Истинное предназначение (СИ) - StarStalk147

Лункс хотел ответить что-нибудь язвительное, но промолчал, опустив взгляд. Гибриду не страшны бактерии и токсины, витающие в пространстве. Меуконовые и бастумные внутренности принимали их без ущерба для механизма, даже щелочь не смогла так сильно навредить ему. И зная это, Лункс понимал, каким монстром выглядит для остальных анимагенов, даже для «Охотников на Хаос».

«Такие мелочи, такие незначительные аспекты как запахи, — он посмотрел вперёд. Из липкой и зловонной тьмы тоннеля его нос уловил тонкую струйку свежего воздуха, — из таких мелочей складывалась наша жизнь. Почему же, теперь только я могу ощутить её? Дар это или проклятье? Почему это случилось со мной, Мастер?» Старый робототехник не раз снился ему, и только в эти моменты Лункс понимал, как сильно ему не хватает его корявой улыбки и любящих отцовских глаз. Вспоминая прошлую жизнь, он словно избавлялся от этой меуконовой искажённой оболочки, вырывался от её пут и возвращался в тихий особняк у дубового леса, где нет большей заботы, чем протереть пыль с телевизора. Где Урси спокойно сидит и читает свои книги, рядом сидит Хара с гитарой, перебирая аккорды, где Вульпи и Кари, незаметно для всех, целуются в спальне наверху, где Арги, та самая любимая и игривая Арги, ехидно дразнит его, вовлекая в игру. Теперь, всё ушло. Растворилось во тьме бесконечного тоннеля, оставив после себя только пустоту и холод. Как тогда, в коридорах 583-ей базы, где он остался один.

«Но я не один, — возразил Лункс сам себе, отбрасывая дурные мысли, — Урси и Хара живы и готовы сражаться со мной плечом к плечу. Лунги, моя Искорка, стала совсем взрослой. Эх, Арги, если бы ты только могла, ты бы так гордилась ею. Моя дочь стала настоящей воительницей, отважной женщиной, что спасает наш народ. И Лупо… я не жалею, что встретил её. Всё меняется. Кроме одного, — поток воздуха стал сильнее. Где-то в тоннеле была брешь выходящая на поверхность, — я всегда буду любить только тебя, Арги. И ради тебя я исполню своё предназначение!»

— Лункс! — рука Лупо легла ему на плечо. Он вздрогнул и обернулся, выходя из раздумий. — Ну и где же твоё хвалёное чутьё? Смотри! — она показала на стену. Под толстыми слоем замёрзшей грязи и ржавчины с трудом можно было различить толстые створки какого-то прохода. Если бы не камни, выдавившие их снаружи, то она и сама бы не заметила их.

Видимо, они подошли к какой-то впадине или кратеру, потому что даже здесь они услышали вой ветра и грохот шагов «Инвелотона».

Рысь отрешённо взглянул на неё, на автомате дав сигнал остальным остановиться. Под стеклом шлема не было видно её лица, но, судя по всему, беот всё поняла. И взяла его ладонь, крепко сжав её.

***

Впервые в жизни тишина так угнетала его. Мерцающий проектор тускло освещал каюту и лицо Урси, откинувшегося на спинку кресла и прикрывшего глаза. Тихо гудела вентиляция корабля, гоняя тёплый воздух. Пахло яблоком, которое Хара притащила ему с обеда. Головная боль немного поутихла, но недостаточно, чтобы он забыл про неё. Сухие строки статей и расчётов вызывали лишь раздражение. Он давно не помнил от себя такого отвращения к текстам. Все его мысли сейчас занимали те загадочные артефакты, что собирал Лункс по Пустошам. Зная своего друга, его нисколько не удивило его поведение. Совсем по-другому воспринималось его молчание. Рысь что-то скрывал, это было очевидно, и помимо тревоги за экспедицию, Урси стало обидно, что тот не собирался его посвящать в это. «Должна быть очень объективная причина его недомолвок, — он закинул руки за голову, обхватив затылок, — недоверие? Разве мы не друзья? Конечно, у нас у всех есть свои секреты, однако, это не походит на что-то слишком личное. Лункс определённо знает, что он делает, но не говорит, потому что?.. Боится? Не доверяет?»

Пока что ни один вывод Урси не счёл более-менее достоверным. Как назло, Хара ушла наверх к Эри. Её честность и простота, порой, помогали ему больше, чем собственные рассуждения.

