Полное собрание стихотворений - Федор Сологуб

11 марта 1922

«Творца излюбленное чадо...»

Творца излюбленное чадо,Храня безмерные мечты,Под сводами земного адаВ отчаяньи металась ты.

Сожгла тебя трехмерных дымовМгновенно-зыбкая игра,О, шестикрылых серафимовЛазурно-чистая сестра!

Ушла ты в области блаженных, —К тебе, в безмерность бытия,В чертог среди восьми вселенныхПриду и я, любовь моя.

23 марта 1922

«Ты – Воскресение! Ты, Смертью смерть поправ...»

– Ты – Воскресение! Ты, Смертью смерть поправ,Свершила темный путь, – скажу ль, необратимый?– Я – Воскресение, и Ты со Мной, любимый.Смотри, как радужно сверканье райских трав! —

– А горечь терпкая земных Твоих отрав,И этот грозный рок, немой, неумолимый? —– В обиде горестной, в тоске невыносимойПрошла я тяжкий путь, но этот путь был прав. —

– Ко мне Ты низошла горящим серафимом.Вся жизнь моя была во тьме ползущим дымом.Простила ли Ты мне безумство диких дней? —

– Пред нами вечный мир, безмерный, многоликий.Я – Воскресение! Во мне огонь великий!Смотри, как тает дым тех низменных огней. —

15 апреля 1922

«По цветам, в раю цветущим...»

По цветам, в раю цветущим,Влагу росную несущим,Ты идешь, светла, легка,Стебельков не пригибая,Ясных рос не отряхая,Мне близка и далека.

Дай мне силу легким дымомВознестися к серафимам,Охраняющим Твой путь,Победить земное времяИ пространств расторгнуть бремя,И в безмерном отдохнуть.

17 мая 1922

«Налей в бокал какое хочешь...»

Налей в бокал какое хочешь,Я выпью всякое вино.Мне ничего не напророчишь.Все кончено, все решено.

И что же ты, моя Россия?И что же о тебе мечты?Куда ушла Анастасия,Туда обрушилась и ты.

Но пламеневшая любовьюИ в самой смерти спасена,А ты, упившаяся кровью,Какому тленью предана!

28 июня 1922

«Войди в меня, побудь во мне...»

Войди в меня, побудь во мне,Побудь со мною хоть недолго.Мы помечтаем в тишине.Смотри, как голубеет Волга.

Смотри, как узкий серп луныСеребряные тучки режет,Как прихоть блещущей волныПески желтеющие нежит.

Спокоен я, когда Ты здесь.Уйдешь, – и я в тоске, в тревоге,Влекусь без сил, разметан весь,Как взвеянная пыль дороги.

И если есть в душе мечты,Порой цветущие стихами,Мне их нашептываешь ТыБессмертно-легкими устами.

1 июля 1922

«Когда войдем мы ликовать...»

Когда войдем мы ликоватьВ иную весь,Тебя я буду ревноватьНе так, как здесь.

Не отпущу Тебя одну, —Даю обет, —Ни в полевую тишину,Ни в шумный свет.

Я обведу тебя чертойМоей любви.Моею волей и мечтойЦвети, живи.

Всё, что любила Ты, найдешьЕще милей,И от меня не отведешьТвоих очей.

2 июля 1922

«Я не хочу захоженных дорог...»

Я не хочу захоженных дорог, —Там стережет зевающая скука.И без того труд жизни слишком строг,И все вокруг – несносная докука.

Я не хочу нехоженых дорог, —Там стережет негаданное горе.И без того безжалостен к нам Рок.Изнемогаем в непосильном споре.

И вот я медлю на закате дняПеред напрасно отпертой калиткой,И жду, когда Ты поведешь меня,Измученная пламенною пыткой.

Мой верный вождь, мой друг и госпожа,Ты различать пути во тьме умела.Хотя б со страхом, женственно дрожа,Ты подвиг жизни совершала смело.

Припоминать ли мне, как в темный часТы погибала страшно и жестоко,И я в неведеньи Тебя не спас,Я, одаренный веденьем пророка?

Об этом думать можно лишь в бреду,Чтоб умереть, не пережив мгновенья.Не думаю, не вспоминаю, – ждуПоследнего, отрадного явленья.

27 июня (10 июля) 1922

«Прими Ее, мой пламенный двойник...»

Прими Ее, мой пламенный двойник,Мою приветствуй Алетею,Склонив к Ней благосклонный лик,Пока я к здешней жизни тяготею.

Любовь твоих блаженных дней,Твоя подруга будет Ей сестрою.Да озарится мрак Ее очейБезгрешной вашею игрою.

