Свидетели Крысолова - Игорь Пронин

— Я не хотел, говорю же, — протянул Живец и налил себе ещё. Виски забирало, румянило щёки — пусть порадуется Шацкий. Клиент поплыл. — А полезные игры... Ну, сам посуди: ты выбираешь игру, ты проходишь каждый день какой-то дурацкий этап. Рубишь рыцарей на турнире, крадёшь принцессу, потом дракона обворовываешь... А что за этим? Решения, которые ты находишь, используются в совершенно других задачах. Ты о них и понятия не имеешь! Может быть, для банка таким образом балансовую отчётность склеиваешь, может быть, на тебе графики мини-метро висят...

— Я это всё знаю, — вставил Шацкий.

— Нет, не знаешь. Надо несколько лет поиграть, вот тогда поймёшь. Начинаешь чувствовать себя частью игры, которой не положено знать, для чего это всё. И однажды, выбирая новую игру, вдруг натыкаешься на интересное предложение... Принимаешь его. Всё.

— И убиваешь живого человека?

— Игра есть игра. У наших поступков нет другого оправдания, кроме желания играть в любимые игры. Остальное ерунда. Ты вот карьеру строишь, молодой майор... Возможно, правда, бывший... А я — выживаю. Мне это интересно — чем хуже, чем труднее, тем интереснее. Я — Живец.

— Живец... — Шацкий почесал нос и быстро, будто боясь передумать, сделал большой глоток. — Понятно. Непонятно другое: почему именно ты?

— Аналитики СПР выбрали, — предположил Дмитрий. — И не ошиблись, работал я без осечек.

— Сколько на тебе?

— Дел?.. Восемнадцать устранений. Люди в основном мелкие, там, насколько я понимаю, принцип домино использовался. Аналитики важнее киллера, если смотреть с точки зрения Милоша. Найти точку опоры противника и ударить по самому крохотному камешку...

— Ну, он ещё не президент, а значит, не такие уж у него хорошие аналитики. — Майор закурил. — А тебе не было их жалко?

— Нет, — просто ответил Живец. — Хотя, замечу, детей убивать не доводилось. А стариков не жалко. Столько людей вокруг добровольно умирают... Может быть, кто-то из них остался жив из-за того, что я пришил их богатого дедушку!

Живец скорчил дурацкую рожу и выдержал с полминуты, потом расхохотался.

— Да не пытайся ты меня понять, Шацкий! Ни к чему это, не влезешь ты в мою душу. До чего мы договорились? Я даю твоей конторе информацию, совершенно, прямо скажем, бесполезную, но — для аналитиков. Защита от Милоша мне не нужна, ему просто немного везло в последнее время. Вообще же в этом городе ему меня не выловить, слишком густой суп.

— Тогда что ты хочешь?

— А ты разве больше ничего не хочешь? — лёг на стол грудью Живец.

Шацкий покашлял, развеял ладонью облако дыма.

— Мне хочется разобраться. Вот эта Данилова ещё... Зачем Милош уничтожил Седьмой отдел и твоё начальство в СПР?

— Да, это действительно интересно! — Живец принёс пиццу, оторвал кусок и стал жевать, роняя на халат кусочки мягкого сыра. — Я замешан в этой истории совершенно случайно! Знаешь, Аркаша, я тоже хочу, чтобы ты в этом разобрался. Это моя цена за то немногое, что могу для тебя сделать. Зачем конкретно уничтожен Седьмой отдел, я так пока и не понял. Но занимались они в последнее время крысами...

— Они всё время ими занимались, — напомнил погрустневший Шацкий. — Со дня основания.

— Да, но несколько дней назад трое оперативников, работавших под прикрытием, были атакованы возле Битцевского парка. Слышал об этом?

— Я даже знаю, что старшим группы была капитан Данилова. — Энбэшник плеснул себе виски. Живец почувствовал, что мыслями майор опять далеко, строит какие-то планы спасения карьеры.

— Её не было в Башенке, — решился он. — Все были там, весь отдел, от начальства до последнего техника. А её не было, потому что «военное положение» было объявлено в честь её пропажи. Подполковник Таги-заде отправил Наташу в старое метро.

— Мутанты, — вздохнул Шацкий.

— Что?..

— Ну, я знаю уже, ты в больничке болтал про мутантов.

— Да... — почесался Живец. — Запуталось всё, и в моей голове тоже. Аркадий, есть у меня информация: под нами, в тоннелях, плодится раса мутантов, наделённых рядом очень неприятных способностей и привычек. Плодится очень быстро, и это сильно влияет на сводки, каждый день. А скоро станет совсем плохо.

Шацкий мрачно тянул виски.

— Это не просто слух, Аркаша! Крысятник погиб, когда влез в это дело. Мой отдел в СПР, точнее, тот отдел, к которому я формально относился, занимался именно этим. И ещё про необычных крыс знал полковник Отиль, наше бородатое пугало. «Местонахождение неизвестно». В общем, майор, есть три ключа к этой дверце: Милош, Отиль и Данилова. Её ты пока найти не пытайся, Милоша и искать не надо, толку нет. А вот полковник Отиль...

Голова налилась тяжестью, кусок пиццы вывалился изо рта.

«Что же он со мной сделает?..» — успел подумать Живец.

Тильзиты передвигались почти неслышно, поэтому Наташа старалась не поддаваться на обман царившей в тоннеле тишины и быть готовой к любым неожиданностям. Хотя неожиданностей, скорее всего, не будет. Сокрушительный удар, потом ещё много ударов... Она втянула голову в плечи, почувствовала, как задрожали колени.

Условный рефлекс! Как быстро они приучили её бояться. Ещё немного, и страх перед непослушанием станет трудно преодолеть. Этого нельзя допустить, необходимо во что бы то ни стало выбраться к свету. Свет придаст силы.

— Тофик! — не разжимая губ, позвала она и едва не заплакала, представив, как жалко звучит её голос.

Если подполковник догадается расставить антенны у всех возможных выходов, раскидать их по городу или хотя бы по центру, то есть шансы восстановить связь, вызвать помощь. Но догадается ли Тофик? Скорее он объявит тревогу, вытащит из Башенки всех и сам отправится в тоннель. Какая глупость! Тогда в зале, у кольца в стене, может состояться новое представление, а тильзитам перепадёт ещё немного мяса.

Нет, не может Тофик быть таким дураком. Он обязательно останется наверху, он поймёт, что только в этом шанс капитана Даниловой... Наташа нащупала руками нору, уводящую налево, и остановилась. А с чего она вообще взяла, что Тофик её ищет?

Он пошлёт людей вниз, но только для того, чтобы убедиться в исчезновении всех членов отряда. Возможно, полицейские обнаружат останки диггера, не могли же тильзиты сожрать его с костями. Найдут каски, рюкзаки. После этого подполковник мысленно попрощается с любимой подчинённой и продолжит действовать один. Ему и в голову не придёт, что Наташа жива.

В норе раздался лёгкий шорох. Данилова отступила на шаг и по дуновению ветра поняла, что кто-то выбрался в тоннель, пошёл к залу. Ну вот, её заметили. Впрочем, наверняка заметили ещё раньше... Тильзитки не смотрели в её сторону, но не заметить не могли — значит, доложат или уже доложили.