Становление Героя Щита 22 - Анеко Юсаги

как справиться с моими подарками? — сказал самопровозглашённый бог и шёпотом добавил: — Тоже мне, самые умные.

Затем он переместил Повозку, защищаясь ей словно щитом.

— Тогда что тебе нужно? Что ты собираешься сделать с Повозкой? — спросил я.

— Я что, должен вам всё объяснять? Вы убили бога, и теперь будете наказаны за этот великий грех.

— Какого бога, какой грех? Мы просто отомстили сволочи, которая наслаждалась убийством людей.

— Вы как обычно строите из себя воплощение справедливости и мешаете нам.

Ага, из этих слов можно сделать вывод, что они по-прежнему думают, будто нас поддерживают охотники на богов.

— Раз так всё сложилось, то и я вам кое-что скажу. Вы пользуетесь Героями как своими пешками и радуетесь тому, что портите нам жизнь. Ну и чем вы лучше нас?!

Кажется, он чего-то не понимает. Или… охотники на богов действительно так себя ведут?

Наверное, лучше пока помолчать — неудачное объяснение может выйти нам боком.

— Тем более, что вы стали ещё сильнее. Зачем вы пытаетесь выглядеть так злобно? Угрожаете, что ли? — спросил самопровозглашённый бог, глядя на нас.

Я и до встречи с ним излучал злобу. Сейчас её стало ещё больше? Не понимаю я, что он несёт.

А вот то, что стали сильнее — это разумеется, ведь мы теперь знаем метод Молота.

— Теперь те, на кого вы работаете, должны взяться за ум. Раз уж им так нравится смотреть издалека, то я забираю Повозку, чтобы они не смогли вмешаться! И передайте им! Этот мир полон людей, мечтающих удовлетворить жажду власти! Они не заслужили спасения!

— С этим не спорю.

Я искренне недоволен тем, что времена меняются, а люди — нет.

В нашу эпоху и Мелромарк, и Фобрей, и даже Шильтвельт мечтали о том, чтобы владеть всем миром, но и во времена Мамору каждая страна имеет непомерное самомнение. Хотя, конечно, прошлое лучше будущего уже тем, что тут не принято выяснять отношения между Героями. В наше время и Рен, и Ицуки, и тем более Мотоясу с самого начала рассматривали друг друга как соперников.

— Наофуми-сама!

— Но мы сражаемся ради тех, кто не такой.

Вот мой ответ, и я говорю совершенно искренне. Попав в параллельный мир, я встретил немало людей, которые мне помогали, и пришёл к этому выводу.

— Поэтому мы будем мешать вам ещё больше, чем сейчас. Знаю, что так нечестно, но на войне как на войне.

Есть куча людей, которые оправдывают свои действия стратегией, тактикой и так далее, но в глубине души они все мерзавцы. Но я готов опорочить своё имя как угодно, если это поможет защитить дорогих мне людей.

Я больше не в том положении, когда меня обвиняли в несуществующем преступлении, и никто за меня не вступался. В этом мире у меня достаточно тех, кто доверяет мне и кого я хочу защищать. Вот почему я готов терпеть любые оскорбления.

А слушать ругань тех, кто пытается ранить моих подопечных — это даже приятно.

— Запомни главное правило: не делай ничего, если не готов к аналогичному ответу.

Слишком уж много развелось людей, которые верят, что им ничего не будет. Разумеется, участники любой войны действуют так, чтобы получать как можно меньше урона, но готовиться-то всё равно нужно к худшему.

А если какие-то мечтатели этого не делают и думают только о победе, то я их проучу — пусть почувствуют себя на месте своих жертв.

— Пф… Перестань уже красоваться. Твои помощники решили только наблюдать, можешь на них не рассчитывать.

— Тебе не кажется, что они ни во что вас не ставят и поэтому считают, что нам не нужна их помощь?

Я решил приукрасить свой блеф. Пусть считает, что охотники не помогают нам, потому что не считают этого бога достойным противником.

— Вы уверены, что хотите затягивать противостояние? Может, лучше поскорее попросите пощады? Так вы легче отделаетесь, — многозначительно предложил я.

Этот самопровозглашённый бог тоже занимался стримингом волн, и я могу предположить, что его отношение к охотникам обусловлено тем, что они иногда устраивают внезапные набеги и убивают его зрителей.

Самопровозглашённые боги не признают правил. У них неуёмная фантазия, которую удобно подпитывать, пока они сами себя не напугают. А волнение и страх могут привести к ошибкам.

— Как ты смеешь так говорить, житель никчёмного мира?

О? Неужели сработало? Я взглядом сообщил Рену, Мамору и Хорун, что пора отобрать Повозку.

Уловив посыл, Рен шагнул вперёд. Самопровозглашённый бог, словно опомнившись, пронзил меня поистине смертоносным взглядом из-под собачьей маски. Затем он поднял повыше Повозку и начал улетать.

Как бы её вернуть? Повозка ведь относится к помощникам Лука?

— Мамору, прикажи повозке как Герой, чтобы она сопротивлялась сильнее.

Уверен, что самопровозглашённый бог пытается похитить Оружие по принципу перерожденцев. Приказ Священного Героя не сработает, если Оружие держит правильный владелец, но я не думаю, что Повозка одобрила такого обладателя. И раз так, то приказ Мамору должен освободить её.

— Ч-что мне делать?!

Неужели Мамору не в курсе? Видимо, он ещё не сталкивался с перерожденцами, которые отбирают Оружие.

Может, я попробую вместо него? Я поднёс руку к Щиту… но тут самопровозглашённый бог начал летать из стороны в сторону на огромной скорости.

— Я не поддамся на провокации. Я знаю, что вам нужна эта Повозка. Поэтому в качестве наказания я забираю её с собой. А ещё…

— Ай?!

— Куэ?!

— Эрст…

Я попытался создать щит, но не успел. Самопровозглашённый бог так быстро подлетел к нам, что глаза не поспевали. Он схватил сидевшую на Хиё Мелти и снова взмыл ввысь.

Чёрт… Ещё немного, и я бы его поймал. Но он выбрал слишком уж неожиданную цель, и я не успел отреагировать.

— Её я тоже забираю как заложницу!

— Мелти!

— Королева Мелти!

— Ваше Величество!

Тень и Эклер кинулись было вперёд, но самопровозглашённый бог уже набрал высоту.

— Кх-х… Да ладно? Ты уверен, что из меня хороший заложник? — дерзко спросила Мелти, стараясь не стонать в хватке противника.

— Да, именно ты мне и нужна. До меня доходили слухи, что ты у них главный стратег и мастер дипломатии. Тебя называют хитрой лисицей.

Лисицей? Мелти заработала такую же кличку, как и её мать.

— Ха… — Мелти улыбнулась с достоинством королевы. — Для меня честь слышать такое от тебя.

Кажется, она и правда гордится своей