2.Гнев теократов.Прогулка по Порталам - Анастасия Машевская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— ПОДОЖДИ, ВАЛЬДРИССАН! — не унималась Данан, глядя в закрывающийся портал. — ДЕРЖИ ЕГО!!! ДЕРЖИ!!!
Но Вальдриссан больше не мог держать. Он упал на землю. По его лбу градом катился пот. Из закрывающегося портала до смотрительского слуха командора донеслось полное сожаления: «Прости, Дан». В следующий миг скол снова свернулся до тускло поблескивающего росчерка. Если сравнивать с предыдущим, шов междумирья стал грубее, длиннее и шире, но все равно был плохо, если не искать намерено.
— Дан? — Опасливо позвал Хольфстенн. Он пока не отпускал талии женщины. Рендел тоже продолжал удерживать чародейку — мало ли что?
Тайерар замер недвижно. Он словно завис над пропастью, один край которой венчал восторг от того, что Данан в самом деле жива и теперь рядом с ним, а на другом стояла растерянность оттого, что Данан, судя по всему, встретила в Разломе бывшего любовника.
«Никакой это не любовник! Это какой-нибудь демон, играющий на ее чувствах!» — постарался убедить себя Тайерар. Однако подобные домыслы мало, что меняли. Он все еще не понимал, как должен относиться к ситуации, но однозначно испытывал неконтролируемую аффектированную радость.
Вот это, пожалуй, и главное.
Правда, вперемешку с тотальной растерянностью и недоумением.
Но радость была сильнее: Тай мог определить это по грохоту сердца в груди и шуму крови в ушах.
Окружение ожидало, что Данан сейчас бросится на колени прямо рядом со сколом, попытается чуть ли не ногтями разворотить разрыв заново и добиться своего — вытащить из-за Разлома Жала. Однако вместо истерики Данан плотнее сжала челюсти, опустила вдоль тела руки. Серебристые глаза пыхнули гневом. Чародейка смотрела в место, где недавно закрылся портал, недвижно и напряженно несколько долгих секунд.
— Ублюдок, — шепнула она в сердцах. — Я вернусь за тобой, даже если после этого мы подеремся на смерть. — Затем развернулась к остальным и, хрипя, растирая шею, спросила. — Надеюсь, вы взяли лошадей про запас?
Тайерар тут же приободрился:
— Обижаете, леди-коман…
Данан не стала дослушивать. Она направилась туда, куда взглядом указал ей генерал. На ходу запустила палец за горло поддоспешника, выудила цепочку с подвешенным на ней кулоном.
«Ох, черт! Кулон!» — Тай вспомнил об отнятом у убийц рисунке украшения…
Додумать мысль Тайерару тоже не дали: командор решительно дернула цепочку с шеи и, не оглядываясь, бросила в землю. Кулон, который она постоянно теребила в минуты раздумий — наверняка прощальный подарок. Его подарок.
Чародейка шла с упорством, сосредоточенно глядя вперед. Тай видел, что она усилием воли заставляет себя не оборачиваться — знакомое ему поведение. И…
И Тай только сейчас понял умом: Вечный, она жива! ЖИВА! После всех ужасов, которые он успел себе придумать, в которые успел поверить, она — жива! Здесь и сейчас, прямо тут, рядом с ним! Она провалилась в Разлом! И все же смогла вернутся! При том не просто вернулась сама, но даже пыталась спасти оттуда еще одного пленника! Правда, им оказался Жал, но, святые яйца Создателя, это вообще сейчас не важно! Да никогда это и не будет важно! Важно только, что Данан здесь, и больше он, Тайерар, не даст ей думать, будто она может швыряться своей жизнью налево-направо, как чем-то ненужным.
Тай в несколько стремительных шагов нагнал Данан и рывком развернул к себе. Ситуация требовала решающего шага, но, едва наклонив голову, Тай сдержал себя. Они не одни. И одному Вечному известно, что сейчас происходит у нее внутри. Ситуация с Жалом выглядела неопределенной — скорее всего, Данан не только зла, но и тоже растеряна.
Тем не менее, она должна знать, как он переживал.
— Я… мы волновались, командор. — Тайерар кое-как сумел сказать это относительно нейтрально. — Я рад, что вы в порядке.
Данан подняла на мужчину взгляд, исполненный вселенской усталости.
— Спасибо, капитан, — пробормотала женщина, не вспомнив, что мужчина перед ней вроде как уже официально и не капитан.
Ну, по крайней мере, она отвечает. И видит его, а не смотрит сквозь или представляет совсем другого мужчину.
Никто не обратил внимания на Хольфстенна. Тот, дождавшись, пока остальные немного продвинутся вперед, подобрал амулет, брошенный Данан. Даже если она потом не пожалеет о том, что сделала, то он, Стенн, пожалеет точно: что не смог помочь Жалу выбраться, не сохранил его подарок, не сберег его сокровище. Стенн сжал аксессуар в ладони с такой силой, что края предмета больно вонзились в ладонь. Жал был ему… Жал его друг, — упрямо исправил себя коротышка.
Когда Данан добралась до ближайшей лошади — это был скакун Унре, — она даже не спросила, чей это, занят ли. Просто вставила ногу в стремя и поднялась в седло.
— Не будем медлить, — сказала командор отнюдь не командным голосом. Несмотря на попытки тут же накинуть поводок на тех, кто явился помочь, в голосе чародейки слышалось, что она на грани. «И это еще Темный хоть немного умолк!» — не то посмеялась, не то ужаснулась над собой Данан. Если бы он трындел, как за Разломом, она бы сейчас точно лишилась чувств!
Тайерар наскоро оглядел отряд: все на месте. Ни у кого он не стал спрашивать, что случилось, что все это значит, почему минутой ранее командор умоляла какого-то призрака пойти с ней в этот мир, а теперь ведет себя как одинокая, отгородившаяся ото всех сова. Расспросы ничего не дадут. Поговорить лучше потом, сейчас самое главное — доставить скитальцев в крепость, показать их телемантам и целителям, дать поесть и поспать. А затем…
Тайерар открыто хмыкнул: а затем нужно затащить Данан к себе в башню и перестать валять дурака.
Глава 13
Когда достигли донжона, Тайерар спрыгнул с коня едва ли не на ходу и со скоростью молнии оказался возле Данан. Да, конечно, в вопросе верховой езды ей не нужна была помощь. Но время, проведенное с мыслью, что Данан погибла, бесповоротно убедило Тайерара: нельзя терять ни минуты.
Нельзя давать ей сомневаться или разбираться в себе. Нельзя больше оставлять решение за ней и пускать все на самотек. Особенно теперь, когда он — полон решимости, а Данан — наоборот. Он, Тай, может, не самый яркий светоч, но кое-что он успел о ней узнать. Оставь командора сейчас одну — и в лучшем случае она снова будет ходить безалаберной детиной, как после смерти Тальвады. А в худшем
