Зов крови (СИ) - Логинова Мию
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Её передние лапы слаженно ударили, заставляя стекло пойти трещинами и рассыпаться в крошево.
В этот раз куб тонул в липкой холодной крови.
И я вместе с ним.
— Проснись и пой, Алекс! — Киллиан окатил меня холодной водой, приводя в сознание.
Отфыркавшись и промогравшись от воды, уставилась на своего мучителя.
— Слушай, ну мне начинает надоедать, в самом деле! — он мрачно рассматривал моё тело. — Как вижу, всё прижилось и соседние ткани практически регенерировали. Хватит изображать кисейную барышню. Тебе уже не должно быть больно. Совсем. Пара часов, и ты начнёшь чувствовать свое тело полностью.
— Сколько я здесь?
— О, ты удивишься! Я справился довольно быстро. Не прошло и недели. Даже обидно, — он почесал переносицу, — подготовка заняла на-амного больше времени! Ведь «Шедевр» создается только из лучших деталей! Я потратил все свои сбережения. Конечно, на синтетическую кожу не хватило, но это потом. Как только меня назначат Мастером, продолжу твою трансформацию.
— Что ты со мной сделал? — голос был неожиданно спокоен. Я поняла всё с момента, как увидела Маркуса, услышала историю и желания этого безумца… само собой пришло осознание, что меня настигла та же участь. Оставалось узнать, насколько далеко он зашёл.
— О, дорогая, ничего глобального. Я умею учиться на ошибках, — Киллиан кивнул в сторону клетки с Маркусом. — Замахнулся на обширную площадь, к тому же не рассчитал несоответствие размеров тела человека и зверя. При таких модификациях горностай просто умер бы под массой железа… впрочем, он и так умер.
— Киллиан, — попыталась сглотнуть вставший в горле ком, — что ты со мной сделал?
— Я покажу, раз ты просишь, — он начал катить ко мне ростовое зеркало. — Ну… любуйся.
Во рту стало сухо.
Бегло просканировав всю себя целиком, остановилась на модифицированной части, тускло поблескивающей золотом металла.
— Ты отрезал мне руку? — сухо уточнила я.
— Упаси нас боги, Алекс! — выплюнул он, словно я сболтнула несуразицу. — Я творец, а не деструктор! Ты видишь магическую модификацию высшего порядка: весь скелет сохранен, ничего не отрезано. Я поэтапно снял кожу, отделил мускулатуру, очистил кости. Пришлось повозиться с кистью, так как… уф… ты просто невероятна! Даже при таких повреждениях твоё тело все время пыталось регенерировать!
Ну а потом я нарастил всё заново, только созданное из металла. Ты — первый представитель механоидов — оборотней, способных оборачиваться с модифицированной частью тела!
Последнюю фразу он произнес торжественно-величаво.
А у меня началась истерика. Я бешено хохотала, заливаясь слезами, с удивлением понимая, что уже не испытываю смертельного страха.
«Змеиная рвота, этот идиот не знает об Эдварде! Уже есть оборотень-механоид, способный к обороту!»
— Кил, а помнишь нашего кота? — сквозь слёзы и смех, пытаясь сдержаться, спросила опешившего лиса.
Он неопределённо пожал плечами.
— А мне так запомнился! — успокаиваясь, я смотрела в его сумасшедшие глаза собственным безумием. — Как-то он поймал мышь, но в процессе сломал ей хребет. В итоге она была жива, но парализована. А он всё хватал её за голову и подбрасывал вверх, пытаясь поиграть. Изувеченная мышь с писком падала на тротуар, и тогда кот подбрасывал её снова… Помнишь? Я ещё тогда расплакалась, а ты заставил меня досмотреть до конца.
— Что-то припоминаю, — нехотя ответил он.
— Глаза у мыши побелели от страха и боли, — я не мигая смотрела на его лицо, — тельце подёргивалось, из ноздрей текла кровь. А наш милый котейка продолжал играть, пока ему не надоело… А когда ему наконец-то надоело — он откусил мыши голову. Ты тогда ещё сказал, что это естественный отбор и кот просто не мог по-другому. В нём проснулся хищнический инстинкт. Вспомнил?
— Да. Да! — огрызнулся он. — К чему ты это говоришь?
— Припомни тот случай, Кил. Во всех подробностях. Особенно окончание. Потому что я точно так же поступлю с тобой — собственными зубами перегрызу горло, а рукой, что ты создал, распотрошу брюхо!
