Война и мир Закавказья за последние три тысячи лет - Александр Широкорад
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А что же делала Москва?! Да практически ничего. Ситуацию в России хорошо охарактеризовал руководитель Казахстана Н. Назарбаев: «Несмотря на добрые намерения, положение блокировано борьбой за власть, идущей между двумя лагерями в лице Горбачева и Ельцина. Законы не работают из-за слабости Горбачева и его окружения».
Москва тянула время, считая, что «чем хуже, тем лучше», и ей удастся склонить воевавшую с осетинами Грузию к подписанию Союзного договора. Гамсахурдия на пресс-конференции в Тбилиси 13 марта 1991 г. заявил: «Кремль решил с их помощью бороться с нами, помешать восстановлению нашей независимости. Кремль прямо заявил: «До тех пор пока вами не будет подписан Союзный договор, пока вы не примете участие в союзном референдуме, и в Южной Осетии, и в Абхазии у вас будут проблемы». То есть продолжится кровопролитие. Об этом было сказано прямо. События в Самачабло – карательная операция Кремля».
В Цхинвале еще с советских времен были дислоцированы саперный и вертолетный полки Российской армии, но они держали полнейший нейтралитет. Конечно, если не учитывать продажу офицерами имущества и оружия обеим сторонам.
В конце августа 1991 г. в Москве произошел так называемый «путч». Янаев и компания действовали крайне бестолково. Уже тогда в Москве шутили, что «путчистов» сгубила опера «Лебединое озеро», которая непрерывно транслировалась по центральному телевидению. Думаю, что если бы «путчисты» вместо этого по радио и телевидению, не выбирая выражений, в красках рассказали бы народам СССР, что им готовят Ельцин и Гайдар, а также националисты Украины, Молдавии, Грузии и Прибалтики, то «путч» стал бы первым этапом восстановления законности и порядка в стране. Вспомним старинную шотландскую пословицу: «Мятеж не может кончиться удачей, в противном случае его зовут иначе».
Интересна реакция на «путч» в Грузии. Вот сухие факты из шифрограммы № 25824. «Из ОО КГБ СССР по ЗакВО. Секретно. Срочно. Об обстановке в Закавказье… Через оперативные и другие возможности установлено, что военнослужащими всех категорий принимаемые ГКЧП меры и изданные документы восприняты с одобрением. Личный состав настроен на решительное выполнение стоящих задач. Населением региона решения ГКЧП восприняты спокойно. Каких-либо противоправных проявлений в этой связи на территории Грузии, Армении и Азербайджана не зафиксировано. Руководством республик каких-либо мер по оказанию противодействия по выполнению решений ГКЧП не предпринимается…
Президент Грузии проявил понимание своей ответственности в сложившейся ситуации и заверил, что примет все меры к поддержанию стабильной обстановки в республике…
Одновременно с этим достигнута договоренность о расформировании «Национальной Гвардии» (в срок до 24.08 с. г.), разоружении всех незаконных формирований, действующих на территории республики, изъятии и передаче в войска похищенного оружия и автотранспорта, задержании дезертиров и других преступников из числа военнослужащих и передаче их военному командованию…
Полученные нами материалы дают основание полагать, что руководство Грузии и Армении заняло выжидательную позицию и будет действовать в зависимости от развития событий в Москве».[112]
Подавляющее большинство населения Северной и Южной Осетии поддержало «путчистов».
Но, как известно, путч провалился, а в Москве началась борьба Ельцина и Горбачева, кончившаяся распадом СССР.
Между тем в октябре—ноябре 1991 г. беженцами стали уже около половины осетинского населения Грузия и Южной Осетии. По официальной статистике, которую привела в своем репортаже от 4 октября тележурналист Ирина Таболова: «Более 220 человек убиты, в том числе женщины и дети, 480 ранены, 112 пропали без вести. В Цхинвале зарегистрировано беженцев из внутренних районов Грузии: детей до 6 лет – около 1000, от 6 до 16 – 1375, от 16 до 50 – 3000, старше 50 – 3000 человек. В Южной Осетии населения осталось около 50 тысяч человек. Осетины депортированы из 94 сел. Это оскал геноцида. Другого определения нет».
«15 мая 1992 года в село Сарабук ворвались грузины, они вламывались в дома, выводили стариков. Расстреляли Пепо Лолаеву, 81 года. Все деревянное в селе сгорело, досок не было, и ее похоронили без гроба. Там же расстреляли Егти и Навроза Кумаритовых. Кумаритову-Алборову Аничку, 80 лет. Через некоторое время они опять ворвались и убили Николая Цахилова, тоже старика. Оставшиеся в живых лесами ушли в Цхинвал».[113]
Летом же 1992 г. в Южную Осетию вошли регулярные грузинские части, до зубов вооруженные советским оружием, которое им любезно уступили (за весьма скромное вознаграждение) наши герои-генералы. Далее процитирую полковника Баранца: «К пригородам Цхинвала (столица Южной Осетии) грузины подтащили системы залпового огня, танки и артиллерию и открыли огонь по жилым кварталам города.
