Что скрывается за чертополохом (ЛП) - Янг Саманта

Я повернулась, когда по щекам полились слезы, прилагая усилие, чтобы сдержать мучительный всхлип, рвущийся на свободу. Даже когда я поспешно проследовала в гостиную за своей сумочкой, я надеялась, что он окликнет меня. Что помешает мне уйти.

Но я беспрепятственно дошла до входной двери, а потом оказалась на улице.

Мое имя так и не прозвучало.

Когда я добралась до своей машины и попыталась в нее сесть, из меня вырвались сдерживаемые рыдания.

Я изо всех сил пыталась держать себя в руках, не позволяя зияющей дыре, открывшейся в моей груди, поглотить меня. Мой разум переключился на автопилот после того, как я решила, что не хочу сейчас быть одна, но к Монро я пойти не могла, потому что Бродан и Уокер были лучшими друзьями.

Вместо этого я поехала в поместье, где охранники с изумленными лицами при виде моих слез пропустили меня.

Остановившись возле дома Арии, я едва успела выйти из машины, как входная дверь открылась, и на крыльцо вышла Ария, одетая в толстый кардиган, чтобы защититься от декабрьского мороза. Когда я поднималась по ступенькам, черты ее лица смягчились в сочувствии к тому, что она увидела на моем лице.

— Слоан?

Реальность случившегося, наконец, обрушилась на меня, и я разразилась громкими, прерывистыми рыданиями.

Все было кончено.

Уокер никогда больше не обнимет меня. Никогда не поцелует, не прикоснется ко мне и не будет держать за руку. Я никогда не увижу, как в уголках его глаз появляются морщинки веселья и нежности. Никогда не почувствую себя защищенной и нужной так, как только он заставлял меня чувствовать. Никогда не вдохну его аромат, не поговорю с ним и не посижу в полной тишине.

Дыра в моей груди раскрылась шире, и Ария бросилась ко мне, притягивая к себе, а я рыдала у нее на плече, будто любовь всей моей жизни только что умерла.

ГЛАВА 36

Я так привыкла к жизни в Шотландии, что порой забывала насладиться ее красотами. Чтобы отвлечься в последние пару дней я заставляла себя внимательнее относиться к окружающему миру. Летом нагорье цвело пышными и дикими красками, но с наступлением зимы приобретало суровую красоту. Изумрудная и оливковая зелень уступала место жженой умбре, дымчатым и янтарным оттенкам. Облака с вересковыми брюшками висели над Северным морем, окрашивая его своим отражением. Дальние горные вершины покрывали снежные шапки. Голые ветви деревьев отливали медью в лучах раннего заходящего солнца.

«Мы будем жить здесь», — напомнила я себе по пути к Монро и Бродану.

Каждый день я старалась вспоминать что-нибудь хорошее.

Это помогало моему разбитому сердцу не рассыпаться окончательно.

Келли сидела на заднем сиденье машины и ворковала с Ноксом, пока мы везли его домой. Было только полпятого, и сгущались зимние сумерки. Нокс гостил у нас с девяти утра. Движение машины убаюкало его, но прежде чем мы покинули коттедж, он сильно расплакался, и я сделала вывод, что он соскучился по маме и папе.

— А можно оставить его с нами еще ненадолго? — попросила Келли.

Я взглянула на нее в зеркало заднего вида, зная, что моя улыбка не касается моих глаз.

— Нокс хочет к своей мамочке, милая.

Два дня.

Прошло два дня с тех пор, как я рассталась с Уокером. Я вдоволь наревелась у Арии, пока не пришло время забирать Келли. При взгляде на мои опухшие глаза дочь поняла, что что-то не так. Я солгала ей, сказав, что мы с Арией смотрели грустный фильм.

— Я думала, ты с Уокером, — заметила Келли.

— Вместо этого мы устроили вечер для девочек, — выдавила я из себя.

О расставании я ей не рассказала. Не знала, как это сделать. Дело в том, что я дико на себя сердилась за свой эгоистичный поступок, который привел Уокера в жизнь моей дочери. Наше расставание ей бы тоже причинило боль, а мне стало огромным уроком никогда не знакомить парня с дочерью до тех пор, пока отношения не пересекут отметку в несколько месяцев. Месяцев. Уокер не был виноват. Вся вина лежала на мне.

