Иду на вы! - Виктор Зайцев

Весна радовала не только наступлением тепла, но и ожиданием новых, вернее, старых знакомых мастеров и жителей Прикамья. За зиму Сергей успел разобраться во всех арендных договорах и записях своих владений. Едва потеплело, как он объехал свои владения, выбирая места для славян-поселенцев, куда хотел расселить прибывших мастеров и селян. Не сомневаясь, что с прибытием поселенцев цены на домашний скот вырастут, дал указание управляющим закупать понемногу скот и готовить срубы для домов и надворных построек, указал необходимые размеры. Он не сомневался, что поселенцы выберут себе именно привычные срубы, а не каменные строения аборигенов, больше похожие на землянки.

Главным достижением зимы Лосев считал создание мобильной пушечной батареи из двадцати орудий на железных станках. Конструкция двухколёсных лафетов обладала высокой проходимостью и позволяла изготовиться к стрельбе за считанные минуты. Для своей батареи граф разорился на крепких меринов, закупленных на материке. Кони встали в копеечку, но, того стоили. Они были почти на полметра выше островных лошадок, иногда напоминавших знаменитых шотландских пони, соответственно сильнее и выносливей. Свои три замка Лосев укрепил дополнительно пятью пушками каждый, намереваясь летом заняться реконструкцией своих крепостей. Пристроить к ним выступающие наружу орудийные башни, чтобы простреливать из пушек всё пространство вдоль стен. При грамотной организации пушечного прикрытия замков надобность в стрелках практически отпадёт, для защиты от любой современной армии хватит нескольких пушкарских расчётов. Так вот, мобильная орудийная группа из двадцати пушек на железных лафетах, десятка повозок с припасами и конного сопровождения в двадцать сабель, уже месяц раскатывала по треугольнику с вершинами в трёх замках Лосева.

Командиры этой мобильной группы, из бывших стрелков, прошедшие осаду в замке осенью вместе с Сергеем, лучше других понимали силу пушек. Некоторые парни намеревались поселиться на землях графа, уже присмотрели себе места для поместий и ждали только женитьбы. Воины изучали дороги южной части королевства, тренировались в стрельбах на различной местности, наносили на карту удобные маршруты и позиции. Для такой цели граф не пожалел по десятку снарядов на орудие, желая подготовить к началу лета мощнейший ударный отряд, способный разгромить многотысячную армию. Зимние шторма закончились, недолго оставалось до очередной попытки высадиться в Англию. Не нормандцы, так нурманы будут атаковать побережье острова ещё долгие годы. В этом ни Лосев, ни сам король не сомневались. Купцы и контрабандисты, с которыми Сергей познакомился в Портсмуте, полунамёками сообщали о подготовке армии вторжения. Во многом, благодаря именно поставке коней для графа Васакса, часть купцов стали значительно разговорчивей, боясь потерять богатого заказчика. Кроме этого, были у Лосева и другие заказы, одним из которых являлся долгожданный мешок кофе, лимоны стали постоянным товаром, вместе с другими тропическими плодами, вроде гранатов и грецких орехов. Здоровье сына и жены, ослабевшей после родов, Сергей ставил превыше всего, запасаясь витаминами зимой и к весне, опасаясь весеннего авитаминоза.

Тем обиднее было для него оказаться к весне фактически без наличных денег, расчёт с мастерами за выстроенные три корабля полностью подорвал его финансовое состояние. Поступлений серебра от крестьян ближайшие два года не ожидалось из-за налоговой амнистии, объявленной королём в прошлом году. В принципе, можно лето протянуть и на простом товарообмене, благо, земельные и лесные угодья не дадут умереть с голода, а сам граф не подлежал налогообложению. Однако, амбициозные планы по строительству стекольных, кирпичных и прочих мастерских, предстоящая закладка сразу пяти кораблей, обустройство прибывающих переселенцев, требовали огромных средств, не меньше пяти тысяч марок. Это, не считая жалованья стрелкам и пушкарям, мастерам и шахтёрам. Сергей стыдился опуститься до задерживания им платы, подобно предпринимателям постсоветской России. Надежды выбраться из финансовой ямы он связывал с путешествием в Лондон, куда собирался в ближайшее время отвезти обещанное королю оружие и припасы. Не слишком доверяя королевской казне, капитан мало верил в своевременность расчётов за припасы. Провинциальная жизнь приучила его не ждать милостей от высокого начальства и не верить их обещаниям, как говорится, чем больше обещают, тем меньше сделают.

