Геологи шутят... И не шутят - Борис Горобец

Что-то физики в почете,

Что-то лирики в загоне…

Б. Слуцкий

Вот и физики тоже сегодня уже не в чести,Прозябают в тоске, позабыв о деньгах и почете.Их одна эмиграция может сегодня спасти,Кто остался в Москве — вы по пальцам их всех перечтете.Нету нынче в соседстве и лириков, как ни зови.Не судите их строго — они виноваты едва ли.Раньше не было секса — теперь не хватает любви,Прежде не было Бога — теперь не хватает морали.Не отыщешь пути во вчерашний распавшийся мир.Где мы были вчера, там давно уже нет нас.И, явясь во плоти, Гумилевым придуманный этносНа обломках империи правит неправедный пир.Не жалейте о них. Им сегодня — полушка — цена.В городах этих черных, где смотрят старухи сурово,Где один полукровка стремится зарезать другого,И разборки ночные вершит в кабаках «крутизна».Мы немногого стоили, судя по нынешним дням,Где свободы короткой народ не удержит, беспутен.От российской истории скоро останется намЛишь немецкая водка с наклейкою пестрой «Распутин».

(1994 г.)

Следующая песня посвящена Николаю Николаевичу Трубятчинскому, бывшему начальнику Комплексной морской арктической геофизической экспедиции (Мурманск), участнику Великой Отечественной войны, который «поддавшись на уговоры новой жены, работавшей плановичкой в НИИ морской геофизики, уехал в середине 90-х гг. в Израиль, где через несколько лет умер» [Ампилов. С. 48].

Подполковник Трубятчинский, бывший сосед по каюте!С кем делили сухарь и крутые встречали шторма.Не качаться нам впредь в корабельном суровом уюте,Где скрипят переборки и к небу взлетает корма…

Опрокиньте стакан, чтобы сердце зазря не болело,Не кляните судьбу, обо всем не судите с плеча.В зазеркалье у вас все вы пишете справа налево,В иудейской пустыне нашли Вы последний причал.

Подполковник Трубятчинский — в прошлом надежда России,Он сидит у окна, а в глазах его черных — тоска.Позади океан ядовитый, пропитанный синью,Впереди океан обожженного солнцем песка.

Подполковник Трубятчинский, что Вам мое утешенье?Где бы ни жили мы и какое б ни пили вино,Мы — один экипаж, все мы жертвы кораблекрушенья,Наше старое судно ушло невозвратно на дно.

Подполковник Трубятчинский, моря соленого житель,Как попасть Вы смогли в этот город безводный Арат?Надевайте погоны, цепляйте медали на китель,И — равненье на флаг! Наступает последний парад.

Сергей Горохов Братьям-геологам (отрывок, 1991 г.)

В тундре, сопках, тайге вы торите дорогиИ по пояс почти измочалили ноги.Забайкалье, Урал, Крым, Алтай, Якутия…Вслед за вами росли города по России.Сколько создано баз шахтам, приискам,ГОКам! Потекли нефть и газ в трубы мощным потоком.Так проходят года. Ну, а как же итоги?Что осталось для вас? Лишь дороги, дороги…Да и ваши находки России без толку —За бугор все скачают наши «новые волки».Вот у них все «по делу», все схвачено жестко:Мерседесы, коттеджи, наряжены броско.Прикормив тех, кто сверху, «зеленою травкой»,За горлянку их держат смертельною хваткой.Все сегодня для них — Гагры, Ницца и шопы.Ты же снова в шурфах буквой «зю», кверху ж…Век пахал — и паши! Что тебе перестройка?Жизнь летит и летит русской взмыленной тройкой.

[ГЖМ-12. С. 119]Михаил Дмитриев. О 1990-х

Брошены тропы и вычеркнут след,Многих уж нет…Съедены кони без всякой виныНету страны…Мы, как в обломках, как в омуте мыПогребены.

