты ведь эту кашу заварил…

– Вот что… – Антон поднялся со своего места и взял ее за руку. – Ты сейчас убираешься отсюда и никому, слышишь, никому не говоришь о том, что видела меня!

– А тебе разве не нужны деньги?

– Какие? – Антон не сразу понял, о чем речь. – Ты имеешь в виду те, которые забрали вчера? Можешь оставить себе как вознаграждение за молчание.

От удивления глаза у Даны округлились.

– Все?!

– Да, все. Они заработаны нехорошим способом, и мне не хочется о них мараться.

Тем временем чайник закипел. Отпустив Дану, Антон выключил газ и снова вопросительно посмотрел на нее:

– Надеюсь, в этот раз ты без оружия?

– Можешь обыскать. – Она развела руки в стороны.

– Не паясничай, – Антон выставил на стол чашки. – Выкладывай, зачем все-таки пришла? Только честно.

– Я боюсь домой возвращаться. Та девка так легко с Шелестом справилась, а уж со мной и подавно…

– Как же она тебя найдет? – усмехнулся он ее ответу.

– Не знаю. Все равно страшно…

Наблюдая за поведением Даны, Антон постепенно пришел к выводу, что она что-то недоговаривает. Обескураженный этим, он решил до конца разобраться с ней и продолжил разыгрывать из себя простачка.

– Ладно, – он махнул в ее сторону рукой, – сегодня можешь у меня остаться, если, конечно, не боишься.

– По-моему, это ты паникуешь, когда меня видишь. – Она с тоской во взгляде посмотрела на остатки колбасы: – У тебя больше ничего нет поесть?

– Если хочешь, можешь сходить в магазин. – Антон глянул в окно. – На улице еще светло, а деньги теперь, как я понимаю, у тебя имеются.

– Тогда дай ключи.

«Зачем?» – хотел спросить Антон, но передумал. Дело принимало интересный оборот. Для чего ей ключи, если я дома? Интересно.

Когда за Даной закрылись двери, он вышел в коридор и прислушался. До слуха донесся стук каблуков, затем хлопнула дверь подъезда. Взяв пистолет, он спустился до первого этажа и встал за перегородкой, отделяющей вход в подвал от площадки. Потянулись минуты ожидания.

Вновь скрипнула входная дверь. Вошло несколько человек. Судя по шагам, среди них была и его гостья, выдавшая себя цоканьем каблучков. Дождавшись, когда компания поднимется на один пролет, он выглянул из укрытия. Дана и еще двое парней, довольно крепкого телосложения, торопливо поднимались к его квартире. Стараясь не шуметь, он направился следом. У дверей гости остановились. Девушка, приложив к губам палец, дала понять, чтобы они вели себя тише, и, достав ключ, осторожно вставила его в замочную скважину.

Пистолет, который он одолжил у Зелимхана, был без глушителя, поэтому ему он отводил самую последнюю роль. Сунув его под ремень за спину, Антон ждал, когда Дана откроет замок. Зная, что перед тем, как войти в чужую квартиру, кто-то из злодеев обязательно обернется, он укрылся за шахтой лифта, полагаясь только на слух. Наконец раздался звук открывающихся дверей. На всякий случай нащупав в кармане запасной ключ, он устремился вверх. Своей площадки он достиг в тот момент, когда дверь должна была вот-вот захлопнуться прямо перед его носом. Налетев на нее плечом, он сразу почувствовал, что кого-то здорово ею двинул. Раздался женский вскрик и грохот. Как он и подумал, парни рванули в комнаты, оставив Дану у дверей.

Ворвавшись внутрь квартиры, он влетел в кухню и сразу столкнулся с гостем. Здоровенный рыжий детина, с маленькими глазками и крупным искривленным носом, осторожно надвигался на него. В руках – нож. Ребята тоже не желали шума. Мелькнувшее перед глазами лезвие Антон выбил инстинктивно. Еще удар, и парень, рухнув на колени, повалился на бок. Шестым чувством Антон ощутил опасность позади себя. Быстро присев, он сделал шаг назад, в сторону противника, и уже второй бандит получил локтем по ребрам. Схватив его за запястье, Антон крутанул руку против часовой стрелки и толкнул на рыжего, который уже почти оправился от неожиданности и поднимался с пола. Вновь опрокинув своего дружка, его напарник врезался головой в стол. Раздался грохот. Теперь оба бандита оказались запертыми в тесном помещении кухни. Антон вынул пистолет и, передернув затвор, навел его в лоб стоящему на четвереньках рыжему. Обоих парней Антону уже приходилось видеть. Это были боевики Башмака. Они присутствовали на разборе, устроенном Антоном по поводу жалобы Нарышкина, директора ювелирного магазина.