Николай II. Дорога на Голгофу - Петр Валентинович Мультатули

стремятся оторвать Царскую Семью от охраны, без всяких полномочий и указаний со стороны правительства Советской России. Из-за этой возни Николай II уходит из поля зрения Москвы. Нужен большой такт, чтобы наладить хотя бы кажущиеся хорошие отношения с царским охранением и добиться их добровольного согласия увезти Царскую Семью в наше распоряжение». На вопрос Яковлева, почему уральцы не совершат перевозку Семьи сами, Свердлов ответил: «Они испортили все дело своей бестактностью, и теперь, кто бы от них ни приехал, это только вызовет в охране озлобление и недовольство. Нужно нейтральное лицо, не связанное с Екатеринбургом»{454}.

Эти слова, по нашему убеждению, являются ключевыми в объяснении действий уральских отрядов и цели поездки в Тобольск именно Яковлева. Мы уже говорили и поговорим подробно об этом еще ниже, что к апрелю 1918 года Свердлов полностью контролировал ситуацию на Урале. Никаких самостоятельных действий без его ведома ни Голощекин, ни Белобородов, ни тем более Хохряков с Заславским предпринимать не могли. Говоря о том, что уральские отряды действуют по «своей инициативе», Свердлов лгал. Организуя и посылая в Тобольск банды «самостоятельных уральцев», он преследовал цель создать вокруг Царской Семьи тревожную обстановку, вызвать у охраны «Дома Свободы» страх за судьбу Царственных Узников.

На этом фоне приезд вежливого интеллигентного официального представителя правительства комиссара Яковлева, имевшего мандаты от первых лиц большевистского руководства и, безусловно, их предписание перевезти Царскую Семью в Москву или Петроград должен был дезориентировать и Кобылинского, и Отряд особого назначения и облегчить им выдачу Царской Семьи только Яковлеву, а не кому другому

Для этого Свердлов срочно вызвал к себе Яковлева и дал ему соответствующие указания. В чем же они заключались, эти указания? По нашему мнению, отправляя Яковлева в Тобольск, Сверлов объяснил ему немецкие требования. Он также сказал Яковлеву, что официально тот должен придавать всей операции особую таинственность, но при этом сделать так, чтобы до Царской Семьи и ее окружения дошла бы информация, что Государя собираются увезти в Москву, а затем за границу. Однако при этом Яковлев должен был знать, что на самом деле Император должен быть доставлен в Екатеринбург и сдан местным властям. При этом Яковлев наверняка был предупрежден и о том, что вокруг его экспедиции будут различные провокации, вплоть до угрозы нападения. При этом Яковлев должен был играть роль человека, всеми силами стремившегося выполнить задание Свердлова, но не сумевший этого из-за противодействия «своевольных» уральцев.

Именно этим вызваны слова Свердлова «говорить должно не то, что можно, а то, что нужно».

Состоявшийся между Свердловым и Яковлевым разговор чрезвычайно важен, поэтому мы приведем его практически полностью.

«Во время остановки в Москве я явился к Председателю ВЦИК тов. Свердлову, с которым работал вместе еще в дореволюционное время в подполье на Урале и в Петрограде.

— У меня к тебе секретный разговор. Сейчас мне некогда. Ты пойди пока на заседание ВЦИКа, а после приходи ко мне в кабинет, и я тебе скажу, в чем дело. Да, кстати, ты заветы уральских боевиков не забыл еще? Говорить должно не то, что можно, а то, что нужно, — заграница из тебя это еще не вытравила? Это я спрашиваю потому, что я буду говорить с тобой — знаем ты да я, понял?

И он ушел.

После я узнал, что в это время у него происходило совещание по этому вопросу с тов. Лениным.

— Ну, дело вот в чем, — прямо и решительно приступил к делу Свердлов. — Совет Народных Комиссаров постановил вывезти Романовых из Тобольска пока на Урал.

— Каковы будут мои полномочия?

— Полная инициатива. Отряд набираешь по своему личному усмотрению. Поезд специального назначения. Мандат получишь за подписью товарища Ленина и моей, с правами до расстрела, кто не исполнит твоих распоряжений. Только… уральцы уже потерпели поражение. Как только были получены сведения о подготовке побега Романовых, Екатеринбургский Совет отозвал туда свой отряд и хотел увезти Романовых — ничего не вышло, охрана не дала. Омский Совет со своим отрядом тоже ничего не смог сделать. Там теперь несколько отрядов и может произойти кровопролитие.

— А как велики силы уральских отрядов и охраны Царя? — прервал я Свердлова.

— Приблизительно около 2000 человек. Охрана около 250 человек. Там такая каша, надо ее скорее расхлебать. В Москве у нас недавно был представитель охраны некто Матвеев. Жаловался на положение, на безденежье, на враждебное к ним отношение некоторых отрядов. Тебе предстоит это все уладить. А самое главное — это то, что ты должен выполнить свою миссию чрезвычайно быстро. Скоро будет распутица, и если тронется лед, тогда придется отложить перевозку до установки пароходного сообщения с Тюменью, а это ни в коем случае нежелательно. Понял теперь, в чем твоя задача?

— А разве охрана отказалась выдать Романовых? — спросил я.

— И да, и нет, — сказал Свердлов. — Там, во всяком случае, положение очень серьезное. Верить охране нельзя. Большинство — из офицерского состава. Мне удалось убедить Матвеева, что Романовых нужно вывезти оттуда, и я сказал ему, что мы немедленно командируем туда своего чрезвычайного комиссара. Матвеев уехал и предупредит об этом охрану. Уральскому Совету я сообщу о твоем назначении. В Омский