Черный ярл - Владимир Поляков

   Понимал это и епископ. Морда лица у него была, доложу я вам, кислая прекислая. Но очевидным был факт, что он согласится на выдвинутое предложение, хотя поторговаться попытается.

   - Возьми деньги, русс, а также заемные письма. Тебе дадут по ним много золота.

   - Не интересует, - отмахнулся я от такого никчемного предложения. - Золото, что при тебе, я и так возьму по праву победителя, а заемные письма не требуются.

   - Не говорю про своего базилевса, он далеко. Но твой великий князь Владимир близко, а ему обязательно расскажут, кто виновен в случившемся. Даже если ты перебьешь всех нас, это не останется тайной.

   - Ты не поверишь, епископ, мне до этого нет никакого дела. И князь Владимир, играющий в подленькие игры с вами, ромеями, мне не указ. Итак, - ухмыльнулся я, - ты явно решил и остаток своей охраны погубить. И вместе с другими посольскими людьми воспользоваться моим особенным гостеприимством. Потому...

   - Я согласен, проклятый варвар! - выкрикнул ромей, сверля меня взглядом, в коем не было ничего, кроме кристально чистой ненависти. - Но твоя душа будет вечно гореть в аду. А твоя Русь все равно склонится перед нами. Не перед базилевсом, а перед единственно верным учением, что принесем вам МЫ. И купола наших храмов будут твоим детям и внукам великим символом нашей силы.

   Вот так... Слушай, Змейка, слушай. Ты ромейский язык понимаешь, пусть и не так хорошо. Я своими требованиями, бескомпромиссностью и неожиданным для епископа знанием его родной речи вывел его из состояния душевного равновесия. А фанатик в таком состоянии срывается с катушек и начинает говорить ровно то, что у него на уме.

   Впрочем... По его мнению, риска практически не было. Дружинники, выделенные Владимиром для охраны посольства, явно не владели ромейским, а значит, ничего и не скажут. Збавно, однако. То, что среди моих хирдманов имелся с десяток тех, кто худо-бедно, но понимал сказанное сейчас епископом. Еще один небольшой, но довод для тех, с кем я буду говорить впоследствии. Сейчас же надо было торопиться.

   - Ну что ж, епископ, всех своих выводи сюда, буду выбирать. А заодно, если хотите избежать процедуры обыска себя родимых, выгружайте из сумок и карманов все ценное, важное и нужное. Все согласно уговору.

   - Я прикажу...

   - Отлично, - повернувшись в сторону своих ребяток, я приказал. - Два десятка сюда. Искать бумаги, ценности. А, не мне вас этому делу учить. И еще. Тела обыскать, брони и оружия не лишая, а лошадок поймать. Тоже на предмет поиска чего-то полезного и интересного для нас. Поняли? Тогда действуйте, времени мало.

   Закипела работа. Ну и мне было чем заняться. Выбором нужных элементов на предмет последующего допроса и предъявления заинтересованным лицам в качестве свидетелей.

   Тут все было далеко не так просто, как могло показаться на первый взгляд. Дюжина кандидатур, из которых сам епископ однозначно вычеркивается. Обещание, однако, да и толку мне с этого фанатика ноль. Такого можно поджаривать на медленном огне, загонять иголки под ногти и проделывать еще десятки подобных процедур... впустую. Будет лишь распевать псалмы да поливать палачей обещанием адских мук. Малопригодный для работы материал.

   Зато его толмача берем непременно. Он хоть и из духовного сословия, но ни разу не фанатик. По глазам видно, в которых сейчас затаился страх и желание притвориться ветошью под пристальными взглядами моих хирдманов. Однозначно брать. Ну и остальных по тому же самому принципу. С одним единственным исключением. Для примера все же нужно взять классического фанатика, который будет плеваться ядом и проклинать... Так, в целях демонстрационных и антиэстетических.

   Выбранные брыкались, за исключением того фанатика и еще одного, смиренно-покорно уставившегося в землю. Один так и вовсе попытался самоубиться извлеченным из рукава ножиком, но был вовремя остановлен. Ну а дальше... Руки пленников были спутаны веревками, во ртах заняли место кляпы, дабы не орали в самое неподходящее время. И все это без ненужной жестокости, ибо портить полезный материал для нас не было ни малейшего резона.

   - Мрачный, мы закончили, - нарисовался рядом со мной Гуннар, чье лицо было преисполнено охотничьего азарта. - Бумаги есть хоть и интересные, но прямо ничего не говорящие. Ну а ценности взяли. Золото, камушки, изделия златокузнецов. В общем, как я понимаю, дары нашего Владимира не то их главному жрецу, не то самому базилевсу.