В твоем саду есть дивные цветы.Цветы Она и здесь любила.Цветник свой Ей отворишь ты, —Не надо, чтоб Ее тоска томила.

2(15) июля 1922

«Я дикий голод вспоминаю...»

Я дикий голод вспоминаюИ холод безотрадных дней.Мне горько все, что я вкушаю,Когда уже не разделяюЯ с Нею трапезы моей.

Мои уста уже не радыЛобзаньям утренней прохлады,И вдвое тяжек зной дневной,Когда Она уж не со мной.

Зимой тепло нагретой печиМеня уже не веселит.Я никакой не жажду встречи,И мне ничто не заменитЕе стремительные речи,

Ее капризы и мечты,И милую неутомимость,И вечную непримиримостьЕе душевной чистотыС безумным миром и кровавым,Одною грубой силой правым

И эти милые цветы, —Пройду ли без печали мимо,Когда Она средь них незрима.Во мгле полдневной темноты,В круженьи мирового дыма!

Не сложит полевых в букет,В салу садовых не посеет,Заботою не облелеетИх нежно-радостный расцвет,И каждый цветик здесь на волеНапоминает мне до боли,Что здесь со мной Ее уж нет.

3(16) июля 1922

«Всё дано мне в преизбытке...»

Всё дано мне в преизбытке, —Утомление труда,Ожиданий злые пытки,Голод,холод и беда,

Деготь ярых поношений,Строгой славы горький мед,Яд безумных искушений,И отчаяния лед,

И – венец воспоминанья,Кубок, выпитый до дна, —Незабвенных уст лобзанья, —Всё, лишь радость не дана.

19 июля 1922

Парижские песни

1 «Раб французский иль германский...»

Раб французский иль германскийВсе несет такой же гнет,Как в былые дни спартанский,Плетью движимый, илот,

И опять его подруга,Как раба иных времен,Бьется в петлях, сжатых туго,Для утех рантьерских жен,

Чтоб в театр национальныйПриезжали, в Opé ra,Воры бандою нахальной,Коротая вечера,

Чтоб огни иллюминацийЗвали в каждый ресторанСволочь пьяную всех нацийИ грабителей всех стран, —

Ты во дни святых восстанийТоржество победы зналИ у стен надменных зданий,Умирая, ликовал.

Годы шли, – теперь взгляни жеИ пойми хотя на миг,Кто в Берлине и в ПарижеТоржество свое воздвиг.

2 «Здесь и там вскипают речи...»

Здесь и там вскипают речи,Смех вскипает здесь и там.Матовы нагие плечиУпоенных жизнью дам.Сколько света, блеска, аромата!Но кому же этот фимиам?Это – храм похмелья и разврата,Храм бесстыдных и продажных дам.

Вот летит за парой пара,В жестах отметая стыд,И румынская гитараУтомительно бренчит.Скалят зубы пакостные франты,Тешит их поганая мечта, —Но придут иные музыканты,И пойдет уж музыка не та,

И возникнет в дни отмщенья,В окровавленные дни,Злая радость разрушенья,Облеченная в огни.Все свои тогда свершит угрозыТот, который ныне мал и слаб,И кровавые рассыплет розыЗдесь, на эти камни, буйный раб.

10 мая 1914 Париж

Бренное

Упрекай меня в чем хочешь —Слез моих ты не источишь,И в последний, грозный часЯ пойду тебе навстречуИ на смертный зов отвечу:«Зло от бога, не от нас!

Он смесил с водою землю,И смиренно я приемлю,Как целительный нектар,Это божье плюновенье,Удивительное бренье,Дар любви и дар презренья,Малой твари горний дар.

Этой вязкой, теплой тины,Этой липкой паутиныЯ умел презреть полон.Прожил жизнь я улыбаясь,Созерцаньям предаваясь,Всё в мечты мои влюблен.

Мой земной состав изношен,И куда ж он будет брошен?Где надежды? Где любовь?Отвратительно и гнилоБудет всё, что было мило,Что страдало, что любило,В чем живая билась кровь.

Что же, смейся надо мною,Я слезы твоей не стою,Хрупкий делатель мечты,Только знаю, царь небесный,Что голгофской мукой крестнойЧеловек страдал, не ты».

28 мая 1914 Арль

Пьяный поэт

Мне так и надо жить, безумно и вульгарно,Дни коротать в труде и ночи в кабаке,Встречать немой рассвет тоскливо и угарно,И сочинять стихи о смерти, о тоске.

Мне так и надо жить. Мучительную долюГореть в страстном огне и выть на колесеЯ выбрал сам. Убил я царственную волю,В отравах утопил я все отрады, все.

7 июля 1914 Тойла