Третье правило стрелка - Сергей Мусаниф

— Почему не сейчас? — Рука Муромца потянулась к верной палице.

— Потому что я так сказал. — Джавдет не был стрелком, но огнестрельное оружие все же давало определенные преимущества. Пуля ударила богатыря в плечо, и он выронил палицу. — Для того чтобы одолеть меня, одной дубины будет мало. Да и двух дубин тоже не хватит.

— А кого мы ждем? — поинтересовался Бозел. На самом деле он хотел спросить совсем о другом. Его очень интересовало, чем он насолил кочевнику, но задавать вопрос дракон все-таки не решался. Вдруг вместо ответа он тоже получит пулю?

Горлогориус и его спутники остановили коней в отдалении от костра, чтобы их не обнаружили раньше времени. Спешившись, Реджи проверил боевую готовность своих револьверов, Горлогориус на пробу махнул пару раз волшебным посохом, а Гарри — палочкой.

— Как будем действовать? — поинтересовался Гарри.

— Вне всякого сомнения, предатель очень крут, — сказал Горлогориус. — И он ждет нашего появления, иначе не стал бы останавливаться и не позволил бы кому-то развести костер и демаскировать позицию.

— Я могу уложить его из снайперской винтовки, — предложил Реджи. — Нам даже не придется к нему приближаться. А револьверы потом снимем с трупа.

— Неприемлемо, — сказал Горлогориус. — Такие дела делаются по-другому.

— И что ты предлагаешь? — спросил Реджи.

— Самый простой способ атаки — это атака в лоб, — сказал Горлогориус. — Наше дело правое, и нам нет нужды таиться в ночи и нападать исподтишка. Мы пойдем на врага прямо и открыто, подняв, так сказать, забрала.

— По-моему, это не очень умно, — сказал Гарри. — Но, вне всякого сомнения, вам виднее.

— Тебя что-то беспокоит? — спросил Горлогориус.

— Мелочи, — сказал Гарри. — Этот тип с самого начала водил нас за нос, в конце концов оставил нас с носом, и вдруг он просто взял и остановился. Я чую ловушку.

— Это и есть ловушка, — сказал Горлогориус. — И мы в нее попадемся.

— Зачем?

— Специально, — объяснил Горлогориус.

— Но зачем? — продолжал недоумевать Гарри.

— Существуют определенные правила, и мы не можем их нарушать, — сказал Горлогориус.

— К черту правила…

— Мы не будем посылать к черту правила, которые работают на нас, — сказал Горлогориус. — Следи за мной внимательно, Гарри, и ты сможешь многому научиться.

— Например, как правильно проигрывать? — уточнил Гарри.

— Ты потерял веру в своего учителя?

— Пока еще нет, но…

— Сейчас ты получишь мастер-класс, — сказал Горлогориус. — Идем.

— Что конкретно мы должны делать? — спросил Реджи.

— Импровизировать, — сказал Горлогориус.

— А если еще конкретнее?

— Подойдите к этому вопросу творчески.

Трое мужчин шли сквозь ночь.

В их неторопливой размашистой походке сквозила уверенность, их лица были спокойны и сосредоточенны, их ноги двигались в такт, чеканя шаг. Пафос момента портил только постоянно спотыкающийся в темноте Гарри.

Вскоре они уже достигли очерченного костром круга и…

— Ближе не подходите, — сказал Джавдет.

— А то что? — спросил Горлогориус.

— Сам знаешь, — сказал Джавдет.

— А ты объясни, — сказал Горлогориус.

— Хорошо. — Джавдет сунул в кобуру оба револьвера, выхватил из кармана волшебную палочку, которая мгновенно достигла размеров полноценного посоха, и ударил этим посохом о землю. — Смотри внимательно.

Земля разверзлась.

Сначала по ней побежала небольшая трещинка. Она быстро увеличивалась в размерах и скоро уже достигала десятка метров в ширину, нескольких сотен в длину, а глубина ее вообще оказалась невообразимой. И измерить ее визуально не представлялось возможным, ибо на расстоянии нескольких километров от поверхности клубился белый туман.

Каждый из достигших максимального уровня волшебников способен обратиться к хаосу, просто ударив посохом о землю.

Вопреки расхожему заблуждению, Первоначальный Хаос, из которого было создано все сущее, не заключен в Бездну и не сосредоточен в каком-то конкретном месте. Он находится повсюду, он так же бесконечен, как и вселенная (при условии, что ваша вселенная действительно бесконечна), он спит у самой грани реальности и ждет возможности вырваться в реальный мир, дабы разрушить порядок и воцариться навеки.

