Земля разбитых грез - sleepyxoma

эта штуковина позволит победить, но начинать драку лучше с дистанционной атаки.

Лесная чаща чуть расступилась, пропуская меня на маленькую полянку с тремя поваленными деревьями, лежащими одно на другом.

Колени предательски затряслись, но я постарался не обращать внимание на страх. Если хочу жить и пользоваться новоприобретенной магией, должен охотиться. В противном случае… Перед глазами появилась Лена, держащая на руках Машу.

Сдамся — никогда не вернусь домой к семье!

Эта мысль позволила наконец-то загнать неуверенность туда, где ей самое место, и ступить на полянку.

Меня уже ждали, что не удивляло — шел я не с подветренной стороны и шумел, как стадо бизонов, прямо-таки нарываясь на драку. Четыре существа: волк, волчица и два волчонка. Семья.

Взрослые особи крупные, размером с бычка каждая, мелочь — всего лишь с обычных собак.

— Судьба лежит уж пред тобою, — торжественно продекламировал ворон, взлетая на ветку, — так победи иль проиграй. Не будешь больше знать покою. Иди вперед и убивай!

И как только последнее слово прозвучало, твари атаковали.

Та, что помельче, первой рванулась вперед, и я выстрелил. Наверное, сегодня на кубике жизни выпала двадцатка, потому как болт вонзился волчище прямо в глаз, и та завалилась, не долетев до меня каких-то пару метров.

Ее партнёр отчаянно завыл, но и не думал останавливаться, он резко сменил траекторию, заходя во фланг, и я, отбросив разряженное оружие, попытался угостить его молниями.

Совершенно немыслимым образом волк увернулся в полете и, приземлившись на лапы, мягко спружинил от земли, преодолевая оставшееся расстояние. Он сбил меня с ног, намереваясь перегрызть горло, и я сделал единственное, что успел — прикрылся рукой. Острейшие зубы сомкнулись на протезе, разрывая в клочья рукав. Тварь попыталась прогрызть псевдоплоть, не причинив той ни малейшего вреда, но ситуацию нельзя было назвать хорошей. Да, волчата не думали нападать, но кто знает, сколько времени им понадобится, чтобы перейти от страха к ярости? Следовало быстрее закончить с альфой!

Копьем не достану, кинжал!

Отпустив древко, я рванул из ножен клинок и со всей силы ударил в незащищённый бок животного, затем еще и еще и еще. Волк взвизгнул, разжав зубы, и отпрыгнул на пару шагов. Выглядел он неважно, из свежих ран на боку хлестала кровь, но отступать убийца крупного рогатого скота не собирался. Я поднялся, схватив копье и выставив его перед собой.

Один раз экспресс-курсы Эйри помогли, почему бы им не сработать еще разок?

Монстр заскулил и попятился, а я, напротив, сделал шаг вперед.

— Ну давай, давай, тварь, попробуй еще раз, ты же не хочешь оставить своих волчат и сбежать? — подзуживал я его.

Он не сбежал.

С ревом, в котором отчаяния слышалось больше, нежели ярости, волк повторил прыжок, но вот только двигался он уже медленнее — боль и кровопотеря сказали свое веское слово. А потому, даже неуч вроде меня сумел сделать единственно правильную вещь: выставить копье перед собой, поменять направление атаки вслед за финтом монстра, и насадить его на древко так, что острие вышло из спины, пробив шкуру.

Волк клацнул зубами, но дотянуться не сумел, он все-таки не вымахал до размеров КАМАЗ-а в отличии от предшественника.

Пара секунд агонии, и все закончилось. Все вышло на удивление просто.

Я отпустил копье, намертво застрявшее в остывающей туше, и, подняв с земли арбалет перезарядил его, затем — повернулся к волчатам.

Те и не подумали воспользоваться предоставленной им возможностью и ударить в спину, либо сбежать. Они подползли к трупу матери и легли рядом, скуля и лижа ее морду. Вид этой искренней боли разрывал сердце на куски, и я, сглотнув тяжелую слюну, покосился на ворона.

— Чего ж ты ждешь, Адама сын? — недовольно поинтересовался тот. — Коль начал бой, иди вперед. Иль думаешь волчат спасти? Жалость лишь к смерти приведёт.

— Я понимаю, что, оставив их тут, обреку на голодную смерть. А если эти двое чудом выживут, то возненавидят людской род до конца своих дней.

— Чего же медлишь? Прояви ты милосердье…

Я стиснул зубы. Это все ради выживания. Все для того, чтобы вернуться к семье.

Первый волчонок посмотрел на меня на удивление разумными глазами.

— Прости, малыш.

Болт ударил его точно в лоб, проломив тонкую кость и поразив мозг. Смерть наступила мгновенно.

Я же, не тратя ни секунды, перезарядил оружие, положил новый болт из небольшого колчана, прицелился. Все это время последний оставшийся в живых зверь смотрел на меня с какой-то необъяснимой тоской и жалостью. Он не пытался убегать, драться, просто лег на труп матери и глядел на убийцу.

— Прости, но я тоже хочу жить!

Тетива тренькнула и болт покинул ложе. С такого расстояния промахнуться не мог даже рукожоп вроде меня, и спустя мгновение семья волков, на свою беду, перебравшаяся сюда, перестала существовать. Настало время собирать трофеи.

— Ну да, ну да, сейчас вскрою им животы, и найду там здоровенный алмаз, после чего поменяю имя на Борис Бритва.

Идиотские шутки, пожалуй, один из немногих оставшихся в моем распоряжении способов стравить напряжение, а потому — буду им пользоваться, иначе просто не смогу глядеть в зеркало. Увы, но демон прав — в этом омерзительном мирке действует одно правило: убей или сдохни.

Если не привыкну к первому, совершу второе. Но сначала… озаботимся приведением оружия в порядок.

Я извлек из трупов болты и копье почистил их от крови, после ослабил натяжной механизм арбалета, а тетива — снял, все, как учили на экспресс-курсах гейских паладинов. Далее пришел черед истинно Питерского дела — я занялся расчленением.

Мясо волчат, по идее, должно оказаться нежнее, но я отказался от мысли пустить их на колбасу и отложил в сторону — чуть позже выкопаю нормальную могилу для тел. Головы все-таки пришлось отрубить, что заняло изрядное количество времени — даже с топором не так просто было отчекрыжить их. Но я справился.

Взрослых зверей выпотрошил куда серьезнее. Не знаю, когда в следующий раз получится найти подходящий источник маны, а значит, в ход должно пойти все.

Чтобы не тратить время и не палиться лишний раз, я развел костер прямо на поляне и занялся мясом, а пока оно готовилось, копал большую братскую могилу для волчьей семьи. Спасибо крестьянам, едва не прикончившим меня, хоть лопатой обзавелся.

— Слушай, Айш-нор, а разве волки не должны охотиться и жить стаями? Почему эти были одни?

— Изгнали их, само собой, уж больно слабы. Крови Пар-валена немного в жилах их течет.

— На что-нибудь да сгодятся, — предположил я, убирая первую партию мяса и