Сокровища Сьерра-Мадре. «Шкода» ZM 00-28 - Б Травен

— Успокойся, — сказал Геза и, наклонившись, погладил ее по волосам. — Не нервничай из-за этих проклятых денег! Я все продумал, ничего страшного. Отдадим, когда будут.

Лицо Жофии тут же просветлело. Значит, они вместе отдадут долг, после свадьбы. Что ж, очень мило с его стороны.

— Вот это другое дело! Какой ты добрый! Меня это ужасно мучило, и я сейчас подумала, что лучше мне совсем не ходить к Еве. Но, если ты ее попросишь, она наверняка согласится подождать.

— Нам еще надо заскочить к тебе домой за подарком для Евы.

— Ой, чуть не забыла! Ну конечно! Я же приготовила. Я забегу и сразу вернусь.

— Я тебя провожу, дорогая, — сказал Геза. — Хотя бы для того, чтобы разок поцеловать. Мы ведь не настолько торопимся, и у нас есть на это время, правда?

Часы на углу показывали 7.18.

Капитан Пооч шел и весело насвистывал. Вдруг он замер на месте и насторожился. Телефон в его комнате звонил непрерывно. Почему лейтенант Кепеш не снимает трубку? Где же он? Пооч приоткрыл дверь, комната была пуста. Он подошел к телефону.

— Капитан Пооч слушает.

— Я звоню уже полчаса, но никто не подходит. — Голос в трубке звучал взволнованно. — Разыскиваю вас по всему зданию, но ни вас, ни Кепеша нигде нет.

— Что случилось? — Волнение невольно передалось капитану.

— Тридцать пять минут назад нам сообщили из седьмого участка, что на улице Тамаша, номер 10, в квартире 32 обнаружен труп молодой женщины. Она покончила жизнь самоубийством. Повесилась.

— Это вы, господин Сивош? — хрипло спросил Пооч.

— Я, товарищ капитан. Здравия желаю! Ее обнаружила соседка и сразу же заявила. Туда выехала милицейская машина. Районный участок передал сообщение нам, потому что личные приметы умершей совпадают с переданной нами вчера информацией. Алло?..

— Я слушаю.

— Я отдал распоряжение, чтобы до вашего приезда на месте происшествия ни к чему не прикасались. Когда тело обнаружили, оно уже было холодным. Видимо, самоубийство произошло около восьми утра.

— Что вам известно об этой женщине?

— Зовут ее Жофия Бакони. Разведенная, жила одна. Нас об этом информировала соседка. Алло, вы слушаете? У погибшей рыжие волосы.

Пооч положил трубку. Взгляд его упал на записку, оставленную Кепешем. Прочитав адрес, отмеченный красным фломастером, капитан пробормотал:

— Да, не скоро он оттуда выберется.

В это время кто-то постучал в дверь.

— Можно?

В комнату вошла тоненькая рыжеволосая девушка.

— Что вам угодно? — не слишком приветливо спросил Пооч.

— Лейтенант Кепеш распорядился, что товарищ капитан будет меня допрашивать.

— Вы кто?

— Я — Жофия. Рыжая Жофия, как меня называют. Меня доставил сюда старший сержант Сивош. Поверьте, капитан, у меня сейчас нормальная работа, — она открыла сумочку, — вот мой паспорт. Мое имя Жофия Ковач.

Пооч прищурился.

— Так… вы знакомы с Евой Борошш?

— Да.

— Как она выглядит?

— Маленькая толстая брюнетка. Но, честное слово, я приходила к ней не из-за комнаты…

— Спасибо! Посидите в коридоре! — нетерпеливо махнул рукой капитан. Сняв трубку, он набрал номер. — Господин Сивош? Это не та Жофия. Отпустите ее и зайдите ко мне, у меня для вас работа.

Он сел и пододвинул к себе поступившие из лаборатории материалы. Но читать не стал, а, облокотившись на стол, оглядел комнату и остановил взгляд на сиротливо стоявшем стуле лейтенанта Кепеша. Капитан недовольно покачал головой: краснодеревщики могли бы подождать. Хотя, кто знает, как еще повернется…

Кого теперь брать с собой вместо Кепеша? Вот, к примеру, Бордаш, маленький, курносый, со временем из него выйдет неплохой сыщик, но сейчас пока он чересчур задирист. Или, скажем, Кертес. Немногословный, симпатичный парень, но упрямый, точно осел. И твердолобый, никакой фантазии. Кроме того, он на две головы выше Пооча, шею свернешь, пока с ним разговариваешь. Уж лучше тогда Петерди. Петерди?.. Где он недавно слышал эту фамилию? Нет, сейчас об этом думать некогда. Он набрал номер 317.

— Пришлите Петерди к выходу. Едем на место происшествия.

В комнату вошел Сивош.

— Вы тоже поедете, — сказал ему капитан. — Нужна машина. Выезжаем немедленно.

