(не) Признанная фениксом - Яна Борисова

Илай вальяжно прошагал к одному из столов и, проведя длинным пальцем по корешкам книг, звонко щёлкнул: видимо, по нужной, а затем с лёгкостью её достал, несмотря на то, что она была огромна в своих размерах.

― Как Вы?

― О, это привилегия архивариусов, ведь все эти книги написаны нами, а мы не любим мелочиться: писать чётко и по делу ― не про нас, ― мужчина озорно подмигнул и кивком подозвал меня поближе к себе. ― Открою Вам страшный секрет, ― продолжил он, как только я приблизилась, шёпотом, ― как только Вы пересекаете порог подобных библиотек, Вы можете взять в руки любую книгу, какой бы она на вид тяжёлой ни была, но если Вы пожелаете вынести её отсюда, то вас ждёт сорванная спина и отдавленные стопы, как минимум.

― Оригинальная защита.

― Да, мы были ещё теми выдумщиками.

― Были?

― Конечно, были: сейчас мало, кто из архивариусов магически одарён: теперь мы простые зануды, любящие зарыться в пыльное прошлое, и лишь, иногда фиксируем пустое настоящее, ― говоря это, Илай судорожно листал книгу, словно что — то искал.

― Всё так печально?

― Самое яркое событие, которое мне удалось осветить — это внезапное поднятие погибшего урожая в окрестностях Сора в прошлом году, ― ответил уже с лёгкой грустинкой в голосе.

― И большой получился талмуд?

Здесь мужчина поднял на меня свои голубые глаза и громко рассмеялся.

― Мне нравится Ваша проницательность, Рита: признаюсь, я его ещё не дописал, ― сквозь смех признался он.

Я улыбнулась в ответ, удивляясь тому, как легко этот мужчина может расположить к себе. Каких — то пять минут, а я уже шучу, не чувствуя никакой робости.

― А, вот, нашёл, ― Илай развернул книгу ко мне и ткнул пальцем в изображение красивой девушки с яркими веснушками на лице.

― Хорошенькая, ― произнесла вслух своё впечатление об увиденном портрете.

― Эту «хорошенькую», как вы выразились, зовут Ритая Винс, и она — та самая ведьма, что прокляла огонь фениксов. В миру её звали Рита и родом она из этих мест, ― ошарашил меня архивариус, ― поэтому я и назвал Ваше имя уникальным. Признаться, за всё время, что я путешествую, это имя мне встречалось всего дважды и далеко отсюда, очень далеко.

Как реагировать на эту информацию, я не знала, как и не знала, что, пусть косвенно, но являюсь тёзкой проклятийницы, наславшей на этот мир погибель. Ара, да и все, кто меня знал, никогда об этом не упоминали. Почему — то даже захотелось признаться, что моё полное имя звучит совсем иначе, несмотря на то, что никогда не считала эту ведьму вселенским злом.

― Никто никогда мне не говорил, что моё имя как — то связано с проклятьем, ― честно призналась, немного растерявшись.

— Значит, Вы особенная девушка: тех девочек, что мне встретились, вечно дразнили, — крайне неприятная картина, знаете ли, особенно, когда знаешь правду, ― здесь Илай с грустью посмотрел на изображение молодой ведьмы и, чуть касаясь кончикам указательного пальца, обвёл по контуру овала её лица.

― Правду? ― почти шёпотом переспросила, боясь спугнуть такую интересную ниточку истории.

― Вы знаете, кто такие ведьмы, Рита?

― Девушки, имеющие особый дар, связанный с природой, ― довольно уверенно ответила на вопрос.

На это Илай странно хмыкнул

― А вы не задавались вопросом, почему некоторые ведьмы могут проклянуть любое создание или вещь и играются всеми законами природы, произнеся лишь пару фраз?

―Нет, не задавалась, ― уже робко призналась.

У меня действительно ни разу за этот год даже мысли не промелькнуло в этом направлении: я приняла магию и всё, что творилось вокруг меня, как нечто само собой разумеющееся. Раз такой мир, значит, так надо. Зачем лезть в их эволюционные процессы? Мне от этого точно бы легче не стало.

― Другого ответа я и не ожидал, ― вновь ухмыльнулся архивариус. — Это нормально, никому нет до этого дела: раз это есть, значит, так надо. ― Невероятно, но он фактически процитировал мои мысли.

― А как это связано с Ритаей?

― Напрямую, моя дорогая, напрямую! Играясь со своими чарами веками, ведьмы позабыли о главном своём предназначении. Ритая стала жертвой настоящей силы ведьм и лишь попыталась исправить то, что чуть действительно не уничтожило Фьеру.

Ничего себе откровение! Интересно, а Ара о таком слышала? Если нет, то ей обязательно нужно об этом узнать.

― Хотите сказать, было другое проклятье? ― зацепилась за самое интересное.

― Как и другая ведьма, ― неожиданно весело подмигнул мне мужчина и вдруг посмотрел мне за спину. ― Ничего себе, кого я вижу, это же сам Дорн! Какими судьбами, дружище?

Илай, словно танцуя, обошёл стол и, вытянув руки, устремился к выходу.

Не торопясь, я повернулась, вот только никакого Дорна я не увидела: на пороге библиотеки стоял Орм и смотрел совсем не на приветствующего его архивариуса.

Кажется, я попалась, но почему я услышала другое имя? Неужели не все знают, как выглядит их принц? Хотя, конечно, не все, но думаю, здесь — то должны знать его в лицо.

― Дорн? ― произнесла одними губами, игнорируя его недовольный взгляд.

― Это ты какими судьбами? Я — то как раз здесь бываю гораздо чаще тебя, пройдохи, ― на удивление дружелюбно ответил ему феникс, переключая внимание с меня на Илая.

― Да вот, приехал кое — что проверить и, представляешь, встретил эту милую особу, интересующуюся библиотеками. Признаюсь, я сражён, ― мужчина быстро оглянулся, кидая мне обворожительную улыбку, вот только до меня быстрее долетела каменная улыбка моего мужа, обещающая мне много вопросов.

― Надо же! Я всегда думал, что тебя могут сразить лишь книги, а милых особ ты любишь исключительно за их ушки, ― съехидничал феникс, проходя чуть вперёд, сокращая между нами расстояние, оглядывая меня при этом с ног до головы, словно что — то ища.

― Я хотя бы не сторонюсь женского внимания, в отличие от некоторых. Позволь напомнить тебе, как в последнюю нашу встречу ты отказался от компании чарующей Виоллы ради пары Вардорских скакунов, ― парировал ему архивариус, язвительно улыбнувшись на этот раз.

Орм, то есть Дорн, отвечать на это ничего не стал. Лишь хмыкнул и вновь перевёл внимание на меня.

― Рита, нам пора, ― уже в привычном тоне феникс обратился ко мне, словно и не было между нами этой ночи и утреннего прощания.