Потому основные надежды на поступления звонкой монеты сыщик связывал с продажей огнестрельного оружия богачам из числа тех двадцати ружей в год, о которых договорился с Ярославом. С этой целью мастера изготовили три ружья в подарочном исполнении, с полированными стволами, порытыми резьбой прикладами, каждое из которых Лосев намеревался продать не дешевле тысячи марок серебром. В ожидании заказов, он собирался обменять небольшой набор трофейных драгоценностей у столичных ювелиров на серебряные марки. Все остальные трофеи, в огромном количестве захваченные осенью прошлого года, он решил не продавать, оставить для вооружения собственных воинов. Конечно, армию в пятьсот воинов Сергей не собирался вооружать и кормить. Но, по сотне доспехов в каждом замке оставил, на случай осады вполне пригодятся для пушкарей и ополченцев. Оставшихся двухсот может даже не хватить для команд всех восьми парусников, что собирался выстроить к осени граф. Да, и не многого стоили те трофеи, доспех, в основном, кожаный, шлёмы с металлическими пластинами, мечи короткие, саксонские.

Тем более, что после подавления восстания, цена подобных трофеев резко упала, даже простые стрелки и воины предпочитали придержать доспехи до лучшего времени, либо носить самим, нежели сбывать за бесценок. В сопровождение своего каравана до Лондона Сергей выбрал десяток новобранцев, до сих пор вооружённых мечами. Парни честно выучили разговорный славянский язык, лишь письмо давалось с трудом, ещё бы, они и по-саксонски писать не умели. Но, глядя на их успехи и старание, сыщик не сомневался, что к осени придётся раскошелиться на десяток-другой новых ружей. С одной стороны, обещал, значит, выполняй. С другой стороны, только сейчас сообразил Лосев, он сам договорился с королём, что не будет изготовлять новых ружей, этот договор тем более нужно соблюдать. Вот так дилемма, в любом случае слово придётся нарушить, чего Сергей за свою жизнь никогда не делал.

С такими невесёлыми мыслями въезжал капитан во главе своего каравана в предместья Лондона, уже отстроившиеся после разгула восставших баронов. Глава стражников, заступивших ему дорогу, оказался из выселковских стрелков, он сразу узнал Сергея и рассказал, куда и кому сдать оружие и припасы. Повозки долго пробирались по узким городским улочкам, пока не остановились у стен королевского замка. Управляющему, англу, сносно говорившему по-славянски, весь свой груз и передал граф, получив расписку на славянском языке, с королевской печатью. Возчики с охраной обоза отправились назад в Васакс, а Сергей с двумя помощниками направился искать постоялый двор. Напрашиваться в гости к королю он не хотел, тем более, что управляющий предупредил об отсутствии Ярослава в замке.

Три всадника с интересом пробирались по узким улочкам двухэтажного городка, изредка встречая трёхэтажные "небоскрёбы". Играющие на улице дети моментально узнали в капитане славянина и на все голоса стали зазывать в различные заведения, от пивной, где самое вкусное пиво, до лупанария с молодыми девками. Лосев совсем собрался спросить, где приличное место для ночлега, как встретил одного из тех купцов, что освободил из подземелья баронского замка в Мурсии. Парочка купцов успешно дождалась тогда снятия осады и ускакала галопом, опасаясь, видимо, что новый хозяин замка передумает. Сейчас, при виде Сергея, купец Харальд с улыбкой поздоровался и предложил переночевать у него в доме, достаточно чётко выговаривая славянские фразы.

– Как быстро ты выучил славянский язык, – похвалил его по-сакски Лосев, за зиму достаточно овладевший разговорным языком саксов, сохранившим много общего с немецким. Вернее, наоборот, немецкий сохранил много от своего предка – сакского языка, а немецкий язык Сергей, худо-бедно, учил почти десять лет, считая школу и университет. – Найдётся ли у тебя место для моих людей?

– Не только людей, и коней устроим, – с поклоном ответил Харальд, – в моём сердце навсегда сохранится благодарность за твой благородный поступок, граф Васакс.

"Навёл справки обо мне, – не удивился капитан, направляясь за гостеприимным купцом". Тот проживал рядом с еврейским кварталом, обратившим внимание сыщика высокими стенами и крепкими молодцами, стоявшими на воротах. Харальд пояснил, что это стены еврейского квартала, или, как они называют своё укрепление, гетто. В памяти Сергея, воспитанного на советских уроках второй мировой войны, со словом гетто ассоциировались исключительно массовые казни евреев, однако, спорить с Харальдом он не стал. Купец добавил, что многие торговцы строят дома рядом с земляками, так удобнее обороняться в случае беспорядков. Например, арабы все три своих двора окружили общей стеной, скотты тоже поселились рядом друг с другом, также поступили франки, иберы и византийские купцы. Лишь нурманы и нормандцы селятся большими дворами в различных частях города, до последнего времени этих купцов никогда не трогали, даже при восстаниях черни.