Волшебники давно научились контролировать Первоначальный Хаос и приспособили его для своих целей. Самый верный способ избавиться от надоедливого конкурента — это сбросить его в бездну Хаоса и замкнуть края, пока Хаос не успел вырваться наружу.

А Хаос постоянно стремится это сделать, поэтому работать с ним надо очень осторожно. Если вовремя не закрыть бездну, может случиться очень большая неприятность.

— Отрадно видеть, что ты не утратил своих навыков, Негориус, — сказал Горлогориус. — А дальше что?

— Дальше я туда прыгну, — сказал Негориус. — И унесу с собой артефакт, в котором вы так нуждаетесь.

— Негориус? — изумился Бозел.

— Папа? — удивился Негоро.

— Разве я не отрубил тебе голову? — изумился Бозел.

— Разве я не приклеил твой меч к ножнам, чтобы он мог беспрепятственно отрубить тебе голову? — удивился Негоро.

— Признаться, этот момент вызывает некоторое недоумение и у меня, — сказал Горлогориус. — Но факт остается фактом — перед нами Темный Властелин, положивший все силы на уничтожение вселенной.

Негориус отвесил всем присутствующим шутовской поклон.

— Дни вашей жизни сочтены, — сообщил он. — А потому вы имеете право задавать мне вопросы.

— Любые вопросы? — уточнил Негоро.

— Конечно, — расплылся в улыбке Негориус. — Ведь таковы правила.

Неписаные правила, о которых говорил Негориус и на которые уповал его вечный противник Горлогориус, были очень просты.

Когда один могущественный волшебник берет верх над другим могущественным волшебником, самого факта победы ему недостаточно. Для полноты ощущений он должен вдоволь поглумиться над проигравшим соперником, раскладывая все его ошибки по полочкам и подробно объясняя, как именно его переиграл.

Волшебники весьма самолюбивы, и этот унизительный разбор полетов для них хуже смерти. По крайней мере для некоторых из них. Известны случаи, когда волшебники совершали самоубийства, лишь бы не дослушивать речь победителя до конца.

Но у каждой медали есть и обратная сторона.

Эти правила были придуманы для того, чтобы давать неудачникам последний шанс Если проигравший волшебник обнаруживает волю к победе и способность справиться с обуревающими его негативными эмоциями, за это дополнительное время он может собрать силы в кулак и обратить поражение в победу.

— Можно я спрошу? — поднял руку Бозел. — В конце концов я же первый по алфавиту.

— Валяй, — сказал Горлогориус. Ему было по фигу, кто и о чем собирается спрашивать Негориуса. Старый маг просто тянул время.

— Похоже, я тебя не убил, — сказал Бозел. — Но кто же тогда пал от моей руки?

— Моя копия, — сказал Негориус.

— Но ведь это я — твоя копия! — вскричал Негоро.

— Бозел убил не дубля, — сказал Гарри. — Кремний-органические существа не брызжут фонтанами красной крови, когда им отрубают головы.

— А я и не говорил, что это был дубль, — улыбнулся Негориус. — Я лишь сказал, что это была моя копия.

— Но как же…

— Магия навесила шоры на ваши глаза, — сказал Негориус. — Вы слишком серьезно относитесь к волшебству и считаете его единственно возможным решением любой проблемы. Вы не обращаете внимания на другие пути, хотя их существует великое множество. Я себя клонировал. Сначала провел эксперименты с овцами, а потом вырастил своего клона из обрезанного ногтя.

— Но зачем?

— Как зачем? Для того чтобы вам было кого убить. Срубив клону голову и полюбовавшись фонтанами его красной крови, вы посчитали меня мертвым и успокоились. Но, поскольку я не особо верил в успех Гарри и прочих дилетантов Горлогориуса, я решил помочь им меня укокошить и создал Негоро, дубля, который проделал за них всю черновую работу. Приклеил меч к ножнам. Неужели вы думали, что Темный Властелин позволит убить себя так легко?

— Но что ты после этого против меня имеешь? — поинтересовался Бозел. — Если все шло по твоему сценарию и ты сам спланировал свою смерть…

— Сие есть дело принципа, — сказал Негориус. — Ты осмелился поднять на меня руку, пусть даже это был не совсем я. Но ты-то не знал, что это не я. А даже если бы и знал, это бы ничего не изменило. Ты отрубил голову парню, очень похожему на меня, и за это должен умереть.

— Вот здорово, — сказал Бозел.

— Конечно, вы можете спросить, зачем мстить какому-то отдельному дракону, если мои действия подведут под монастырь всю эту гребаную вселенную, — продолжал Негориус. — Но месть — штука сугубо индивидуальная, и я желал, чтобы дракон умер до развязки нашей истории.