Отступник - Михаил Кин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он был хорош, очень хорош. У него была великолепная подготовка, но только классическая Коппола. А этого все же было не достаточно. Ему просто не хватало опыта и практики, он не сталкивался с мастерами других школ. Ни южной ни атрийской. Слышал, знал и даже изучал, но не сражался. А потому не до конца понимал, как с ними танцевать. А ее сплел их все сразу в прекрасную, сверкающую искрами и сталью паутину, постоянно меняя и чередуя. Заманивая его в ловушки.
Франко прекрасно понимал это и глядел на меня, плотно стиснув зубы. Его распирала ярость, плечи и мышцы рук были напряжены до предела, и по всему телу прошла дрожь от усилия, с которым он пытался сохранить контроль над собой. Его бесило то, что он не то что не может никак меня одолеть, а то, что он не может выйти из глухой обороны. Видно до сих пор он считал себя отменным бойцом, однако я заставил его в этом усомниться. Тихая чернь из деревни на краю обжитых земель внезапно оказалась лучше костеродного из центральных провинций с пеленок жившего в тренировочном кругу, которого тренировали лучшие мечи королевств. Но меня тренировали люди не хуже, по четырнадцать-шестнадцать часов в день — отличные мечники. Если Карлотта делала упор на бешеный темп с противоестественной изворотливостью и ее просто нечеловеческой силой, совсем не вязавшейся с обликом вроде бы стройной и красивой девушки. То Броган был классическим мечником, его надежный и стабильный стиль никогда не отличался изворотливостью. Он был выше этого, для него был гораздо важен сам процесс чем победа. Он забывался в танце и песнях стали. Как бы отстраняясь от реальности, сосредотачиваясь только на бое. А Клето был хитрый и изворотливый словно опытный лис, он превосходно фехтовал, но как и в жизни так и в бою старался всячески схитрить. Подстраивая ловушки, сражаясь в странных стойках и совершая казалось бы крайне ненадежные широкие взмахи, на первый взгляд совершенно безумные, опасные, как бы призывающие его атаковать. Ловя в последний момент глупцов своим чудовищного вида бастардом. Все трое моих учителей были абсолютно разные, но они были лучшие в своем деле. Да и практики у меня хватало с головой. Выполняя иногда по два заказа, я потом шел назад в Нору и снова до изнеможения сражался в тренировочной площадке. И так каждый день.
Все это я сплетал в кружево из стали, беря немного от каждого и обрушивая весь этот сверкающий и смертоносный вихрь на голову бедному Франко. Все молчали, замерев в немом изумлении. Словно загипнотизированные наблюдая за нашим танцем. Но так не могло долго продолжаться, я был привычный и лишь накручивал темп. Совершая совершенно неожиданные развороты благодаря инерции, а из-за скорости увеличилась и сила и он начал пропускать. Я хорошо зацепил его в предплечье и по ноге, кровь обильно струилась по руке, делая скользкой рукоять оружия. Так же его рубашка на плече тоже алела из-за легкого разреза. Раны были не критичны, но тем не менее он терял кровь, а с ней и силы. Он это понимал, как и понимал всю плачевность ситуации в которой оказался. А потому решился на самоубийственную атаку. Решив поставить все в пару ударов. Пойдя ва-банк.
«Скорпион танцует на кактусе», и «цапля охотиться в пруду» двойной обманный финт и тройной укол после блока с подшагом. Он пошел в ближний бой, надеясь на короткую дагу в пока еще слушающейся руке. Но я тут же нанес ему ответный удар в плечо, погрузив меч по самую рукоятку, пронзив его насквозь, что острие вышло возле лопатки. Я, правда, метил ему в грудь, но и это ранение оказалось очень эффективным — его правая ведущая рука его сразу обвисла, как вытащенная из воды водоросль, и он, сморщился от боли. Он хотел продолжить атаку, но из-за ранения в ногу не смог, она волочилась, потеряв подвижность. А это был приговор. Я отскочил от него на пару шагов. Он не мог больше перемещаться, потеряв подвижность. И тяжело дышал, его рабочая рука висела плетью. А из плеча торчал мой скимитар, плюс у него было с десяток резаных ран. Но он угрюмо сжимал рукоять своей даги — окровавленной даги. Увидев это я прощупал свой левый бок и моя ладонь оказалась вся в крови. Я так увлекся, что не заметил, как он меня достал в последней атаке.
