Токсичный ручей (ЛП) - Кин Кей Си

Последнее, что я помню, это как я свернулась калачиком на боку, положив голову на грудь Хантера, и его учащенное дыхание убаюкивало меня. Но когда я проснулась сегодня утром, его уже не было. Спазмы в животе прошли намного лучше, и мое настроение прошлой ночью было на удивление спокойным по сравнению с обычным, поэтому я проглотила еще одну из тех таблеток для поднятия настроения, которые принес Хантер, вместе с его обезболивающими.

"Звезд" следовало бы называть ‘Ублюдками", потому что это буквально то, чем они являются. Они притягивают и отталкивают, как йо-йо, и я не знаю, как я к ним отношусь, вот почему я решила дать им попробовать их собственное лекарство.

Больше не впускать их. Больше не позволять им отказываться отвечать на мои вопросы. Но самое главное, больше не позволять им использовать мое тело. Больше никакого секса.

Это мой механизм управления, но с ними это только еще больше сбивает меня с толку. Мои эмоции бушуют прямо под поверхностью, пока я сдерживаю их, и мне нужно подавить их, вся эта ситуация просто невыносима. Позволяя им вот так проникать мне под кожу, я только усложняю себе жизнь.

Если я когда-нибудь захочу получить ответы, которые мне нужны, мне придется составить план. У меня ограниченные ресурсы, но в этом доме есть один человек, на которого мне нужно давить немного сильнее, вместо того чтобы избегать.

Возвращаясь в дом, я собираю волосы в беспорядочный пучок на макушке и надеваю черные велосипедные шорты, ярко-розовый спортивный бюстгальтер и свободную белую майку.

Позже я пообещала отправиться в поход с Чарли и Арчи, чтобы наконец увидеть гору Джеймс, названную в честь семьи Чарли. Она продолжает говорить мне, что на самом деле это не должна быть гора, поскольку это всего лишь кротовая нора, но меня больше волнует смена обстановки, чем правильное название городских достопримечательностей. К тому же, они обещали мне потом поесть "у Пита".

Завязывая шнурки кроссовок, я засовываю телефон в поясной карман шорт и направляюсь к лестнице в поисках ответов.

Я действительно не шарила по этому месту, даже близко не подходила к тому, что должна была делать, но это было как-то неуважительно. Как бы сильно я не хотела быть здесь, я могла бы быть вынуждена жить в худших условиях.

Но сегодня я собираюсь постучать в каждую дверь, чтобы найти Ричарда. Но я собираюсь начать с нижнего этажа, потому что мне действительно кажется, что я бы знала, если бы он спал через коридор от меня или дальше, как Арчи.

Спустившись по лестнице, я запинаюсь, когда вижу его на большом диване, уставившегося на большой экран, на котором с приглушенным звуком транслируются спортивные новости.

Это оказалось проще, чем я планировала.

Я делаю маленькие, размеренные шаги в его направлении, и мои нервы сдают. Я прижимаю руки к бокам, и ногти впиваются в ладони.

Он не замечает меня, пока я не сажусь справа от него на диван, мой взгляд также падает на телевизор, где комментатор рассказывает о последнем спортивном скандале.

— Эй, извини. Я думал, вы, ребята, все еще спите после вечеринки прошлой ночью, — бормочет Ричард, и я встречаюсь с ним взглядом.

— Я не присоединилась к ним прошлой ночью. — Его глаза немного расширяются от удивления, как будто я была бы сумасшедшей, если бы не сделала этого, но мне не нужно оправдываться перед этим парнем. Мне нужно, чтобы он мне кое-что объяснил. Сделав глубокий вдох, я продолжаю: — На самом деле я спустилась, чтобы найти тебя, я надеялась, что смогу задать тебе несколько вопросов.

Полуулыбка на его усталом лице мгновенно исчезает, и я чувствую, как он медленно начинает погружаться в свою пещеру. — Прости, Иден, я не уверен, что…

— Ты знал моих родителей? — выпаливаю я, отказываясь принимать "нет" в качестве ответа, и наблюдаю, как он тяжело сглатывает, прежде чем с дискомфортом провести рукой по лицу. — Ты их знал, не так ли? — Бормочу я, и вижу, что это написано у него на лице.

