Хозяйка корней (СИ) - Лебедева Ива

— Ты, как всегда, прав. Во-первых, уже очень скоро в этом кабинете произойдет бурная сцена. После сцены велика вероятность, что господин Лимеас покинет кабинет в не совсем разумном состоянии. Позаботься, чтобы он случайно не захватил печать и другие атрибуты власти. Во-вторых, его помощник, мой незадачливый собрат-полукровка, будет расстроен. Дай ему укрепляющее питье с этим орешком. Не беспокойся, он лишь уснет на полдня. Да, и когда начальник стражи удалится, а помощник заснет, ты успеешь оформить его последнее решение относительно преемника и засвидетельствуешь перед офицерами.

Хвыщ в некоторой растерянности взял из моих рук маленький шарик.

— Господин Вэйн, я признателен вам, но…

— То, что я прошу, — сущая мелочь по сравнению с тем, что ты уже сделал. Например, погрузить в сон помощника начальника стражи — гораздо меньше, чем его оклеветать, приписывая убийство, которого он не совершал. Дружок, ты не птица, чтобы оттолкнуться от скалы, взмахнуть крыльями и вернуться. Или другой край, или пропасть, — продолжил я с улыбкой.

Фейерверк погас, но, судя по лицу Хвыща, он выбрал другой край.

— Господин Вэйн, я исполню вашу… все же не очень простую просьбу. Вы никогда не отказывали мне в авансе…

Я и правда не отказывал. Взявший деньги надел цепи. Поэтому бросил Хвыщу горстку золотых монет.

— Сосчитаешь сам...

Разговор с гоблином прервался. С резким стуком открылась дверь в приемную. На пороге возник могучий высокий эльф в вышитом золотом плаще.

— Известно всем — я имею право видеть своего сына, когда захочу! — рявкнул он какому-то нерешительному стражу.

Но меня интересовал не отец Лима, а его спутница — женщина, которую он едва ли не волочил за руку. Тоже статная, с девичьей талией, с сиреневой вуалью, закрывавшей лицо. Если бы я не знал, кто она, то принял бы за дочь.

А еще я знал, какую магию применит глава клана, едва увидит сына и незнакомую женщину. Магию, позволяющую мгновенно ответить — были они недавно близки или нет.

Вообще-то, поступить так с дочерью или сыном — всё равно что вампиру выпить родной крови без согласия. Но разгневанный эльфийский сноб ощущал себя самым обиженным существом во вселенной, и мелкие этические предрассудки ничего в этот момент не значили.

Я думал, старейшина эльфийского рода хотя бы кивнет мне походя. Но он видел лишь дверь кабинета. Которую и открыл немедленно. Вошел сам и втащил свою спутницу.

— Закрой приемную, — велел я Хвыщу, уже успевшему убрать деньги в карман. — Зачем посторонним видеть трагическую семейную сцену? И помни всë, что я сказал.

Сам же подошел к двери в кабинет, которую эльф и не подумал закрыть. Мне предстояло услышать и увидеть то, что слаще самой свежей и девственной крови.

Глава 67

Лимеас из рода Остролиста

Я знал, что рано или поздно это случится. Но не ожидал, что так скоро. Еще и в самый неподходящий момент. У меня не было возможности подготовиться и принять меры, отец застал врасплох.

И кажется, я знаю, кого нужно благодарить за такой «подарок». Господин Вэйн не собирался сдаваться и уступать мне женщину, на которую положил глаз.

Лилия… Не знаю, что на меня нашло. Но там, в пещере, я понял: к демонам и людям все предрассудки, я хочу быть с ней всегда. Полукровка? Смеска неизвестных рас, которую никогда не примет мой клан? Плевать. Рядом с ней я чувствую себя живым. Рядом с ней я знаю, что мне прикроют спину и не предадут. Рядом с ней я думаю о детях и не боюсь того, что они не родятся магами. Не в магии счастье, в конце концов.

Но я не ожидал отца так скоро. Не ожидал. И поэтому оказался не готов к удару. Он притащил ко мне в кабинет мать… притащил грубо, безжалостно дергая за тонкую руку, не обращая внимания, что мама с трудом поспевает за его размашистыми быстрыми шагами в своих домашних туфельках и узком по эльфийскому обычаю платье.

— Ты совсем потерял всякий стыд и совесть! — с порога зашипел глава клана, не глядя ни на моего помощника, ни на то, что дверь в приемную осталась полуоткрытой. — Ты! Ублюдок! Я всегда знал, что тебя надо было удавить во младенчестве, но тогда еще был глупо влюблен в твою мать и пошел у нее на поводу!

