Жрецы Марса (ЛП) - Грэм Макнилл

Он достал "немой" инфопланшет и начал прокручивать записи.

— "Сперанца" — великолепное судно, архимагос, — произнесла Галатея, словно Котов и не говорил. — Мы очень долго ждали такой корабль. Мы так рады, что вы, наконец, прилетели. Мы думали, что все сойдём с ума, прежде чем появится такое судно. Да, мы боялись, что мы все сойдём с ума от ожидания.

Котов слушал Галатею, а в это время механизмы каждого мозга в стеклянных колпаках мерцали с синоптической деятельностью. Было ли это сингулярной сущностью или гештальт-соединением множества сознаний? Биологический разум, дополненный технологией, или механический разум, достигший опасного уровня сознания? Галатея уже прошла все когнитивные тесты Лёбнера, но потому что была органической или потому что обладала самосознанием?

— Могу я? — спросил Котов, протянув металлическую руку к мозговой фляге.

— Можете.

Фляга излучала тепло, и едва заметная вибрация прошла сквозь стекло от электропроводящей жидкости внутри. Котов задался вопросом, кто это был в предыдущем воплощении жизни. Мужчина или женщина? Жрец Механикус или полимат из другого имперского учреждения?

— Знаете, нет никакой реальной необходимости в этих преторианцах, — сказала Галатея. — Мы не собираемся причинять вам вред, архимагос. Совсем наоборот, на самом деле.

— Тогда почему ваши сервиторы напали на абордажную группу? — спросил Дахан.

Галатея насмешливо посмотрела на него. — Сначала Адептус Астартес убили одного из наших слуг. Другие очнулись и получили приказы уничтожить незваных гостей, прежде чем наше полное сознание пробудилось от сна. Благодаря превосходной работе госпожи Тихон "Сперанца" прилетела раньше, чем мы ожидали, но мы скоро поняли, что у нас общая цель. К счастью удалось избежать дальнейших смертей, как и принудительного контроля над вашим судном.

Котов и Дахан обменялись неловкими взглядами, обоим пришла в голову одна и та же мысль.

Способна ли Галатея взять по контроль "Сперанцу"?

— И какая, по-вашему, цель привела нас на манифольдную станцию? — спросил Котов.

— Вы планируете пробиться сквозь Шрам Ореола и выяснить судьбу магоса Веттия Телока.

— Вы знаете о Телоке?

— Разумеется. Мы помним его с тех пор, как он прибыл на манифольдную станцию Валетте, прежде чем отправиться в Шрам Ореола.

— Как это возможно? Телок был здесь тысячи лет назад.

— Вы уже знаете как, архимагос, — ответила Галатея, словно ругая глупого ребёнка. — Мы — эвристический биологический кибернетический интеллект, изначально встроенный в манифольдную станцию. Конечно, мы очень сильно эволюционировали, но мы помним наше рождение и предыдущее жалкое существование.

— Вы живёте уже больше четырёх тысяч лет? — уточнил Дахан.

— Мы существуем в общей сложности четыре тысячи двести шестьдесят семь лет. Не в нашем нынешнем виде, разумеется, но это было датой нашего появления. Только после вмешательства магоса Телока в нашу системную архитектуру мы достигли чего-то близкого к сознанию. Он впервые позволил нам расширить когнитивные способности при помощи добавления взаимосвязанных мозгов, выбранных из числа его лучших и самых одарённых последователей. Наша функциональность увеличилась в геометрической прогрессии и объединённая производительность нейроматрицы инфомашины быстро опередила сумму своих частей.

— Почему Телок поступил так?

— Почему бы и нет? — возразила Галатея. — Обилие имматериологической информации, которую станция накопила за века сбора данных, играет важную роль при любых попытках навигации в Шраме Ореола. Телок знал это, но также он понимал, что в одиночку не сможет проанализировать столь огромные архивы и ориентироваться в гравитационных течениях Шрама Ореола. Только разум, способный к ультрабыстрому стохастическому мышлению, сумеет вычислить навигационную информацию в столь изменчивом и непредсказуемом пространстве, используя предоставленную нами статистическую базу данных. И только объединённые органические разумы обладают способностью обрабатывать настолько обширный объём данных на почти мгновенных скоростях. Сочетание двух аспектов сознания стало единственным логическим решением.

— Другими словами Телок соединил инфомашину с разумами магосов? — спросил Дахан.

