Обманщик - Фредерик Форсайт

Как обычно, на раввина посматривали с любопытством, но его документы были в полном порядке – за пятнадцать минут он прошел все формальности и оказался в зале ожидания. Он сел и стал листать талмуд, время от времени неразборчиво бормоча молитвы.

Человека в рыжем парике плотным кольцом окружили чекисты; они следили, чтобы никто не смог ни получить от него, ни передать ему записку или пакет, и чуть ли не втолкнули его в зал ожидания.

Последним прибыл дипкурьер с «дипломатом», прикрепленным цепочкой к запястью левой руки. На этот раз драгоценные инструменты и материалы гримера лежали в его собственном чемодане, который не подлежал досмотру.

Денис Гонт остался в посольстве. Он покинет Москву через три дня, когда в Россию под видом дипкурьера прилетит другой агент Интеллидженс Сервис и передаст Гонту паспорт на свое имя – Мейсон. Два Мейсона одновременно пройдут паспортный контроль у разных контролеров, а экипажу британской авиакомпании заранее будет известно, что им придется перевезти двух Мейсонов вместо одного.

Но в тот вечер все пассажиры прибыли на посадку вовремя, а в 5 часов 15 минут самолет покинул воздушное пространство СССР. Вскоре раввин выбрался из своего кресла, вразвалку пошел в салон для курящих и обратился к человеку в рыжем парике:

– Что ж, Николай, теперь вы на Западе.

Потом он принес шампанское для себя, Городова и дипкурьера. Маскарад удался, потому что Маккриди, Городов и Гонт были примерно одного роста и телосложения.

Выиграв во времени в полете на запад, самолет приземлился в Хитроу в начале восьмого. Мартинз из Москвы предупредил Сенчери-хаус, и самолет встречала целая бригада агентов Интеллидженс Сервис. Они плотным кольцом окружили прибывших из Москвы трех мужчин и тотчас увезли их в нескольких машинах.

В качестве награды Тимоти Эдуардз разрешил Маккриди забрать на этот вечер Николая Городова к себе домой, на Эбингдон-виллас.

– Боюсь, полковник, серьезный опрос начнется уже завтра утром. Для этого подготовлена очень удобная загородная вилла. Там вы ни в чем не будете испытывать недостатка, уверяю вас.

– Благодарю. Я понял, – ответил Городов.

В начале одиннадцатого приехал Джо Роут, которого вызвал по телефону Маккриди. Роут с удивлением обнаружил «драгунов» из Интеллидженс Сервис в вестибюле дома и еще двоих – в коридоре рядом с дверью скромной квартиры Маккриди.

Дверь Роуту открыл сам Маккриди. Он был в слаксах и свитере со стаканом виски в руке.

– Я рад, что ты пришел, Джо. Заходи. У меня еще один гость, с которым я давно хотел тебя познакомить. Ты даже не представляешь, как мне этого хотелось.

Он провел Роута в гостиную. Стоявший у окна человек с улыбкой повернулся к ним.

– Добрый вечер, мистер Роут, – сказал Городов. – Наконец-то мы с вами встретились. Очень рад.

Роут, как парализованный, застыл на месте. Потом он, не вымолвив ни слова в ответ, упал в кресло и взял предложенный Сэмом стакан с виски. Городов сел напротив.

– Лучше расскажите сами, – обратился Маккриди к Городову. – Вы все знаете лучше меня.

Городов, размышляя, с чего начать, отпил глоток виски.

– Операция «Потемкин» была задумана восемь лет назад, – начал он. – Идею подсказал один из младших офицеров, и генерал Дроздов загорелся ею. Операция стала его любимым детищем. Смысл операции заключался в том, чтобы оклеветать кого-то из руководящего состава ЦРУ, назвать его советским агентом. Это должно было быть сделано настолько убедительно, подкреплено настолько неопровержимыми уликами, чтобы никто не усомнился в истинности обвинений.

Конечная же цель операции «Потемкин» заключалась в том, чтобы посеять семена раздора и взаимного недоверия внутри ЦРУ, на десятилетие вперед деморализовать все управление, а заодно испортить отношения между ЦРУ и британской Интеллидженс Сервис.

Сначала план операции разрабатывался в общих чертах, потом, после тщательного обсуждения пяти-шести кандидатур, выбор пал на Кэлвина Бейли. Для такого выбора было две причины. Во-первых, в КГБ знали, что из-за личных качеств Бейли в ЦРУ его недолюбливают. Во-вторых, он служил во Вьетнаме – удобном месте для вербовки.

О Кэлвине Бейли как кадровом сотруднике ЦРУ во Вьетнаме мы узнали обычным путем. Вам хорошо известно, что все мы стараемся узнать как можно больше о кадровых разведчиках в стане противника и внимательно следим за всеми изменениями и перестановками. Иногда затормозившаяся карьера порождает недовольство, а опытный вербовщик может этим воспользоваться. Впрочем, все это вам хорошо известно, все мы этим занимаемся.