Я промолчал. Сейчас главное было выиграть время. Но инстинктивно за руку притянул к себе Лилию, молчаливо наблюдавшую за происходящим.

Этот жест не был ошибкой с моей стороны, но появившийся в дверях Вэйн весьма удовлетворенно усмехнулся, когда отец окончательно потерял голову от ярости и прорычал:

— Никогда сын главы клана перворожденных не запятнает себя публичной связью с нечистокровкой! Никогда, слышишь? Выбирай. Или ты сейчас же отошлешь эту… прочь и клянешься больше никогда даже не заговаривать с недостойной, забыть ее имя и жениться на избранной невесте, или… ты больше не наследник! И ты знаешь, что это значит для нее! — Даже в ярости отец не опустился до вульгарного тычка пальцем и лишь бросил в сторону матери испепеляющий взгляд.

Сердце пропустило удар. Меня поставили перед самым жестоким выбором на свете — любимая женщина или мать, и я…

— Лим, — раздался вдруг в кабинете тихий женский голос, и я резко вскинул голову. Мама смотрела на меня и улыбалась, хотя губы ее дрожали. — Не думай обо мне. Я давно готова принять на себя твое проклятье. Не позволяй ему разрушить и твою жизнь, не слушай его. Стань свободным!

— Замолчи! — Отец резко оттолкнул свою первую жену, и лицо его исказилось от ярости. — Ты такая же тварь… Ты сдохнешь с голоду, и мое проклятье не позволит этому отщепенцу подать тебе даже корку хлеба. Не говоря уже о том, чтобы забрать в свой дом. А я выкину тебя на улицу. Там тебя живо подхватит первое же попавшееся отребье, и тебе повезет, если ты умрешь быстро! Так что Высокий лес и алтарь жрецов — это всë, чего ты можешь еще желать от этой жизни! Никто в этом городе не пустит тебя на порог! Все узнают о проклятии!

Он снова обернулся ко мне и прожег взглядом сначала Лилию, а потом и меня самого.

— Она умрет еще до новой луны, и это будет на твоей совести, — уже внешне спокойно произнес он.

— Да вы рехнулись тут все, что ли?! — вдруг громко сказала Лилия и сбросила мою руку со своей талии. — Что за представление вы тут устроили? Взрослые люди, здоровенные мужики, а ведете себя как… Смотреть противно.

Тут она повернулась к тихой тенью присутствующему Вэйну и прищурилась:

— Это было неспортивно, господин вампир. Вы много потеряли в моих глазах.

Вэйн явно хотел что-то ответить, но тут опомнился отец, и меня накрыло неизбежностью…

— Проклинаю кровь твою и чрево, породившее тебя. Отныне ты больше не мой сын, — с явным злорадным удовольствием объявил он, и знак главы на его шее вспыхнул магическим огнем. Развернулся и вышел — Вэйн едва успел отскочить с пути.

А моя мать… исчезла. Я ее больше не видел. Я знал, что она здесь, но больше не мог ни приблизиться, ни коснуться ее, ни помочь, даже заговорить…

— Дурдом на выезде, — констатировала Лилия и погладила меня по плечу, заглянув в глаза. — Хрен ему, козлу неприятному, уж прости мое простонародное желание высказаться. Никто не пустит бедную девочку на порог, да? Как бы не так. Если она не нужна больше в Доме эльфов, значит, нужна мне!

Лилия шагнула мимо остолбеневшего меня в сторону двери и быстро обняла пустоту.

— Не плачь и не бойся, маленькая, — сказала она быстро. — Чушь какая, пришел, поорал, ушел. Плевать нам на проклятья. Тоже мне! Настоящих проклятий он не видел. Пойдем домой, нас там бабушка ждет, она ворчливая, но добрая, и двое несносных мальчишек… Ну и третий сам придет, если захочет. — Она оглянулась на меня и удивленно приподняла бровь. А я стоял, натурально открыв рот.

Мама… она снова стала для меня видима! Ровно с того момента, как эта невозможная женщина обняла ее и пригласила в свой дом. Бывшая первая госпожа эльфийского Дома выглядела не менее ошарашенной, чем я. Мама была совершенно растеряна и смотрела на Лилию испуганно, потом оглянулась на меня, и ее глаза расширились — она тоже смогла меня увидеть, хотя еще минуту назад произнесенное проклятие навсегда отрезало нас друг от друга. Я думал, что навсегда.