Род Корневых будет жить! Том 3 (СИ) - Антон Кун

очереди пожали мне руку. Но без поклонов. Как бы да, показали, кто здесь главный.

Один из приставов открыл папку и строго спросил:

— Владимир Дмитриевич Корнев?

Я слегка поклонился:

— Это я.

Пристав прожёг меня взглядом и кивнул. Потом продолжил:

— Тихон Фёдорович Молчанов?

Всё ещё продолжающий мять шапку Тихон поклонился.

— Это я, — сказал он и голос его дрогнул.

Пристав просканировал взглядом парня и снова уткнулся в папку.

— Тихон Фёдорович, вы подтверждаете, что по доброй воле хотите пойти под руку помещика Корнева и отдать ему под защиту земли общей площадью одиннадцать с половиной гектаров, включая посевные, сенокосные и неудобицу, а также пруд, в котором водится промысловая рыба?

— Да подтверждаю! — на этот раз уверенно ответил Тихон.

— Владимир Дмитриевич, вы подтверждаете, что готовы принять под защиту земли Тихона Фёдоровича Молчанова… — и он снова перечислил, что именно входит в земли Тихона.

Я признаться офигел, какой мне кусок привалил. Я-то думал там пять-шесть соток. Ну ладно, десять соток! А тут одиннадцать с половиной гектаров! Тут магическими кристаллами точно не обойтись! Тут нужен артефакт покрепче!

И тем не менее, я уверенно ответил:

— Да, подтверждаю!

— Владимир Дмитриевич, Тихон Фёдорович! Предупреждаю обоих, что вы заключаете договор, который требует соблюдения. В случае нарушения договора той или иной стороной сразу же последуют санкции. Поэтому спрашиваю ещё раз! Вы уверены в своём решении?

Чёрт! Я был абсолютно уверен в своём решении. За исключением одной вещи — где взять артефакт?

Но я не стал показывать своих сомнений приставам, а просто ответил:

— Уверен!

И Тихон эхом повторил мой ответ.

— Что ж, — сказал пристав. — Тогда поставьте свои подписи под договором.

Мы по очереди поставили свои подписи.

И пристав вынес вердикт:

— Договор подписан. Вступит в силу в момент первой установки силового поля. Владимир Дмитриевич, получите артефакт и запитайте его своей кровью.

Пока этот пристав говорил, его брат-близнец достал из экипажа саквояж, открыл его и вытащил артефакт почти такой же, какой я видел на заводе.

— Пока артефакт будет полон вашей крови, он будет исполнять свои задачи, а именно, защищать земли Тимофея Фёдоровича Молчанова от тварей. Если кровь закончится или если Тимофей Фёдорович будет недоволен, то договор будет расторгнут, а вы, Владимир Дмитриевич, получите уведомление о санкциях, понизите свой чин и лишитесь земель. Вам это понятно?

— Да, — сказал я.

— Если вы, Тимофей Фёдорович, нарушите клятву верности или не будете соблюдать условия договора, то договор тоже будет расторгнут, только уведомление о санкциях получите вы. А заодно лишитесь права управлять своими землями. Вам это понятно?

— Да, — выдохнул Тихон.

— Договор может быть расторгнут по обоюдному согласию, — продолжил инструктаж пристав. — В этом случае санкций не будет, а защитный артефакт должно будет сдать. Вам всё понятно?

— Да! — ответили мы с Тихоном одновременно.

— Вот и хорошо, — сказал пристав и захлопнул свою папку. А потом как-то тепло сказал мне: — Поздравляю вас, Владимир Дмитриевич! Теперь под вашей защитой достаточно земель, чтобы повысить ваш ранг! Теперь вы помещик второго уровня! — и протянул мне руку для рукопожатия.

Естественно, я протянул руку в ответ! А потом и второму приставу!

Это ж надо! Оказывается, и у помещиков бывают уровни, и их можно прокачивать!

Интересно, что дают уровни? Это же, наверное, тоже что-то вроде силы, только в обществе? Так сказать, социальная сила или скорее социальный вес.

Прежде чем сесть в экипаж, пристав сказал мне:

— Владимир Дмитриевич, не забывайте, что чем больше сила, тем больше ответственность!

— Я всегда помню об этом, — ответил я.

Тем более, что сам вот только рассуждал об этом.

— И напоследок, — сказал пристав. — Вам через неделю в академию, поэтому мы сочли возможным помочь вам с оформлением документов о новом уровне. Удостоверение привезёт нарочный через три дня.

— Спасибо большое! — искренне поблагодарил я приставов. Всё-таки не такие уж они и бездушные.

— У нас на вас большие планы, — сказал пристав и даже как будто немного улыбнулся.

А потом хлестанул лошадей, и они уехали.

А я так и остался стоять, напрочь выбитый последней фразой.

Глава 35

Это что получается, чуть раньше у губернатора на меня нарисовались большие планы, а теперь и у приставов тоже? И хоть кто-нибудь поинтересовался, какие планы у меня?

Но если с губернатором я хотя бы смог поторговаться, то тут даже рта открыть не успел. Просто стоял, смотрел вслед удаляющемуся экипажу и мысленно матерился.

Рядом раздался голос.

— Когда поедем устанавливать защитный барьер? — спросил Тихон.

А до меня вдруг дошло, что конкретно пристав говорил о землях Тихона.

— Тихон, — обратился я к своему новому работнику. — Объясни мне одну вещь. Если у тебя столько земли, зачем ты пошёл работать к купцу Морозову? Одиннадцать с половиной гектар вполне могут прокормить семью.

— Это не так, — смущаясь, ответил Тихон. — Там в основном овраги и солончаки. Такая земля не родит ничего.

— А как же вы раньше жили? — удивился я. — Всё время работали на кого-то?

— Нет, — грустно покачал головой молодой человек. — При отце гораздо больше пахотных земель было. Но сосед со своими свиньями так повернул дело, что мы должны ему оказались и он лучшую часть наших пахотных земель прибрал к рукам. Отец не перенёс этого и помер.

— А что с матушкой? — спросил я.

— Она болеет с тех пор, не поднимается, — с тяжёлым вздохом ответил Тихон, а потом добавил: — У меня ещё братишка младший есть, он пока учится. А образование сами знаете сколько нынче стоит! Но без образования никуда! Вот и приходится мне работать, чтобы поддержать своих домашних.

По идее мне всё это расспросить нужно было до заключения договора.

Хотя какая разница? Я бы всё равно не отказался. Наоборот, у меня ещё больше было желания наказать соседа Молчановых.

— Так у вас защитного барьера не было что ли? — спросил я, рассматривая артефакт.

— Почему не было, был. Но как только договор вступит в силу, он исчезнет.

Я покивал головой и спросил:

— Так выходит, ты обладаешь силой?

— Совсем немного, — вздохнул Тихон. — А потому барьер