[ГЖМ-2. С. 342]Евгений Евтушенко, поэт

Летом 1950 г. будущий поэт работал коллектором в поисково-съемочной партии Рудно-алтайской экспедиции. Начальник партии В. И. Чернов (позже ставший д. г-м-н., профессором МГРИ) описал Евгения Евтушенко в очерке, в книге [Смирн. сб.-96. С. 225]: «Была у него особенность психологического свойства. Ілаза Евгения часто выражали некую задумчивость или рассеянность, вовсе ненужные в нашем деле, не было в этом взгляде той готовности к действию, которая отличает человека дела. Тем не менее я должен отметить для себя и два его бесспорных деловых качества — желание быть исполнительным и здравое критическое отношение к критическим замечаниям по его работе. О своих стихах, как и вообще о поэзии, он никогда не заговаривал, но, если его просили прочитать что-нибудь свое, читал легко и упрашивать его не приходилось».

Продукты

Мы жили, помнится, в то летоСреди черемух и берёз.Я был посредственный коллектор,Но был талантливый завхоз.От продовольственной проблемыЯ всех других спасал одинИ сочинял я не поэмы,А рафинад и керосин.И с пожеланьями благимиСубботу каждую меняБудили две геологиниИ водружали на коня.Тот конь плешивый, худородный,От утра ветреного мерз.На нем, голодном, я — голодный,Покорно плыл в Змеиногорск.Но с видом доблестным и смелымВо всем таежнику под стать,Въезжал я в город. Первым деломЯ хлеба должен был достать.В то время с хлебом было трудно,И у ларьков уже с утраГалдели бабы многолюдноИ рудничная детвора.Едва-едва тащилась кляча,Сопя, разбрызгивая грязь,А я ходил, по-детски клянча,Врывался, взросло матерясь.Старанья действовали слабо,Но все ж, с горением внутри,В столовой ЗолотопродснабаЯ добывал буханки три.Но хлеба нужно было много,И я за это отвечал.Я шёл в райком. Я брал на бога.Я кнутовищем в стол стучал.Дивились там такому парню:«Ну и способное дитя!»И направление в пекарнюМне секретарь давал, кряхтя.Как распустившийся громила,Грозя, что все перетрясу,Я вырывал еще и мыло,И вермишель, и колбасу.Потом я шел и шел тропою.Я сам навьючен был, как вол,И в поводу я за собоюКоня навьюченного вел.Я кашлял, мокрый и продутый.Дышали звезды над листвой.Сдавал я мыло и продуктыИ падал в сено сам не свой.Тонули запахи и звукиИ слышал я уже во сне,Как чьи-то ласковые рукиШнурки развязывали мне.

[ГЖМ-12. С. 178]Григорий Кардыш Монолог бурильщика (отрывок)

Нам от лозунгов громких тоскливо и мутно.Вы с монтажкой в руках повстречайте хоть разПосле смены ночной долгожданное утро.В солидоле и шламе стальные тросаПотаскайте хоть час, матерясь и взмокая.Вот тогда и поймете, как нужно писать.Грубовато? Что делать — работа такая.Мы в Крымы приезжаем, как из-за границ.Мы деньгами сорим — ради них что ль потели?Подавай шашлыки, и вино, и девиц!Ну, а деньги, нам деньги, простите, до фени.Разве стоят они наших грязных трудов?Разве стоят они, говоря без рисовки,Наших долгих, постылых, полярных годов,Что вколочены буром в полярные сопки.Так-то, брат. Но уехать отсюда… Уволь.Никакою ценой не измерить все это —Край, что в душу Вползает к тебе исподволь,Край надежных ребят и полночных рассветов.