Как и в ЦРУ, в КГБ никогда не выбрасывают ни одного документа. Там тщательно сохраняют каждый ничтожнейший клочок информации. Дроздов принял решение, просматривая материалы, переданные в Москву вьетнамцами в 1975 году после падения Сайгона. Вы сожгли большую часть материалов, но в спешке о некоторых документах, очевидно, забыли. В одном из них упоминался некто Нгуен Ван Трок, который работал на американцев.

Этот документ решил судьбу Ван Трока. Его и его двоюродного брата арестовали – им не удалось бежать. Брата казнили, а Ван Трока после жестоких допросов, продолжавшихся несколько месяцев, отправили в северовьетнамский концентрационный лагерь. В 1980 году там его, еще живого, и нашел Дроздов. Под пытками Ван Трок признался, что во Вьетнаме работал на Кэлвина Бейли.

Ханойское правительство согласилось на сотрудничество. Тогда началась операция по изготовлению фальшивых фотографий. Ван Трока забрали из лагеря, подкормили, чтобы он не казался дистрофиком, и одели в форму северовьетнамской разведывательной службы. Потом, сразу после вторжения вьетнамцев в Камбоджу, Ван Трока сфотографировали вместе с другими офицерами на церемонии чаепития. Чай подавали трое слуг, все – агенты Ханоя. Потом их отправили на Запад с фотографиями, а Ван Трока ликвидировали.

Один из слуг отлично сыграл роль беженца. В Гонконге он с гордостью показал свою фотографию британскому офицеру. Тот заинтересовался фотографией, конфисковал ее и отправил в Лондон, то есть сделал то, что и планировало КГБ.

– Мы послали копию в Лэнгли, – заметил Маккриди, – просто в качестве любезности. Тогда мы решили, что фотография не представляет интереса.

– Дроздов уже знал, что Бейли участвовал в операции «Феникс», – продолжал Городов. – Бейли выследил наш резидент в Сайгоне, работавший под легендой шведского бизнесмена, который поставлял спиртные напитки иностранным общинам. Дроздов узнал и о том, что Бейли был в Май Лай – Кэлвин давал показания на суде, когда военный трибунал рассматривал дело того молодого офицера. В Америке средства массовой информации сообщают много интересного. КГБ тщательно просеивает все, о чем говорят американские газеты, радио и телевидение.

Как бы там ни было, на основе этих данных был разработан вполне правдоподобный сценарий вербовки Кэлвина Бейли. В КГБ обычным образом узнали и о поездке Бейли в Токио в 1970 году. Теперь Дроздову оставалось только проинструктировать Орлова, чтобы он сказал, будто бы Дроздов в определенные дни был в Токио с единственной целью – окончательно завербовать американского ренегата. Когда вы проверили даты, они совпали. Разумеется, в 1970 году Дроздов не был в Токио. Вся эта история была сочинена позже.

Теперь набралось достаточно материала, чтобы на его основе начать строить, кирпичик за кирпичиком, дело Бейли. Вероятно, в 1981 году в качестве агента-дезинформатора был выбран Петр Орлов. С тех пор он постоянно тренировался и репетировал. На допросах после своего глупейшего возвращения Юрченко подробно рассказал, как вы, американцы, работаете с перебежчиками. У Орлова были все возможности, чтобы основательно подготовиться, научиться избегать ловушек и обманывать детектор лжи, всегда говорить то, что вам хотелось бы услышать, – не слишком много, но достаточно, чтобы ваша проверка подтвердила выданные им сведения.

После того, как Дроздов выбрал своей жертвой Бейли, КГБ стал следить за каждым шагом американца. Регистрировались все его поездки. Когда Бейли получил повышение, стал ездить по Европе и дальним форпостам ЦРУ, началась операция с банковскими счетами. Как только КГБ обнаруживал Бейли в каком-нибудь европейском городе, в одном из банков этого города немедленно открывали счет на фамилию, которую Бейли мог бы выбрать, например фамилию замужней сестры его жены или его бабушки по материнской линии.

Дроздов подготовил актера, идеального двойника Бейли, который в нужный момент срочно вылетал в Европу и открывал там в банке счет, чтобы банковские клерки позже смогли опознать своего клиента. Потом на эти счета вносили большие суммы. Деньги всегда приносил наличными мужчина с четким славянским акцентом.

Шпионской деятельности Бейли приписывали информацию, которую КГБ получал из самых разных источников – разговоров словоохотливых иностранцев, радиоперехватов, подслушивания телефонных переговоров, технических публикаций (иногда в американских технических журналах публикуются почти невероятные вещи). Подслушивались даже разговоры в вашем посольстве в Москве – вы знали об этом? Нет? Впрочем, на эту тему мы поговорим потом.