Любовница бродяги - Джо Гудмэн

Джаррет протянул руку над столом и провел по ее волосам. Волосы упали ей на плечо, и она вздрогнула. Его пальцы застыли неподвижно.

— У вас мука на волосах. — Почувствовав, что Ренни расслабилась, Джаррет стал стряхивать муку на пол.

Когда он закончил, Ренни стянула пряди волос и завязала их в тугой пучок на затылке. Медно-красные волосы обрамляли ее лоб. Игнорируя смех Джаррета, Ренни отрезала подгоревший низ теплой булочки и намазала ее маслом.

— Ваше лицо выглядит лучше, — сказал он. — Опухоль спала, — пояснил Джаррет в ответ на вопросительный взгляд Ренни. — Но цвет лица еще не в порядке.

Она уже видела себя в зеркале для бритья и решила, что не будет любоваться своим отражением в ближайшие несколько дней.

— Это не так уж плохо, — сказала Ренин. Джаррет думал так же, но удивился, услышав от Ренни подобные слова. Свою трапезу он завершил в молчании.

К тому времени как Ренни закончила с тарелками, Джаррет уже увереннее держался на ногах. Дурацкая ухмылка исчезла, и началась головная боль. Он уже собрался пораньше уйти спать, однако, понаблюдав за работой Ренни, понял, что должен сделать. Когда она взяла стопку вещей, предназначенных для штопки, Джаррет оставил свое место у окна и направился к кухонному насосу.

— Вы шьете лучше, чем готовите? — спросил он, наблюдая, как Ренни пытается вдеть нитку в иголку.

— Нет, — сказала она. — Нисколько не лучше.

Он невольно улыбнулся — настолько спокойно она констатировала этот факт.

— Лучше, чем поете?

— Хуже.

— Тогда хорошо, что вы строите мосты.

Ренни наклонила голову, чтобы он не заметил, как она борется со смехом.

— Это очень даже хорошо.

Джаррет наполнил водой большой котел и принялся нагревать его, затем подвесил над камином чайник, а на плиту поставил еще два маленьких котелка. Окна в хижине скоро запотели. Пока вода грелась, Джаррет почистил деревянную ванну. Он чувствовал на себе взгляд Ренни, но никак не мог его поймать. Каждый раз, когда он смотрел в ее сторону, она склонялась над шитьем.

Джаррет левой рукой перенес котелки с горячей водой и наполнил ванну, стоявшую за желтой хлопчатобумажной занавеской. Когда он добавил из насоса ведро холодной воды, Ренни встала и направилась к лестнице.

— Куда вы собрались идти? — спросил Джаррет. Она указала на чердак.

— Я подожду там, пока вы будете мыться.

— Я пропил у Бендера не все деньги, Я потратил двадцать пять центов на мытье в бане. И еще один цент на мыло. — Он поскреб подбородок. — Я также побрился. И это все ради вас.

— Ради меня? — Ренни не могла этому поверить. — Вы это сделали ради меня?

Ее искреннее удивление вызвало у Джаррета раздражение. Глядя на нее, можно было подумать, что он никогда не уделял ей внимания. Джаррет отвернулся.

— У меня есть полотенца, — сердито сказал он.

Такое странное отношение смутило Ренни, но она решила не портить себе удовольствие. Быстро поднявшись по лестнице, она принялась раскидывать свои вещи во все стороны в поисках мыла и солей для ванны.

— Что вы там делаете? — окликнул ее Джаррет. — Вода остывает.

Ренни объяснила, что ей нужно.

— Должно быть, они среди тех вещей, что остались у Джолин.

Ренни сбросила платье, накинула ночную рубашку и быстро спустилась вниз по лестнице. Джаррета не было. На плите подогревалась вода. Ренни проскользнула за занавеску, разделась и с наслаждением погрузилась в воду. Вода была замечательной температуры и покрывала ее по грудь, а когда Ренни опустилась ниже, закрыла ей плечи. На сиденье стула Джаррет оставил полотенце. Ренни взяла его, сложила и как подушку подложила под голову и шею на заднюю стенку ванны. Она закрыла глаза и поклялась остаться здесь до весенней оттепели.

Дверь хижины открылась, и занавеска затрепетала.

— Я здесь, — сказала Ренни, не желая, чтобы Джаррет нарушал ее уединение.

Тем не менее он все-таки нарушил. Между стеной и занавеской просунулась рука, в которой были соли для ванны. Когда Ренни забрала их, Джаррет передал ей лавандовое мыло.

— Я забрал из города ваш дорожный сундук. Я забыл, что оставил его в сарае вместе с лошадьми.

Ренни добавила соли в ванну. Казалось, ее кожа вбирает в себя аромат и мягкую целебную силу воды. Ренни намылила мочалку и неторопливо начала мыться. Так как ее глаза были закрыты, она не могла видеть, как Джаррет, собираясь добавить в ванну горячей воды и боясь ее обварить, просунул голову за занавеску.

— Вы остаетесь по ту сторону занавески, — сказала ему Ренни. Когда он ретировался, она осмотрела себя и с удовлетворением отметила, что он мог видеть только ее голые плечи. — Если вы помните, я предлагала уйти на чердак на то время, что вы будете мыться.

— Если вы помните, я такого не предлагал, — «Это были очень симпатичные плечи», — подумал Джаррет.

Ренни была слишком занята, чтобы спорить.

— Сегодня я собираюсь ночевать здесь, — сообщила она.

— Вам будет неудобно.

— Сейчас меня никто в этом не убедит. — Она подняла ногу и принялась ее намыливать.

Джаррет мучился по другую сторону занавески, пытаясь представить себе, что она делает.

— Вам не нужна помощь?

Ренни покраснела. Хотя она почувствовала, как в груди все замирает, все же попыталась придать своему голосу твердость.

— Джаррет, я с пяти лет моюсь сама.

— С моей стороны это большое упущение.

— Вы неисправимы.

Он сделал вид, что не расслышал.

— Неукротимый? Вы правы. Одно ваше слово и я…

— Н-е-ы-с-п-р-а… — Она остановилась. — Ой, да вы шутите. Вы прекрасно слышали, что я сказала. И больше я с вами не буду разговаривать. Это отнимает слишком много энергии.

Через мгновение занавеска отодвинулась.

— Я могу пододвинуться поближе, — сказал Джаррет, — чтобы вам не приходилось кричать.

Ренни запустила в него мокрой мочалкой.

— Сварите себе черный кофе. Вам нужно протрезвиться. Джаррет убрал мочалку со своего лица и бросил ее обратно.

Ренни едва не заглотнула наживку и не выскочила из воды, чтобы поймать мочалку. В последний момент она разгадала его трюк и осталась там, где была.

— Хватит уже дурачеств, — сказала Ренни, погрозив Джаррету пальцем.

Ничуть не смутившись, Джаррет поймал мочалку, сунул ее Ренни и оставил одну, отправившись готовить кофе.

Ренни погрузилась в воду целиком, намочив волосы, затем намылила их и начала скрести голову. Когда ей понадобилось ополоснуть голову, она позвала на помощь Джаррета.

— Я пью кофе, — ответил тот.

— Не будьте таким противным. Всего-навсего принесите мне котелок теплой воды. Она не должна быть горячей. И ледяной тоже, — быстро добавила она.