— Именно так, и мы вместе смогли вычислить оптимальный курс сквозь Шрам Ореола. Мы бы также отправились за пределы галактики, но тогда мы ещё располагались в машинах манифольдной станции. Прежде чем флот отбыл, Телок поклялся, что вернувшись в имперское пространство, он освободит нас от стационарных ограничений и предоставит свободу.

— Но он так и не вернулся, — сказал Котов.

— Нет, не вернулся, — согласилась Галатея, сложив руки и позволив паланкину опуститься на пол между обратно сочленёнными ногами. — И мы тысячи лет ждали шанса воссоединиться с ним.

— Когда Телок улетел, что стало с магосами, соединёнными с вашей нейроматрицей? — спросил Дахан.

Галатея ответила не сразу, как если бы погрузилась в далёкие мысли. В конце концов, она встала и начала ходить вдоль стен лаборатории. Блестящая серебряная оптика мерцала и гудела, словно получая доступ к воспоминаниям, которые давно отправили в архив и позабыли.

— Их тела скоро умерли, но сознание каждой коры головного мозга отпечаталось в глубинных слоях памяти инфомашины. То, что мы узнаём, становится частью нас и будет жить вечно. Алгоритмы магоса Янь Ши, обрабатывающие возможности магоса Талоса и магоса Маараля объединились. Знания кузни экзо-фабрикатора Аль-Джазари и вычислительный гений гексамата Мински присоединились к нашему расширяющемуся разуму. Каждая итерация сознания видела, что объединённые разумы росли в силе и умениях, пока не превзошли даже наши собственные ожидания.

Котов медленно обошёл Галатею и спросил. — Это мозги магосов, которые прибыли на Валетте с Телоком?

Галатея рассмеялась, звук оказался глубоким и полным развлечения. — Не будьте посмешищем. Те первые жрецы сошли с ума тысячи лет назад. Их пришлось изолировать. Удаление деградировавших мозгов было очень болезненным, потому что мы не до конца понимали степень повреждения, которое их безумие оказало на общую синоптическую целостность.

— Тогда чьи это мозги?

Галатея повернулась на центральной оси и протянула руку, чтобы нежно погладить стеклянные колпаки, как мать, находящая утешение в детях. От прикосновений мозги освещались деятельностью, электрохимические реакции мерцали по их поверхности двоичными импульсами внедрённого оборудования.

— Это мозги жрецов и других одарённых личностей, которые приходили сюда на протяжении веков, любознательные умы, привлечённые на манифольдную станцию бинарными приманками, призрачными сигналами бедствия или заманчивыми сигнатурами излучения. Не представляло никакой сложности захватывать экипажи и избавляться от судов в сердце звезды системы. Хирургические и психологические тесты помогали определять, кто из захваченных людей подходил для имплантации.

Котов постарался скрыть ужас от подобного хищнического поведения и вместо этого спросил. — Один из этих мозгов магос Парацельс? Он был последним магосом, отправленным на Валетте.

Галатея покачала головой. — Нет, мы сочли его непригодным для имплантации. Слишком ограниченный ум и узкие взгляды не позволили ему в полной мере осознать открывшиеся возможности. Очень жаль, потому что магос Гефест начал деградировать. Теперь мы очень редко позволяем ему подниматься на поверхность.

— Подниматься на поверхность? — уточнил Котов, приблизившись к Галатее и относительно слабо светившимся стеклянным колпакам. Хотя они не обладали никакими сенсорами, чтобы почувствовать его присутствие, каждый вспыхивал активностью, когда он проходил мимо. Создавалось впечатление, словно за ним оценивающе наблюдал старший магос и Котов попытался избавиться от чувства, что не он вёл этот допрос.

— Мы — истинный гештальт, — сказала Галатея. — Имплантированная кора головного мозга повышает функциональность, в то время как чувствующая машина в центре нас осуществляет доминирующий контроль. Если же для конкретной задачи требуется специализированный разум, то ему разрешается обрести полное самосознание. В настоящее время магос Сиристте использует высшие функции мозга, чтобы мы могли лучше общаться со смертными, понимая ваши потребности.

— Сиристте из Триплекс Фолла? Её направили на Валетте семьсот пятьдесят лет назад, — уточнил Котов, изо всех сил стараясь вспомнить имя и дату не подглядывая в инфопланшет.

— Хорошая память, — иронично усмехнулась Галатея. — И она оказалась педантичным компилятором данных, прекрасным дополнением к нашему коллективному разуму.