Леонхард фон Линдендорф 4 - Юрий Корнеев

После ужина посидел с детьми, рассказал им сказку. Про Машу и медведя. Даже посмеялся с ними. Эмма тоже сидела с нами, с новорождённым на руках. Взял у неё малыша, подержал. Вроде ничего, нормально. А то ведь я его и видеть не хотел первое время. Понимаю, что он то ни в чём не виноват, но вот не мог себя пересилить. А малыш-то не крещёный. И как мои святоши это допустили? Тут ведь крестят сразу после рождения. Наверное опасались ко мне подходить, слишком уж я был неадекватным. Ладно, в ближайшие дни окрестим.

Ушёл от детей и проходя мимо комнаты Ирмы заглянул. Она сидела за столом и что-то писала. Тут же вскочила. Подошла и ничего не говоря впилась мне в губы. В себя пришёл только глубокой ночью. Ирма рядом, голова на моей груди. От этого и проснулся — неудобно спать. Попытался повернуться на бок и разбудил её.

— Спи, Лео.

— Да, что-то не спится.

— К себе пойдёшь?

— Теперь-то чего. У тебя останусь.

Дальше… Дальше любили друг друга. Без надрыва, но с огромным удовольствием. Угомонились только ближе к утру. Потом просто лежали рядом, уставшие и умиротворённые. И разговаривали.

— Ирма, замуж за меня пойдёшь?

— Лео… Извини, но нет.

— Почему?

— Лео… Знаешь как я об этом мечтала? Как завидовала Ами? А теперь вот не хочу. Не обижайся. Я думала об этом, знала, что позовешь. Понимаешь, я не хочу быть графиней, не хочу быть хозяйкой замка. Не моё это. Я себя в другом нашла. Мне интересно то, чём я занимаюсь. И я добилась многого. Меня уважают и в замке и в городе. Да и во всём графстве. Уважают и боятся. Именно меня, не графиню и даже не баронессу, а меня, просто Ирму. Не хочу всё наработанное бросать.

— А зачем бросать? Занимайся всем этим и дальше.

— Лео, ты не понимаешь. Быть графиней, настоящей графиней, тоже труд. И заниматься чем-то ещё я просто не смогу. И плохой графиней быть тоже не смогу. Так что тут или-или. Да и не нужна тебе такая жена. Тебе бы найти кого из соседних владетелей, она тебе в приданное ещё земли принесёт. Надо только выяснить, у кого есть дочки или внучки на выданье.

— Да плевать мне на приданное. И земли мне хватает. А уж впускать в свою жизнь избалованную дочку какого графа или герцога тем более не хочу.

— Слушай, Лео, — она легла на бок, оперлась на локоть и нависла надо мной, — а женись-ка ты на Эмме. Она давно по тебе сохнет. И детей она любит. А они её вообще обожают. Она будет очень хорошей женой.

— Эмма? Как-то я о таком и не думал никогда.

— А ты подумай, как следует подумай. Лучше жены тебе не найти. И я с ней общий язык всегда найду. А мне ребёночка со временем сделаешь и мне хватит. Как, не откажешься?

— Да хоть сейчас.

— Нет, сейчас не надо, рано ещё. Но потренироваться надо.

И она перекатилась на меня. Тренировались до позднего утра. Только уже когда солнце стало заглядывать в окно, угомонились.

Завтракали вдвоём с Ирмой. Ну и Элдрик, конечно. Но его я уже и не замечаю. Он всегда рядом. Правда, в замке как-то умудряется на глаза не попадаться, хотя я знаю, что он где-то здесь, за плечом. За завтраком велел Элдрику пригласить на ужин Гюнтера и Курта. Посидим, подумаем, как жить дальше. В свете того, что весной надо настучать по хлебалу англичанам. Вот и подумаем вместе, как это лучше сделать.

День провёл опять бестолково, бездельничал. Но теперь бездельничал с удовольствием, без тягости в душе. Повозился с детьми. Присмотрелся повнимательней к Эмме. Раньше как-то особо на неё внимания и не обращал. Если только потроллить слегка. А ничего так. Ами у меня была золотой блондинкой, то есть волосы светлые с золотом, эта черненькая. Не так, как наши кавказские девушки, не жгучая брюнетка, а просто волосы тёмно-каштановые и глаза карие. И формы очень даже ничего. И спереди сверху и сзади снизу. Но худовата немного. Но это возрастное. Ей ведь сейчас лет 17-18. Перезрела девушка. Сейчас в таком возрасте уже детей имеют. Крестьянки так двух-трёх. А эта всё с чужими детьми возится. Ну, да, помню — не за кого её выдать было. Может и хорошо, что не выдал ни за кого. Посмотрим. Хотя, может ещё Ирма передумает. К ней я как-то уже привык. Да и она у меня была вроде младшей жены, теперь старшей станет. Если станет. Она девушка серьёзная, если что решила, не сдвинешь. Поговорю с ней ещё. Тем более, спешить всё равно некуда — траур продлится ещё год. Хотя, я могу и забить на него, мне можно, я граф. Но зачем? Постель мне есть кому греть. Кстати, надо бы к Эльзе заглянуть. А то был в лагере и не зашёл. Не хорошо. Зачем обижать хорошую женщину. Да и по дочке соскучился. Вот завтра и заскочу.

Вечером все собрались в моём кабинете. Мои приближённые сначала присматривались ко мне, потом , видно, и их отпустило. Поняли, что я уже пришёл в себя. Ирма-то это ночью поняла, а Гюнтер с Куртом уже сейчас. Хотя, настроение у меня было довольно паршивым. Достали меня эти совместные ужины. Ами уже нет, а куча баб так и собирается в замке. Я на них как-то внимания в последнее время не обращал — приду на ужин, проглочу что быстренько и уйду. А сегодня обратил.

— Вы чем-то недовольны, ваше сиятельство? — спросил Гюнтер.

— Да, бабы достали. И чего они в замке все толкаются? Хозяйки ведь нет, что им тут делать?

— Привыкли они уже, ваше сиятельство. Так и будут приходить, делать-то нечего. Если будет ваш прямой запрет, то не придут. Но не советую. Много они не выпьют и не съедят, зато все на виду. Да и графский двор, какой-никакой, но у нас есть, всё как у людей.

— А, ладно, чёрт с ними, пусть развлекаются. Но кто-то из хозяев ведь должен там присутствовать? Я с ними все вечера проводить не собираюсь.

— А им этого и не надо. Наоборот, без вас они чувствуют себя намного лучше. А слуги и так все желания выполняют.

— Ладно, пусть их. У нас о другом разговор.

После