Взгляд его снова упал на стул лейтенанта. Сердито сдвинув брови, Пооч вырвал из блокнота листок. «Улица Тамаша, 10. Поторопитесь!» — написал он и положил записку на самую середину стола Кепеша. Потом сгреб в папку все материалы и сунул ее под мышку.

— Машина ждет, — доложил стоявший возле подъезда Петерди.

За рулем сидел вчерашний шофер. Включив зажигание, он открыл было рот, собираясь что-то сказать, но передумал и только улыбнулся.

— Чему вы радуетесь? — набросился на него капитан. — Кругом трупы, а вы веселитесь! — Тут он заметил, что в машине уже кто-то есть.

Это был Кепеш. Он сидел с мрачным видом, брюки его были перепачканы грязью. Все раздражение Пооча как рукой сняло. Он злорадно оглядел замызганного франта и пропустил вперед Сивоша. Кепешу пришлось изрядно потесниться, чтобы дать место двум солидным мужчинам.

— У меня важные известия, — буркнул он.

— Вы простудились? — осведомился Пооч самым сердечным тоном.

— Не только.

— А что же? Думаю, Тисаи преподнес вам сюрприз.

— Совершенно верно, — Кепеш чихнул. Наклонившись, он постучал по плечу сидящего впереди Петерди. — У вас есть платок?

— Есть, — ответил тот и протянул носовой платок.

— Что ж это все-таки за важные известия? — спросил Пооч.

— От Тисаи я узнал фамилию интересующего нас человека. Краснодеревщик говорит, что он ему представился как Халас, и в паспорте была та же фамилия.

— Петерди! — Теперь уже Пооч постучал по плечу коллеги, сидевшего впереди. — Сходите, пожалуйста, сейчас в картотеку и попросите, чтобы до нашего возвращения подготовили данные на всех лиц по имени Геза Халас. — Он в раздумье откинулся на сиденье: это, конечно, не много, но уже кое-что. Интересно, сколько человек с таким именем состоит у них на учете?

Когда Петерди вернулся, шофер тронул машину. Кепеш снова чихнул.

Пооч насмешливо улыбался. Не надо было самостоятельно действовать. Разумеется, то, что узнал Кепеш, очень важно… XI все же…

— Скажите, Петерди, — снова заговорил Кепеш, делая ударение на фамилии коллеги, — фамилия вашей жены — Петерди?

— Конечно, — сказал тот и улыбнулся: — Почему вы спрашиваете?

Вместо ответа Кепеш чихнул.

Пооч бросил на Кепеша признательный взгляд: отличный все-таки парень! Капитан тут же вспомнил, где он встречал фамилию Петерди.

— И с некоторых пор, — сказал Пооч, — у нее появились жалобы на здоровье, правда?

— Правда. А вы откуда знаете, товарищ капитан?

— И фамилия ее врача — Хинч, верно?

— Совершенно верно.

— А вчера он посоветовал ей лечь в больницу.

— Нет, это не совсем так, — сказал Петерди, обернувшись назад. — В последний раз она была у врача в среду, а в четверг утром легла в больницу. Наверное, вы знакомы с моей женой?

— Нет, я знаком с доктором Хинчем.

Кепеш снова чихнул.

— Доктор Хинч утверждает, — продолжал капитан, — что ваша жена была у него в пятницу, то есть вчера. Ровно в пять часов вечера.

— Это исключено. Вчера я как раз в пять был у нее в больнице. Я забежал на одну минуту, чтобы только узнать диагноз. К счастью, операция не нужна. Врачи считают, что лечащий врач ошибается. Доктор Хинч подозревал, что у нее миома, а в больнице говорят другое… — Петерди покраснел.

— Что именно?

— Что у нее будет ребенок.

— Поздравляю!

Широкое лицо Петерди светилось от радости.

— Мы уже пятнадцать лет женаты, а детей у нас нет. Представляете, товарищ капитан, как я счастлив! Даже на доктора Хныча не сержусь за то, что он ошибся.

— Может быть, то другая Петерди, — предположил Кепеш.

— Возможно, — согласился Пооч. — Хотя, по-моему, доктор Хинч просто назвал нам другое имя вместо настоящего, то есть это еще одна из его так называемых «ошибок». У него для этого была серьезная причина: назови он настоящее имя пациентки, то вскоре бы выяснилось, что я был прав — у доктора Хинча нет алиби. Нужно проверить, что все-таки записано у него в журнале. Если вообще что-нибудь записано…

Около дома собралась небольшая кучка людей, глядевших на одно из окон.

— Вот бедняжка…

— Подумать только, в нашем доме!

— Вон милиция приехала!

Все с любопытством уставились на людей, выходивших из машины.

Дом был старый, с облупившейся штукатуркой, гак называемый доходный дом. У одной из квартир дежурил милиционер, а в десяти шагах от него с почтительным видом стояла женщина.