[Там же. С. 254] Валерий Краснопольский С Днем геолога, ребята!48

Думаю, для многих святоВсе, что связано с Землей,Нашей матерью родной.Ни правительство, ни Ельцин,Даже рыночный ОсвенцимНе исправит нам привычки —Не возьмем же мы в кавычкиВсе, что найдено и снято,Что для нас навечно святоВместе с жизнью полевойИ мечтою голубой.Не забыть свои маршруты,Стланик крепкий, словно путы,Водопады и каньоны,Свиты, пачки и разломы,Штольни, скважины, канавыИ охотничьи забавы,Жилы с золотом и безИ вокруг огромный лес,Что зовется здесь тайгою, —Не покрыть забвенья мглою.В нас апрельская закваска.Нету крепче поля связки.Пусть сейчас мы не нужны.Но с Землею мы дружны,Как мифичные Антеи.Мы сегодня — Прометеи:Нашу печень рвут на частиИдиоты, что у власти,Как стервятники-орлята…С Днем геолога, ребята!

Ни аванса, ни зарплаты(а на ж… уж заплаты).

(1997 г.) [ГЖМ-І2. С. 308]Григорий Кудрин

Оболгана, извращенаТолпой политхамелеоновВчера — великая страна,Сегодня — ад для миллионов.Настало время для дельцов,Страной торгующих открыто,И для вальяжных молодцовОт президентского корыта.А у людей, что без щита —Мандата, блата или злата —Удел печальный: нищетаНа фоне общего разврата.

(1993 г.) [ГЖМ-12. С. 319]Юрий Кукин Посвящается партии № 21 ВИРГа Песня

Ты что, мой друг, свистишь?Мешает жить Париж?Ты посмотри: вокруг тебя тайга.Подбрось-ка дров в огонь,Послушай, дорогой!Он там, а ты у черта на рогах.Здесь, как на Плас Пигаль,Весельем надо лгать,Тоской здесь никого не удивишь…Монмартр у костра,Сегодня, как вчера,И перестань, не надо про Париж!Немного подожди,Потянутся дожди,Отсюда никуда не улетишь.Бистро здесь нет пока,Чай вместо коньяка…И перестань, не надо про Париж!

Закрыла горы мгла,Подумай о делах,И перестань, не надо про Париж…

(1964 г.) [Там же. С. 325]А.Курбатов

Я — и грузчик, и завхоз, врач, метеоролог,Я — и плотник, и радист, и чуть-чуть — геолог.

[ГЖМ-2. С. 337] (1) Тезис: Органическая теория происхождения нефти (автор не указан; цит. по Б. Н. Егорову)

Начинает нефть свой родС нефтематерных пород.Была, значит, раньше лужа,Замерзавшая в стужу.Завелись в ней твариКаждой штуки по паре.Были там жуки, рыбешки,Пауки, сороконожки,Микромир и прочий сброд.Словом, славный был народ.Ели много, пили мало,Так нагуливали сало,Понимая, что онидля генезиса нужны.Раз проворные рыбешкиСъели три сороконожки,Клещ за сладенькую травкуУ жука отбил козявку.И представьте, так случилось —Лужа кровью замутилась,От поверхности до днаТа война была страшна.И, когда прошли три ночи,Бог открыл на лужу очи,Два побитых паукаДоедали червяка.Горы трупов, нет народа,Вонь от сероводорода.Бог спустился к дну с совкомИ присыпал грязь песком.Так родились в смертной схваткеМатеринские осадки.А когда? — Зачем детали?Лишь бы нефть они создали.Нефтематерные свитыБыли сверху перекрыты,Смяты в складки разных формПо окраинам платформ.Уплотнением породыОтжимались нефть и воды.Потекли, как с губки пена,С нефтематерного тлена.Бог поставил им ловушкуИ захлопнул вдруг заглушку.Начал нагнетать давленье —Получил месторожденье.Спрятал вглубь свое творенье.Вот и все стихотворенье.

(1) Антитезис:

«Происхождение нефти — только неорганическое! — горячился Илья Яковлевич Фурман <лектор в Воронежском госуниверситете>. — Вон ваше Черное море с его серобактериями… Стояло, стоит и будет стоять это болото, а где нефть? Нефть рождается глубоко в Земле, там, где, как и на Солнце, углерод и водород присутствуют в виде свободных радикалов… Потом эти радикалы проникают в твердую оболочку Земли — в кору, и уже там по мере движения вверх превращаются в циклические и ароматические углеводороды, т. е. в нефть.