Шумерские ночи - Александр Рудазов

— У жены есть, наверное… ладно, куплю на всякий случай. Все равно по пути. Сколько возьмешь за свое заклинание?

— Шест… хотя ладно, с тебя возьму пивом.

— Ладно, вечером поставлю кувшин.

— Не кувшин. Бочку.

— А ты не лопнешь? — приподнял брови Аханид. — Хватит с тебя и кувшина.

Креол недружелюбно заворчал, складывая руки на груди, но возражать не стал. Он не любил и не умел торговаться.

Место шалфея — в пряном ряду. Эта ароматная трава добавляется и в мясо, и в рыбу, и в овощи. Некоторые заваривают из шалфея душистый настой — его вкус своеобычен но довольно приятен. Аханид окинул лотки взглядом, ища самый свежий товар.

— Вот этот вроде неплохой, — потянул носом лугаль, беря пучок шалфея. — Чуешь запах?

— Любой подойдет, — сунул руку в сумку Креол. — Давай быстрее, мне кота надо домой отнести… ай.

— Что такое?

— Опять укусил, — задумчиво произнес Креол, вытаскивая из сумки руку с повисшим на ней котенком.

— Голодный, может? — предположил лугаль.

— Может. Кстати, что они едят?

— Сам не знаешь?

— Мне раньше не доводилось кормить кошек. Дома для этого были рабы. Что едят кошки? — поинтересовался маг у торговца пряностями.

— Мясо, рыбу, молоко… — ответил тот, выжидательно глядя на Аханида. — Почтенный лугаль собирается покупать этот шалфей или желает его допросить?

Аханид уставился на измятый пучок травы, понюхал его и швырнул обратно на прилавок.

— Думаю, он недостаточно свежий, — заключил лугаль. — Пошли, посмотрим дальше.

— Почтенный лугаль! — послышался визгливый вопль. — Господин лугаль, у меня есть для тебя самый лучший шалфей! Самый-самый лучший, совсем дешево!

Это крикнула бедно одетая старушка, торгующая зеленью и приправами. В отличие от других продавцов, лоток у нее был грязным и неряшливым, пучки трав — кое-как перевязанные, с оборванными листочками.

— Подойди, господин лугаль, выбери, что больше понравится! Совсем дешево! Один сикль меди за шестьдесят пучков!

Аханид, уже собиравшийся пройти мимо, замер на полпути. Шестьдесят пучков шалфея за медный сикль — это баснословно дешево. Никто на всем каре не отдаст за такую сумму даже шести пучков, не говоря уж о шестидесяти. Три-четыре, не больше.

Креол тоже приостановился. Что-то в ауре старухи показалось ему подозрительным. Что-то странное — непонятное, трудноуловимое…

— Почему такая цена? — спросил лугаль.

— Что, слишком дорого?! — забеспокоилась старуха. — Хорошо, пусть будет сикль меди за сто двадцать пучков!

Аханид подозрительно сощурился. Он не верил в щедрость торговцев. Начнешь продавать по таким ценам — потеряешь собственные сандалии.

Верно, всякий на каре норовит сунуть лугалю «бесплатный образец» или сделать хорошую скидку — но не до такой же степени. Справедливая цена ста двадцати пучков шалфея — два полновесных сикля… но не меди, а серебра. Зажиточный купец может позволить себе взятку и пожирнее, но не эта нищая старуха. Два сикля серебра для нее — целое состояние.

Креол наклонился к уху Аханида и шепнул о странностях в ауре торговки. Лугаль выслушал это с каменным лицом и взял с лотка один из стебельков шалфея.

— Даже сто двадцать мало?! — не отступала старуха. — Тогда сто восемьдесят! Один сикль меди за сто восемьдесят пучков!

Морщинистые руки протянулись над прилавком — торговка словно пыталась ухватиться за лугаля. Аханид нахмурился и как бы невзначай отступил назад, перебирая между пальцев шалфей.

— Двести сорок пучков!.. — взвизгнула торговка, перегибаясь через прилавок. — Возьми, лугаль, возьми!

— Это ведь ты, поганое отродье?! — взревел лугаль, делая мощный взмах.

В воздухе свистнуло копье. Остро отточенный наконечник вошел под ключицу старухи, пронзая ее насквозь. Мельтешащие руки замерли в воздухе, на морщинистых губах выступила кровавая пена.

— А-а… — прохрипела торговка, падая на прилавок.

На какой-то миг все вокруг замерло. Шумный кар смолк, оледенел — словно все и каждый воззрились на убийцу, смерили его пораженными взглядами. Даже Креол приоткрыл рот, не понимая, что сейчас произошло.

Лугаль обезумел?…

Но в следующую секунду «убитая» старуха резко вскинула голову. Продолжая булькать кровавой пеной, она мерзко улыбнулась — и отпрыгнула назад, оставив на копье клок одежды.

Одежда тут же испарилась. А загадочная старуха кувыркнулась через голову, оборачиваясь крохотным уродцем, похожим на белую остроухую обезьянку. Без меха, с тонюсенькими ручонками и ножонками, широченной улыбкой и непомерно длинным извивающимся фаллосом.

Креолу вначале даже показалось, что это хвост.

— Хи-хик!.. — пискляво фыркнул уродец, с неимоверной быстротой улепетывая прочь.

Время тут же вернулось к привычному ходу. Торговцы и покупатели с воплями бросились врассыпную, стараясь ни в коем случае не задеть странную обезьянку. Та юркнула за угол — и была такова.

— И что это было? — озадаченно спросил Креол.

— Эй, почтенные! — вместо ответа окликнул соседних торговцев Аханид. — Скажите служителям, чтобы прибрали эту мерзость!

Креол уставился на брошенный лоток «старухи». Вместо зелени и приправ там копошились черви и личинки. Да и сам прилавок успел обернуться осклизлой корягой.

— Так что это было? — повторил маг, подцепляя за хвост одного из червей.

— Если б я знал… — проворчал Аханид. — Эта проклятая тварь портит мне жизнь уже шестой год…

— Лично тебе?

— Моему городу. А значит — лично мне. И ведь ничем его не убьешь, что хуже всего!

— Что, совсем ничем?

— Мы уж как только его ни убивали — все равно появляйся снова. Понятия не имею, что оно такое. Твой предшественник с этим делом возился-возился, да так ничего и не сделал.

— И теперь ты хочешь, чтобы его работу закончил я. — Недовольно произнес Креол.

— Очень хорошо, что ты сам вызвался, — спокойно кивнул Аханид. — Перед тем как начинать охоту, усвой самое главное — что бы ты ни делал, не прикасайся к этой твари. Ни в коем случае не прикасайся. Пока ты до него не дотронулся, он ничего не может сделать. Вот и заставляет всякими хитростями к себе прикоснуться — превращается в разных людей, в животных… в неодушевленные предметы вроде бы не может, но полностью я не уверен.

— А что будет, если коснуться?

— Страшно даже представить… — поежился лугаль. — Спаси Мардук от такой участи… Из-за этой твари я лишился двух хороших стражников…

Креол плотно сжал губы. Похоже, отвертеться не удастся — придется работать так, словно по спине гуляет бич надсмотрщика. Аханид — человек жесткий, при нем особо не побездельничаешь. Либо выполняй илькум как подобает, либо катись обратно в Вавилон с «табличкой демонов» — свидетельством об увольнении за непригодность.