Стремительно преодолев расстояние, разделяющее нас, Киллиан ударил меня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Голова мотнулась в сторону, из разбитой губы потекла кровь.
Я показательно ее облизнула, снова начав смеяться.
Он наносил удар за ударом. Ещё и ещё.
Под мой нечеловеческий хохот он избивал меня, пока я, на наше благо, не заткнулась, уплывая в небытие.
***
«Нельзя слишком торопить события и выкладывать весь план сразу! Он нас прибьёт первый, если ты и дальше будешь его подначивать!»
«Зато его лицо было неподражаемо».
В животе заурчало от голода.
— Я тоже хочу есть, — еле выговорила я.
Киллиан оглянулся в мою сторону. Через специальную щель в клетке он подсовывал Маркусу поднос с едой.
— Ты будешь хорошей девочкой? — строго спросил он.
«Арр».
— Я буду хорошей девочкой, — послушно повторила.
Он кормил меня с ложечки, терпеливо ожидая, пока я раскрою побитые губы. Взглянув в зеркало, оставшееся стоять ровно напротив меня, оценила повреждения: правый глаз заплыл синяком цвета чайной розы. Нижняя губа напоминала кусок сырой печени. Над левой бровью торчала шишка размером с голубиное яйцо, а нос стал размером с грушу. Очевидно, мне не стоило злить Киллиана.
— Не могу смотреть на тебя такую, — сокрушенно пожаловался он. — Я готов петь тебе оды… готов осыпать тебя подарками и вознести на пьедестал, продолжая надеяться… ожидая… твоей благосклонности.
От неожиданности я подавилась и закашлялась.
Он заботливо поднёс стакан с водой.
— Ты ведь никогда не замечала, верно?
— Ты отличный притворщик! — честно похвалила я, имея в виду всю его суть.
— Я фантазировал и представлял… много раз, как мы будем вместе. Но знаешь, когда я увидел тебя и ублюдка Уотерфорда…
— Ты нас видел? — даже побитое, моё лицо изобразило гримасу удивления.
Он замялся, понимая, что сказал лишнее.
— Когда? — не унималась я.
— В день бала, — выплюнул признание он. — Ты отдавалась ему с такой страстью! Добровольно. Полностью, без остатка!
Его взгляд скользнул по моим губам:
— Ты кусала губы и так по-особенному открывала свой соблазнительный ротик. А этот розовый язычок так порочно скользил по губам.
— Ты что, смотрел, как мы занимаемся любовью?!
— О, не только! — он отскочил, отбрасывая тарелку. Вытянув с кармана брюк какую-то тряпицу, понюхал, втягивая запах полной грудью. — Это — ткнул мне её практически в многострадальный нос, — память о тебе.
До меня долетел застарелый запах семени.
«Фу, какая гадость», — кошка внутри меня ткнулась носом в собственные лапы, прячась от смрада.
Я старательно пыталась не поморщиться. Это была возможность! Он сам дал мне в руки оружие!
28.2
Я сделала попытку сесть самостоятельно.
— Полегче, — сказал Киллиан, одним небрежным движением возвращая меня в горизонтальное положение. Странно, но он частично снял оковы, фиксирующие моё тело. — Ты пока не в состоянии проворачивать такое сама. Не стоит перенапрягаться. Станет плохо. Я приподниму часть кушетки, чтобы тебе было удобнее.
Презирая себя за слабость, я всё-таки не смогла удержаться от жалобного стона, когда опустила голову на плоскую подушку.
— Попробуй выпустить когти, — Киллиан аккуратно, с благоговением и нежностью, ощупывал мою левую руку.
— Не могу, — в который раз ответила я, — как ты себе это представляешь? Выпустить когти равно полуобороту. Я ещё ни разу его не совершала.
— Как же это Уотерфорд сделал такое упущение, м? — съязвил лис. — Впрочем, нет смысла вспоминать о Нейтоне.
— Почему?
— Ему до нас не добраться, — просто ответил он, — я сам тебя научу… со временем.
Рассуждения Киллиана меня никак не тронули. Я ни на секунду не сомневалась, что Нейт меня ищет. Впрочем, проверять теорию практикой не собиралась. Ждать подмогу — хорошо, но отбрасывать возможность побега, ожидая спасения, — глупо.