— Мне очень жаль…

— Пожалуйста, перестань извиняться, это смущает. Что мне нужно от тебя, так это быть честным со мной минут пять. Я не знаю, где моя мама и в безопасности ли она вообще. При всем моем уважении, через пару недель мне исполнится восемнадцать, и я живу в доме совершенно незнакомого человека, потому что кто-то, кажется, контролирует всех.

Мое сердце бешено колотится в груди, когда гнев начинает закипать под поверхностью. Мои пальцы впиваются в ладони, когда я пытаюсь сдержать свою ярость.

— Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать, Иден, — шепчет он с болью в глазах, умоляя меня остановиться.

— Мой отец мертв, Ричард. Мертв. Я заслуживаю ответов. — Он опускает голову на руки, борясь с самим собой. Я чувствую, что он готов рассказать мне кое-что, это вертится у него на кончике языка, мне просто нужно поднажать. — Ты знаешь, почему их выгнали из города?

— Хватит, Иден! — кричит он, вскакивая на ноги и поворачиваясь ко мне лицом, заставляя меня удивленно откинуться назад, когда он сжимает свой затылок. Его лицо ярко-красное, в глазах плавают эмоции.

— Мне жаль, Иден. Правда, жаль. Но я советую тебе не высовываться, перестать задавать вопросы и закончить школу. После этого тебе остается только надеяться, что тебе удастся уехать из этого города, и когда ты это сделаешь, я рекомендую тебе покинуть страну, потому что ты знаешь, что они будут преследовать тебя из штата в штат. — Не говоря больше ни слова, он разворачивается на каблуках и вылетает из комнаты, направляясь вниз, в то время как я остаюсь ни с чем.

— Что, черт возьми происходит? — Кричит Арчи, сбегая вниз по лестнице. — Это мой отец только что наорал на тебя? Я…

— Нет. Нет, все в порядке, Арчи, — бормочу я, потирая грудь, желая, чтобы боль прошла, когда он стоит передо мной, практически дрожа, с торчащими во все стороны волосами.

— Ты неважно выглядишь, — ворчит он, и я не могу отрицать, что меня немного трясет. Не из-за его вспышки гнева, это меня не смущает, а из-за осознания того, что я никогда не узнаю правды. Этот ядовитый город уже обвивает меня своими цепями и колючей проволокой, удерживая на месте, чтобы я подчинилась, и я ненавижу это.

Прежде чем я успеваю что-либо сказать в ответ, Арчи подходит прямо ко мне, его большие руки обвиваются вокруг меня, когда он заключает меня в медвежьи объятия. Я замираю на мгновение, удивленная его действиями, но медленно обнимаю его за талию, обнимая в ответ.

С ним я чувствую себя в безопасности и заботу. Две вещи, которые я редко ощущала от кого-либо, кроме моего отца, который ничего не может предложить мне из могилы.

— У тебя есть я, Иден.

— У тебя тоже есть я, — шепчу я в ответ, не зная, как сильно я ему нужна, но понимаю каждое слово.

Чарли была права "Маунт-Джеймс" намного величественнее по названию, чем по размеру. В данном случае размер действительно имеет значение. Это красиво, но больше похоже на прогулку по реке с парой спусков, достигающих не более трехсот футов. Хотя водопады, мимо которых мы проезжали, были просто завораживающими.

Удивительно видеть так много людей, идущих по тропе, некоторые с милыми пушистыми собаками, в то время как другие просто наслаждаются природой. По крайней мере, он весь заасфальтирован, и, похоже, есть разные точки доступа, так что вы могли бы прийти и просто посмотреть на водопад, если бы захотели.

Я иду немного позади влюбленных пташек, которые все целуются, хихикают и держатся за руки, от их привлекательности меня тошнит. Хотя я полностью отдаю должное расцвету их новообретенной любви. Меня не волнует, что они, возможно, положили глаз друг на друга с младенчества, ничего не происходило, пока я не приехала. Таким образом, вся заслуга принадлежит мне.

Я ожидала почувствовать себя здесь третьим лишним, но это совершенно естественно.

Ни один из них не упоминал ничего о Ричарде с тех пор, как мы уехали, но я чувствую, что вопросы повисли в воздухе. Я просто не знаю, что я должна сказать или сделать. Не в моих правилах быть покорной или следовать чьим-то правилам просто потому, что они так говорят.