Таль: Не упустить свою мечту (СИ) - Наталья Анатольевна Егорова

академию на ужин уже опоздала. Рано мне пока от полного обеспечения отказываться.

— А может и вообще не стоит, — намекнул он.

— Меня могут с уроков снимать, если я на полном обеспечении, — попыталась я объяснить суть проблемы.

— Могут, — согласился он, выставляя на стойку тарелку с уже пробованным мною однажды паштетом и бокал с морсом. — Но без особой необходимости не будут, поскольку все что делает ректор Таврим направлено как раз на то, чтобы из адептов получались хорошие маги. Так что зря ты беспокоишься.

— Может быть и так, — не стала спорить я, но все же не отказалась от идеи в будущем найти подработку и желательно по специальности. — Дядя Шрам, а что это за блюдо?

Корчмарь посмотрел как я с аппетитом уминаю ужин и заулыбался:

— Паштет из трех видов мяса и трех видов овощей. Рецепт не проси — секрет.

— Не буду, — понятливо кивнула я не переставая жевать. — Очень вкусно.

Закончив с едой, поинтересовалась сколько я должна за ужин, но корчмарь махнул рукой:

— Я эти две медяшки из вашего аванса спишу, там еще прилично осталось.

Спорить не стала, в конце концов на этот самый аванс пошла первая серебрушка заработанная мной у Элтара — один раз можно и оттуда взять. А вообще надо будет сюда вместе с ребятами ходить поесть хоть раз в декаду. Наши заработки на почте такое вполне позволяли, а ребят в отличие от меня никто не подкармливал.

В своей комнате сразу села делать задание по чистописанию на завтра, пока окончательно не стемнело. Спать хотелось просто зверски, дорога и пережитое потрясение здорово меня вымотали, так что легла сегодня рано, как только закончила с заданием.

* * *

Утро начала с упражнений, предписанных мастером Ивором, а то и так вчерашний день пропустила. На левитационной площадке нас оказалось уже шестеро и каждый занимался по своей программе, желающих составить компанию мастеру Кайдену на спортивной площадке по-прежнему не находилось.

Поскольку присутствовали не только мои друзья, но и другие одногруппники, рассказ о поездке оставила на потом.

Первым уроком сегодня снова значилась магическая практика и все с нетерпением ждали начала. Этот урок никого не оставил равнодушным. Задание мастер Кайден озвучил то же, что и на прошлом занятии, но первым вызвал почему-то не Рамину, а Вадера. У того ничего не получилось. Преподаватель велел ему отойти в сторону и вызвал следующего. Постепенно я поняла, что он идет в порядке обратном результатам, постигнутым адептами, то есть от худших к лучшим.

К всеобщему удивлению у остальных тоже ничего не выходило, мы перешептывались, но понять ничего не могли. Меня вызвали предпоследней, оставалась только Рамина.

Я вышла на арену и встала рядом с мастером, испытывая неуверенность.

— Пробуй, — велел он.

Я сосредоточенно выполнила требуемые действия и между моими ладонями полыхнуло пламя, послушно полетев в стену. Счастливо улыбаясь повернулась к мастеру и увидела как его глаза полыхнули яростью, а искривившая лицо усмешка была одновременно злой и ликующей.

— Ну вот и все, дрянь, теперь тебя ничто не спасет, — практически прошипел он. — Я сразу был против того чтобы тебя принимали в академию и оказался полностью прав. Никто не может сделать огненный бросок, если не повторил его в течении суток после первого применения — это заклинание особым способом закупоривает энергетические каналы. Ты наплевала на запрет академии и ты попалась. А теперь бери свои вещи и иди за мной.

— Но мастер Кайден, я…

— Не хочу ничего знать, — зло оборвал меня преподаватель. — За мной я сказал!

Я шла за ним и была в шоке: я действительно нарушила запрет на тренировку этого заклинания, но я ведь и не тренировалась, нас там чуть не убили. А ему просто плевать, он хочет выгнать меня и не упустит такой повод. Но я уже не мыслила себя без магии, не знала как жить дальше, если меня действительно выгонят.

Тем временем завуч привел меня в кабинет ректора и без стука толкнул внутрь так, что я чуть не упала, споткнувшись о край ковра. Ректор удивленно воззрился на наше явление на его территорию.

— Нарушение запрета на применение вне боевого полигона заклинания «огненный бросок». На отчисление. — Коротко отчитался Кайден. — Я обратно на полигон, там группа без присмотра.

Когда за спиной хлопнула дверь, я вздрогнула. Ректор укоризненно смотрел на меня, а я не плакала, держась только на непонятно как успевшей за столь короткий период развиться профессиональной гордости.

— Наталья, ну неужели нельзя было потерпеть несколько дней? У Вас же так хорошо все начиналось: вторую декаду лучший результат в группе, знакомство с архимагом Элтаром, да одно расположение нашего библиотекаря чего стоит, он же Вас на весь магический совет уже расхвалил. — Ректор был откровенно раздосадован.

И я не смогла больше молчать, сорвавшись почти на крик, потому что у меня пытались отнять мою чудом сбывшуюся мечту, мой шанс стать магом:

— Да нас же там убивали, я жизнь свою спасала и других тоже. Они бы всех нас убили, понимаете!

— И вы надеетесь, что я в это поверю? — грустно спросил архимаг.

Он хотел поверить, я видела это, но видимо слишком часто адепты в его кабинете рассказывали самые невероятные истории, пытаясь избежать наказания. И тут я вспомнила рассказ Элтара о провинившемся адепте-артефакторе и его отказе отвечать под заклинанием правды, и бросившись к столу ректора, хватаясь за малейшую надежду предложила:

— Давайте я все под заклинанием правды расскажу!

— А ты вообще понимаешь, что это такое? — подозрительно переспросил он.

— Мой шанс остаться в академии, — твердо ответила я, глядя ему прямо в глаза.

— Откуда ты вообще знаешь об этом заклинании?

— Читала об истории создания этого заклинания в книге и вскользь слышала от архимага Элтара.

— Суть в том, что ты не сможешь не только солгать, но и не ответить на вопрос, если он тебе неприятен. Речь полностью попадает под контроль наложившего на тебя заклинание. — Пояснил для меня ректор.

— Мне нечего скрывать и я не думаю что конкретно Вас интересуют подробности моей личной жизни.

— Что ж, бери стул и садись напротив меня.

Когда я расположилась на стуле перед его столом, он закончил вычерчивать сложный знак на листе бумаги и положив на него правую ладонь, произнес длинную фразу, глядя на меня.

— Теперь повтори «ино артейло хейрам», — велел он.

Первое слово я повторила легко, а дальше дело не пошло. Я помнила, что меня просили произнести и пыталась это сделать, но слова просто отказывались проталкиваться через сжимающееся спазмом горло.

— Достаточно,