   - Отлично. Тогда на лошадей и вперед, к известному месту.

   - Понял. А... их лошади?

   - С собой. Нам не нужно, чтобыони послали гонцов и попытались отбить пленных с помощью подошедшего подкрепления, когда мы будем еще в пути.

   - Понима, - радостно ослабился Бешеный, не убирая руки с рукояти меча. - Внутри нам уже никто ничего не сделает. Не рискнут свои пакости на всеобщее обозрение выставлять.

   - Точно так и есть. Двинулись! И осторожнее с ранеными, не хотелось бы повредить им во время перевозки.

   Гуннар лишь развел руками. Дескать, мы сделаем все, что от нас зависит. Но никаких гарантий тут дать не получится. Увы, так оно и есть. По хорошему им нужен если не покой и медицинская помощь на месте, то максимально бережная перевозка, причем в повозках. А так... Остается только надеяться на крепость их организмов, да на благорасположение богов.

   - Дозоры, - шепнула мне Змейка на ухо. - Не забудь.

   - Благодарю... Гуннар, про десятки, в дозор выставленные...

   - Знаю, - отмахнулся побратим. - Яр уже послал гонцов, не пропадут, крюк сделают и по нужному пути двинутся.

   По нужному пути - это в Переяславль. Просто нет резона светить название города, куда мы собираемся. Знающему человеку маршрут наш очевиден будет но все равно - определенная фора наличествует, если сейчас языком не трепать.

   Прихрамывая, я уже подошел с подведенному мне четвероногому и недовольно ржущему организму, как меня остановил голос одного из немногих оставшихся целым и невредимым дружинника:

   - Хальфдан, на тебе кровь воином великого князя... Ты от нас не скроешься, а от него тем более!

   - Буду ждать, бывший варяг...

   - Ах ты собачий сын, - схватился было за меч оскорбленный мною дружинник, но с огромным усилием сдержался, видя, что на него внимательно так смотрят стрелки с арбалетами наготове. - Я буду ждать, сколько понадобится, но такая лжа...

   - Забавный ты, пес великокняжеский, - хмыкнул я, с помощью телохранителей взгромождаясь на нелюбимый мною вид транспорта. - Помогаешь на Русь ромеев тащить. их веру продвигать, а еще хочешь, чтобя я, ярл Хальфдан, тебя варягом называл? Не, недостоин ты этого. Эй, орлы! Двинулись! И не мешкаем, нас уже ждут.

   Ну все, теперь нас ждет не самая короткая скачка до города Переяславля. И чем раньше мы там окажемся, ем больше времени будет до того момента, как пидется отражать первые удары врага. Да удары, хотя и будут они для начала чисто психологические. Нет у Владимира повода и возможностей решать вопрос силовым методом.

   Почему? Да просто в таком случае мигом откроются козырные карты в виде захваченных ромейских посланников. А уж они вполне способны подтвердить суть этого посольства. А кроме частичного уничтожения того самого посольства на нас у Владимира Святославовича ни хрена и нет. Остается ему либо окончательно утереться, либо гадить хоть серьезно, но скрытыми методами. И я уверен, что выберет он второй вариант. А тут у меня есть чем ответить. Особенно когда вернутся и битые у данов, и частично покусанные в свейских землях ярлы. Злобные ярлы, серьезно оскорбленные тем самым кидаловом, что учинил в их адрес лично великий князь.

   Ну и поход на франков, уже нами организованный. Он тоже должен сыграть свою роль. Роль контраста, ведь если оттуда будет доставлена даже не сверхбогатая, а просто пристойная добыча без серьезных потерь среди воинов, то... Выводы. Как говорится, очевидными станут, не требующими дополнительных пояснений. Как для ярлов и их советников, так и для рядовых хирдманов.

   Есть над чем работать, есть какие интриги проворачивать. И помощники у меня есть. Будем жить. И не только жить, но и продолжать партию в той самой Большой Игре, которая только начинается.

Интерлюдия.

   - Доброга у нас что, совсем нюх потерял? Совсем мышей не ловит? Так его и поменять можно!

   Именно такими словами поприветствовал входящего Добрыню Владимир Святославович, уже изрядно накрученный новостями насчет нападения на возвращающееся домой ромейское посольство. Только вот прошибить Добрыню такими вещами было сложно. Привычка...

   Наедине он вовсе не собирался соблюдать правила этикета с племянником. Напротив, время от времени напоминал, что именно благодаря его дельным советам тот вообще сумел вскарабкаться на киевский престол и находиться там до сего момента. Вольготно развалившись на лавке, приставленной к стене и изучая затейливую резьбу на предметах меблировки, он ждал, пока племяннику надоест плескаться чувствами в пространство.