Испания. Горы, херес и сиеста - Полли Эванс

Он расположен в самом центре Севильи, в еврейском квартале, или, как его называют, Эль-Баррио-де-Санта-Крус. Отель представляет собой несколько старинных отреставрированных зданий, соединенных внутренними двориками. Здесь можно легко заблудиться, поскольку полно глухих улиц. Можно даже потеряться, блуждая по патио, проходя через деревянные ворота и снова попадая на узкие дорожки, образующие лабиринт. В связи с этим в отеле работает большой штат сотрудников. Они следят за тем, чтобы туристы не потерялись, и постоянно отвечают на одни и те же вопросы: «Простите, а где здесь выход? Где находится стойка администратора? Я вообще где?»

Окна номеров отеля выходят в роскошные внутренние дворики, утопающие в цветах и фонтанах.

А из окон моего номера я увидела медную чашу, наполненную до краев свежими апельсинами. Не знаю, стояла ли эта чаша для украшения, или нет, но я все равно взяла пару апельсинов и утащила в номер, где потом их и съела. Они были очень вкусными и сладкими.

В номере стояла шикарная кровать с пологом. На ней лежало изрядное количество белых мягких подушек. В ванной комнате имелась громадная ванна с золотого цвета кранами изящной формы и огромной душевой насадкой. О господи! Как тяжела жизнь! Что же мне здесь делать? Разоблачиться и нырнуть под душ? Или прыгать по кровати, словно довольный котяра? Или забраться на огромные мягкие подушки и перебирать пультом каналы кабельного телевидения? А может, просто выбежать на улицу и прогуляться по Севилье?

В конце концов я сдалась и осталась в номере, решив принять ванну, так как здесь еще оказалось и джакузи. Я набрала воды, вылила туда пару бутылочек пены и нырнула. Белые горы с вершинами из пены розового цвета были просто огромными и закрывали меня с головой. Пар от горячей воды окутал меня со всех сторон. Я была довольна собой и тем, что потратила очень много, сняв с кредитной карточки приличную сумму.

Тут я решила, что самое время испробовать джакузи. Нажала на нужную кнопку, и все забурлило и зашумело вокруг меня. Я поняла, что неправильно настроила гидромассаж. Вода с пеной со свистом стала выплескиваться на пол. Вся стена и пол были забрызганы водой. Шикарная ванная теперь находилась в ужасном состоянии.

Я убила целое море белых пушистых полотенец, чтобы убрать весь беспорядок, причиной которого была сама. (Я даже не могла себе представить, что будет, если персонал отеля узнает о том, что я украла апельсины и устроила такое безобразие в ванной комнате!) Но все равно решила пойти на террасу, где пообедала.

Старый еврейский квартал на протяжении пятисот лет был прибежищем для многих евреев. Их истребление началось летом 1391 года: христиане, проживавшие в Севилье, пришли в ярость, узнав, что евреи, сборщики налогов, увеличили эти самые налоги. Христиане убили почти четыре тысячи евреев, уничтожили синагоги, устроив в этом районе настоящий погром. На протяжении всего лета 1391 года еврейские кварталы Кордовы, Валенсии и других испанских городов подвергались нападениям и погромам со стороны христиан.

Евреи под страхом смерти стали переходить в христианство. Но многие из них, приняв христианство, тем не менее продолжали праздновать Шаббат и совершать обряд обрезания, вместо того чтобы крестить своих детей. Но, как говорили христиане, евреи, обратившиеся в христианскую веру, теряли высокое положение при дворе и переставали быть истинными евреями. (К этому времени христиане полностью подчинили себе Севилью, а в 1248 году здесь началась Реконкиста, доставшаяся в наследство от мавров.) Христиане, глядя на богатство и процветание евреев, негодовали и обвиняли их в том, что церковь для них — это способ подняться по социальной лестнице.

Недовольство и ненависть не утихали до конца XV века. Тогда доминиканский монах нищенствующего ордена заставил католических монархов ввести в Испании инквизицию, очень напоминавшую резню французских еретиков, начавшуюся там еще в XIII веке. Папа Римский поддержал это предложение, и инквизиция в Испании была установлена.

В октябре 1480 года в Севилье имела место первая пытка, проведенная инквизиторами. Через четыре месяца аутодафе, то есть акту веры, были подвергнуты шесть человек. Аутодафе — не что иное, как церемония сожжения еретиков. Через семь лет в Севилье было проведено семьсот казней и пять тысяч «легких» наказаний. В королевстве Кастилия (которое протянулось от Бискайского залива на севере и до Сьерра-Морена на юге) к 1490 году было проведено две тысячи экзекуций и пятнадцать тысяч наказаний. Представители нехристианского мира не становились жертвами инквизиции, но в Испании оказалось столько евреев (а после 1502 года и мусульман), обратившихся в христианство, что инквизиция стала преследовать и их и применять к ним свои пытки.

Почти все жертвы инквизиции являлись обращенными в новую веру.

Спутницами инквизиции были безнравственность и жадность. Евреи были богатыми. Предъявляя им обвинения, инквизиторы и корона могли заполучить их деньги, так как одного лишь подозрения в ереси, даже не подкрепленного фактами, было достаточно для конфискации всего имущества. По этой причине должностные лица пытались поймать как можно больше еретиков. Идея заключалась в том, чтобы не только поймать одного человека и заставить его признать себя виновным, но и принудить его впутать других людей в свое преступление. Инквизиция запрещала проливать кровь, но был разработан ряд разнообразных пыток без кровопролития, чтобы еретик опорочил имена других людей.

Лица, отвечающие за инквизицию, регулярно совершали набеги на города и деревни и устраивали принудительную мессу, на которой еретики признавались в своей «болезни». Если же месса приходилась на так называемый период благодати, то они спасались наложением епитимьи при условии, что выдадут других еретиков. В итоге инквизиция стала ареной для мести. Иногда некоторые признавали себя виновными во время мессы только для того, чтобы кто-то другой не обвинил их первыми.

Если кто-то винился, то даже легкое наказание могло оказаться таким суровым, что этим пыткам многие предпочли бы быть сожженными заживо на костре.

Когда инквизиция была введена во Франции, то в самом начале там самыми распространенными наказаниями были длительные паломничества и сильные побои. Каждое воскресенье кающийся грешник приходил на мессу, неся с собой розги, которыми священник хлестал его прилюдно. В дальнейшем такие побои устраивались во время всех церковных праздников в первое воскресенье каждого месяца. Более того, эти наказания не имели временных рамок. Как описывают в своей книге «Инквизиция» Майкл Бейгент и Ричард Лей, эти суровые испытания для кающегося грешника продолжались всю его жизнь до тех пор, пока инквизитор не придет в его город, не вспомнит про него и не освободит его от епитимьи. Если бы подозреваемые не исповедовались, то, конечно, они не могли бы надеяться на такое снисходительное отношение к ним. Их просто сжигали бы на костре или, если они в последнюю минуту исповедовались бы, инквизиция благосклонно даровала бы им смерть в виде удушения. А потом их тела все равно бросали бы в пламя. До 1834 года инквизиция существовала официально, хотя ее последняя жертва была сожжена на костре в 1780 году, и произошло это в Севилье.