— Он знал, что эти вещи находятся в Пустошах, — начал размышлять он, открыв глаза и уставившись в потолок, — но, судя по его реакции, ни их месторасположение, ни даже вид ему были неведомы. Следовательно, информацию о них он получил либо очень давно, либо сильно зашифрованную. Возможно, одновременно и так и так. От кого? Кто мог дать ему наводку и, главное, зачем? Каково предназначение этих артефактов?

Урси поймал себя на мысли, что после прочтения нескольких книг Хэера он стал чаще использовать слово «предназначение». Невольно отвлёкшись на труды Создателя, беот поморщился, пытаясь сосредоточиться. «Ассур? — продолжил он мысль. — Возможно. Они довольно долго беседовали перед отправлением. Связано ли это как-то с отправкой анимагенов на орбиту? Вряд ли. Если бы дело касалось этого, Ассур бы доверился более надёжным лицам, например Аркании или Риабиллу. Нет. Это явно не Ассур, хотя, судя по всему, он всё же осведомлён о деятельности Лункса, раз дал Левиру и Омилуму команду не препятствовать ему».

Проектор погас, переходя в «спящий» режим. В комнате стало темно, но Урси не хотел включать свет. Темнота неожиданно благотворно подействовала на его механизм, уменьшив головную боль. Стало намного легче размышлять, и медведь, опасаясь спугнуть наступивший момент просветления, продолжил:

— Альвен? — этот вариант он пока что не рассматривал. Прайм унёс с собой множество тайн и нитей заговоров, и кто знает, какие ещё тайные приказы отдавал первый Прокуратор Технократии? — Что ж… это вполне возможно. Он связывался с Сектой до похищения Наследия, но кто сказал, что его агенты до последнего не поддерживали связь с ними? Не спроста же Риабилл так быстро их всех нашёл. Лункс вернулся на Кайлити до того, как Лунги убила Цестуса, значит, Прайм вполне мог передать ему указания? Хотя… мог ли? Лункс тогда ещё подчинялся только Дейриеру и Рерару, и не воспринимал других. Но Альвен всё это время был с Юменой, значит, Дейриер не мог рисковать раскрытием заговора и не подпустил бы его к Лунксу, пока мы не отправились на Сарохар. Хм…

Что-то не складывалось в общей картине. Выпадала некая маленькая деталь, из-за которой он не видел связи. Урси утомлённо провёл рукой по глазам и, фыркнув, сложил указательные пальцы у губ. Истина казалась такой близкой и далёкой одновременно.

— Кто ещё виделся с Лунксом? — он нахмурился, перебирая в голове имена и события. — И все и никто. Он появлялся и исчезал, почти ничего не рассказывая. Но ведь был! Был же кто-то, ради кого он ждал столько времени! Может, это?..

Урси настолько погрузился в мысли, что когда услышал шуршание створки позади, то от неожиданности вздрогнул и едва не свалился с кресла. От случайного удара, проектор вновь активировался, но его свет уже заглушило включённое освещение каюты.

— Чегой-то ты в темноте? — удивилась Хара, наблюдая, как он барахтается в на сиденье, пытаясь вернуть сидячее положение.

— Заснул, наверное, — усмехнулся вторая девушка, проходя за ней следом.

Если бы Урси не помнил лица Корво, он бы решил, что тот вернулся к ним, только без седых бровей. Эри никому не объясняла, почему она выбрала именно этот вид беота, да и тем, кто знал про её семью, не требовались никакие пояснения. Чёрная ворона, изящная и смертоносная, лидер эскадрильи «Ночные вороны», приветственно подняла руку, заметив, что Урси смотрит на неё.

— Вытащила, наконец, Эри с её поста, — проворчала Хара, активируя раздатчик смоула в стенке, — а то уже забыла, небось, как корабль выглядит.

— А вдруг сейчас тревога? — нахохлилась та, присаживаясь на выдвинувшийся стул.

— И ничего, успеешь долететь, — зайчиха набрала в стакан свежего смоула и протянула ей, — на последнюю битву все успеем. Навоюемся ещё.

— Поскорее бы кончилась эта бесконечная бойня, — вздохнула Эри, принимая угощение, — как оно всё надоело…

— И не говори.

Хара была единственной, кого не удивило возрождение Эри в беота. Ещё когда пылала Война Ненависти, она говорила о том, что хотела бы стать анимагеном. Память о семье, и, в частности о Кэли, которая обожала называть её и брата «вороньей стаей», не давала девушке покоя. И когда представилась такая возможность, она тут же воплотила собственную мечту, не обращая внимания ни на чьи слова.