Руководство Южной Осетии экстренно проинформировало об этом Кремль и попросило вмешательства. Ельцина в Москве не было. Он находился с визитом в США. «На хозяйстве» оставался вице-президент Александр Руцкой.
Руцкой приказал заместителю министра обороны генерал-полковнику Георгию Кондратьеву (отвечавшему в то время в Минобороны РФ за миротворческие акции) немедленно убыть в район Цхинвала, изучить ситуацию и принять меры «для предотвращения расстрела города».
Генерал Кондратьев с группой офицеров в тот же день вылетел на юг. Уже через четыре часа после вылета с подмосковного военного аэродрома Чкаловский Кондратьев по закрытой связи проинформировал Руцкого, что «идет массированный обстрел Цхинвала грузинскими боевиками». Несколько снарядов попали на территорию аэродрома, на котором базировался наш вертолетный полк. Руцкой и Кондратьев обсудили возможные меры, которые в той ситуации можно было оперативно принять, чтобы остановить бомбежку города и российских военных объектов.
Кондратьев, всегда отличавшийся решительностью, предложил поднять эскадрилью вертолетов и нанести ракетные удары по позициям грузинской артиллерии. Вице-президент согласился. Но, перед тем как вертолеты изготовились к нанесению ракетного удара, Руцкой позвонил Шеварднадзе и предупредил, что, если бомбардировка города не прекратится в течение ближайших 30 минут, он отдаст распоряжение уничтожить подразделения грузинской армии.
Шеварднадзе заявил, что войска, которые штурмуют Цхинвал, «не являются грузинской армией».
Такое утверждение развязывало руки Руцкому, и он не без ехидцы сказал грузинскому президенту, что в такой ситуации ничего не сдерживает его от того, чтобы помочь «дружественному южно-осетинскому народу противостоять неизвестному агрессору». И тут же отдал приказ Кондратьеву:
– Вертолеты – огонь!
Авиаторы сработали снайперски, уже во время первого вылета сумев сжечь две установки «Град» и несколько танков. Как только генерал Кондратьев доложил о результатах работы вертолетчиков вице-президенту, в Кремле тут же раздался звонок из Тбилиси. Шеварднадзе потребовал от Руцкого «не вмешиваться во внутренние дела суверенного государства Грузия».
В ответ Руцкой в откровенно-издевательском тоне выразил удивление такой «отеческой заботой» Шеварднадзе о жизни и сохранности безымянной войсковой группировки. И более того, вице-президент приказал генералу Кондратьеву снова поднять в воздух вертолетную эскадрилью и еще раз нанести ракетный удар по артиллерии, обстреливающей столицу Южной Осетии.
Гневу Шеварднадзе не было конца. Он снова звонил Руцкому и, уже не слишком заботясь о дипломатических выражениях, кричал в телефонную трубку, требуя прекратить удары авиации. В свою очередь, Руцкой упорно требовал остановить огонь грузинской артиллерии по Цхинвалу. В конце концов, перемирие наступило…».[114]
24 июня 1992 г. в Дагомысе было заключено российско-грузинско-осетинское соглашение о прекращении огня и направлении в район конфликта Смешанных сил по поддержанию мира (ССПМ) для осуществления контроля за прекращением огня, выводом вооруженных формирований, роспуском сил самообороны и обеспечением режима безопасности в зоне контроля.
Для решения этих задач 9 июля 1992 г. в зону конфликта был введен российский парашютно-десантный полк. В состав миротворческих сил вошли грузинский и осетинский батальоны. В грузинских селах стояли грузинские миротворцы, в осетинских – осетинские. Российские блокпосты располагались между конфликтующими сторонами, что исключало предвзятое отношение к российским миротворцам.
Коллективные миротворческие силы довольно быстро ликвидировали вооруженное противостояние и добились свободного перемещения людей по всей территории, активизации торговли и хозяйственной деятельности. Стало сокращаться и количество постов, занимаемых миротворцами. Так, если в 1992 г. в зоне конфликта было 40 застав и постов, то к началу 1996 г. ох оставалось только 12, из которых 3 грузинских, 5 осетинских и 4 российских. На многих участках российских миротворцев сменили представители правоохранительных органов.