Я смотрел в его лазурные глаза и почувствовал, что мне нравился Франко. Он был храбр и честен, следуя правилам и кодексу. Мстя за своих друзей. По сути, с ним все было правильно: открытый взгляд, уверенность в собственной правоте и светлая улыбка в придачу. Инстинкт обычно распознает своих. Вот и мой инстинкт распознал своего в этом парне, который стоял весь израненный, но с гордо поднятой головой. Готовый встретить смерть лицом, сражаться до конца, веря в то, что считал правильным. С ним все было в порядке, честь по чести, — а такое встречаешь не часто.
Я смотрел на него и внезапно я почувствовал усталость — этакую сердитую усталость, когда тебя раздражает абсолютно все, за исключением чего-то плоского, белого и с подушкой на одном конце.
— Поздравляю ми дон. Я давненько не получал такого удовольствия. Как и давненько не получал серьезных ран. Можете считать, что этот раунд за вами, я сдаюсь. Когда пожелаете продолжить снова, дайте мне знать. Я буду к вашим услугам.
Шоковое молчание, он неверяще пялился на меня своими лазурными глазами. Но силы его покинули и он упал, потеряв сознание. И пока к нему кинулись его друзья, я прижимая руку к окровавленному боку пошел к ошеломленной Алисии. Все на меня таращились будто увидели явление Всевидящего.
— Благодарю вас ми донна, у вас просто превосходное оружие! Вот возвращаю как и обещал. — Я протянул ей скимитар рукоятью вперед держа меч одной рукой.
Она приоткрыв рот смотрела на меня, взяв его назад больше автоматически чем осознанно. Все расступались, уступая дорогу пока я шел напрямик к проходу ведущему к нашим комнатам.
–…И зачем…? Ты же понимаешь, что только что получил просто так дырку в бок? И он наверняка будет тебе мстить, а я сомневаюсь, что он проявит такое же сострадание, если раненный будешь ты…
— Может я решил ступить на путь истинный и отречься от насилия.
—…П-ф-ф… — Полночь фыркнула, довольно впечатляюще для существа без легких.
— А если серьезно, то не будет он мстить. Он слишком правильный. Он в этот бой то ввязался, из-за этого. И не хочу я его убивать.
–…Вот не к месту ты свою мягкотелость проявляешь…
— Так. Мелкая ты засранка. Услышу еще одно оскорбление, — я предостерегающе поднял палец. — То официально внесу твое имя в «Книгу Обидчиков».
Я дошел до комнаты и вытащил свой мешок, доставая свои инструменты. Я давно избавился от объёмного чемодана лекаря. Заказав плотное полотно с кармашками, и сворачивая его в валик. Так занимало гораздо меньше места. Все лекарства у меня были всегда с собой. Лекарь я в конце концов или нет. И уже разложив все инструменты и достав мазь я услышал лопнувшую нить оборвавшейся жизни. Раны Франко были серьезными но далеко не смертельными, а значит это не он, во всяком случае точно не после оставленных мною ран.
— Полночь. Кто-то умер. Иди посмотри кто там шалит по углам.
–…А как же ты…?
— Я закроюсь сейчас и заблокирую дверь. Я справлюсь. Давай не тяни, нужно узнать кто тут сводит счеты втихомолку.
Размытое пятно из тьмы растворилось в окружающем сумраке. А я закрыл дверь и подпер ее стулом. И сняв рубашку продолжил готовить себе повязку. Нитки и иголка были приготовлены, хоть и органы были судя по всему не задеты, кровоточило очень прилично. Провозившись в раной, обработав ее золотым вином купленным мне в подарок Карлоттой я зашил как мог, предварительно глотнув пару раз для обезболивания. Было неудобно, я не видел и еле доставал.
