Пещера Чёрного Льда (Меч Теней - 1) - Джулия Джонс

Полной темноты во дворе не было. Красная Кузница пылала всю ночь, и ее зарево вместе с огнями трех обитаемых башен окрашивало снег в теплый цвет человеческой кожи. Особенно ярко светился Рог - шедевр чугунного литья с красивой свинцовой облицовкой. Эта башня - самая нарядная из всех четырех, была расположена строго на запад от Бочонка. Ката говорила, что лорд Семи Владений сегодня устраивает там пир. "Нехорошо там будет, барышня. Продажные женщины, бритые все, и еще кое-что похуже".

Аш продвигалась к Рогу вдоль стены западной галереи. До нее доносились приглушенные звуки музыки, пение и звонкий переливчатый смех, но потом ветер все унес прочь.

Аш, борясь с плащом, непонятно зачем шепнула себе: "Тринадцать". Тринадцать дверей и ворот выходит во двор. В детстве она их часто пересчитывала и помнила время, когда двенадцатью из тринадцати еще пользовались.

Но потом Пентеро Исс закрыл восточную галерею, заколотил Кость, и дверей осталось только восемь. А ключи от них находились у Рубак.

Прямо напротив Аш в известняковый фасад восточной галереи была врезана заколоченная, выщербленная Храмовая дверь. Она вела в небольшую молельню, принадлежавшую некогда Клятвопреступникам, и была сделана из дерева, вывезенного с Дальнего Юга, серого и твердого, как гвозди. В свое время она не поддалась венисским клинкам и долотам, и в отместку на ней намалевали гротескное изображение собачника с красными и раздутыми детородными органами, совсем не похожими на птичьи. Эта картинка была на двери всегда, сколько Аш себя помнила. В дни Боргиса Хорго рыцари, именовавшие себя Клятвопреступниками в знак того, что отреклись от всех прежних клятв, вступая в свой орден, пользовались в Венисе полной свободой. Они помогли Хорго победить Раннока Хьюса у Собачьей Трясины, а сорок лет спустя Исс изгнал их за это из города. Аш, как и все остальные, слышала рассказ о двенадцати старых и немощных рыцарях, которые после указа об изгнании укрылись в подземной молельне и обратились к Пентеро Иссу с просьбой дать им убежище. Исс, как рассказывали, удовлетворил их просьбу, велев плотникам заколотить Храмовую дверь и все три окошка молельни и замуровав рыцарей заживо.

Аш отвела взгляд от двери. Ей вдруг показалось, что все вокруг убеждает ее поскорее вернуться к себе и выбросить из головы мысли о побеге. Уж очень легко было представить себя в каменном склепе, выхода из которого нет.

Нет. Нет. Аш подавила страх, не дав ему окрепнуть. Теперь или никогда, сказала она себе и нарочно ускорила шаг.

Бледная полоса света впереди обозначила двери конюшни, створки которых прикрыли, но еще не заперли на ночь. В конюшню, расположенную на полпути между Бочонком и Рогом, Аш и держала путь.

Идя на свет, она услышала, как скрипнула позади дверь Бочонка. Не смея оглянуться, Аш застыла на месте. Сердце било в груди, как надтреснутый колокол. Помни о зайцах, твердила она себе. Охотник замечает только то, что движется.

Звуки было трудно различить из-за ветра. Аш не удалось в них разобраться. Это мог быть обычный обход, гвардеец, сменившийся с караула, слуги, несущие вертела с мясом и бочонки с черным пивом в Рог. Ни беготни, ни криков - это ведь добрый знак? Уж наверно, ее побег, будучи обнаруженным, вызвал бы больше шума, чем скрипнувшая дверь.

Выждав с минуту, она рискнула оглянуться. Дверь Бочонка закрылась, и никого не было видно. Цепи, удерживающие решетку, оставались неподвижными. Удовлетворившись этим, Аш продолжила путь к конюшне.

Звуки музыки и смеха из Рога стали громче. Из боковой двери башни вышел толстяк в блестящих шелках и тут же блеванул на стену. Аш не стала останавливаться. Он был слишком пьян, чтобы заметить что-то в темноте у себя за спиной.

Месяц стоял низко над Смертельной горой, и Кость отбрасывала длинную черную тень. Аш старалась не смотреть на скованную льдом башню, предпочитая обозревать пары от блевотины толстяка или свои покрытые снегом сапожки все что угодно, лишь бы не Кость. Это было глупее некуда, но Аш ничего не могла поделать с собой. Посмотреть означало задуматься, а она не желала занимать этим даже малую часть своих мыслей. Только не теперь, когда она так близка от Кости.

В нескольких шагах от массивных, с перекрещенными брусьями дверей конюшни Аш остановилась, стараясь держаться как можно тише. Сухой запах опилок, овса и сена смешался с вонью конского пота и мочи. Аш была рада, что эти запахи имеют имена - не то что странный едкий дух, приносимый ветром со Смертельной горы. Протерев слезящиеся от ветра глаза, Аш подкралась к самой двери. Все было тихо, и она, набравшись смелости, заглянула внутрь.

Мастер Хейстикс и двое конюхов сидели на деревянных ящиках спиной к двери и пили что-то горячее из оловянных кружек, полностью поглощенные игрой в плашки. Каменный пол был чисто выметен, и все лошади заведены в стойла. На медных колышках над головой у мастера Хейстикса висела пара фонарей с рогатыми окошками, желтыми, как зубы старой клячи.

Не переводя дыхания, Аш вошла. Без риска было не обойтись. Проще всего ей было выйти через конюшню - это она сообразила, как только решилась бежать. Воротами позади нее пользовались часто, и они не слишком бдительно охраняются. Тамошняя стража больше смотрит на входящих, чем на выходящих. Через эти ворота обычно входят торговцы, поставщики либо те же братья-гвардейцы. Бароны, мелкое дворянство, богатые купцы и прочие, .кто заботится о своем престиже, пользуются другими воротами и зовут конюхов, чтобы те взяли у них лошадей.

Мастер Хейстикс и конюхи не слышали, как она вошла. Один парень с шеей красной и блестящей, как говяжья ляжка, только что бросил плашки, и двое других смотрели, как они легли. Вид у них был недовольный. Говяжья Шея сделал удачный бросок, и Аш догадалась по звяканью монет, что остальным пришлось раскошеливаться.

Какой-то миг Аш оправлялась от натиска ветра и холода. В конюшне стоял полумрак, несмотря на свет фонарей, и звуки жующих, дышащих, фыркающих, машущих хвостами лошадей успокаивали. Аш любила лошадей. Постояв еще миг, она начала пробираться к длинному ряду стойл наискосок от игроков.

Ей нужно было добраться до задней двери. Дозорные у товарных ворот не слишком утруждали себя как раз из-за конюшни, зная, что всякий желающий покинуть крепость уже прошел через нее и конюхи со своим мастером его видели. Аш все это обдумала заранее. На другие ворота ей не стоило надеяться. Гвардейцы караулили там днем и ночью. Они начнут задавать вопросы и позовут командира, прежде чем выпустить незнакомого человека. Западные ворота, к примеру, охраняет полная семерка, а факелов там столько, что снег, по словам Каты, обтаивает на тридцать шагов.