В конце концов, мне придется все рассказать Келли, но пока я придумывала отговорки, что Уокер в последние несколько дней очень занят.

По ночам я плакала и засыпала в слезах. Днем делала вид, что все в порядке.

Сегодняшний день стал приятным отвлечением. Мы взяли Нокса на долгую прогулку по деревне. Он дремал, пока мы обедали, а потом Келли развлекала его играми, пока он не устал.

— Как думаешь, у меня когда-нибудь будут брат или сестра? — спросила она с заднего сиденья.

От этой мысли у меня перехватило горло. Мне понадобилась минута, чтобы прогнать слезы.

— Возможно.

— У Уокера должен быть ребенок, мама, — посоветовала Келли, словно мудрая старушка. — Из него получился бы очень хороший отец.

Угрожавшие сломить меня эмоции побудили быстро сменить тему, спросив ее о школьной подруге, которая разозлилась на нее из-за того, что я купила Келли такой же пенал, как и у нее. Серьезно, некоторые дети могли выйти из себя из-за пустяков.

— Мы помирились. Я дала ей несколько наклеек со смайликами, которые нашла в коробке с хлопьями, и она наклеила их на свой пенал, так что теперь он выглядит совершенно по-другому.

Эх, вот бы решать проблемы, как все десятилетки.

— Мы можем зайти и поздороваться с Льюисом? — спросила она, когда мы ехали по узкой дороге мимо дома Тейна и Риган.

— Невежливо приходить без приглашения, малышка. В любом случае, я уверена, что сейчас у них семейные посиделки.

— Я тебе говорила, что МакКайла сказала Линдси, что Льюис ей по нраву?

Я взглянула на Келли в зеркало заднего вида. С каждым днем она становилась для меня все большей шотландкой с ее выбором слов.

— По нраву, да?

Она пожала плечами, опустив глаза на Нокса.

— Так здесь говорят.

Неужели у нас уже наступил тот возраст, когда дети влюблялись друг в друга? Я попыталась вспомнить себя десятилетней.

Да.

Отчетливо помню, как считала Кольта Мэтьюза самым симпатичным мальчиком в своем классе. В том году он подарил мне валентинку.

— Как ты к этому относишься?

Она пожала плечами, по-прежнему, не глядя на меня.

— Нормально. Льюис считает ее занозой в заднице. Но он… он думает, что МакКайла хорошенькая.

Ой-ой.

— Это он тебе так сказал?

— Он сказал Майклу, который сказал мне.

— А тебе… тебе кто-нибудь по нраву?

Глаза Келли встретились с моим взглядом в зеркале, и она поморщилась.

— Мальчишки раздражают.

Я тихо усмехнулась и расслабилась. Она была еще слишком юна для всей этой ерунды, отчего я испытала огромное облегчение.

— Но… мне бы не хотелось, чтобы Льюис все свое время проводил с МакКайлой, а не со мной.

Я ободряюще ей улыбнулась.

— Такого никогда не случится. Этот мальчишка любит тебя.

Она снова поморщилась, но ее губы тронула улыбка.

Мой взгляд вернулся к дороге. Мы миновали дома Адэров и оказались в конце переулка, где располагался впечатляющий особняк Бродана и Монро в стиле Лос-Анджелеса.

Вид знакомого «Range Rover» заставил мое сердце подпрыгнуть до горла. С шумом в ушах я свернула на подъездную дорожку и припарковалась рядом с машиной Уокера.

— Уокер здесь? — взволнованно спросила Келли. — Думала, он на работе?

Быстро порывшись в сумочке в поисках телефона, я достала его и обнаружила три сообщения от Монро с предупреждением, что Уокер у них.

Дерьмо, дерьмо, дерьмо.

Он не писал, не звонил и не заходил с тех пор, как я ушла из его дома два вечера назад.

Для него все тоже было кончено.

Свинцовая гиря лежала у меня на груди, причиняя боль. Мгновенно лишая всех сил.

— Мам?

Соберись.

— Иду. — Стиснув зубы, я выскочила из машины, чтобы открыть дверцу со стороны Нокса. — Возьмешь его, пока я открепляю автокресло?

Я позаимствовала его у Монро.

— Конечно.