Разные судьбы нас выбирают - Александра Черчень

– Позволено, – вместо меня ответил Пламенеющий. – Психологическая реабилитация. Потому как воспитанницы от наставников сбегают в слезах и истерике.

– Это внутренние проблемы нашей структуры. – Хранитель порывисто развернулся, и белоснежная коса, извиваясь, сползла с плеча на спину. Он крутанул в пальцах нож, который в него метнул Рыж, и стремительно отправил его обратно: – Ваше, Пламенеющий.

Евгран перехватил лезвие почти около лица и невозмутимо ответил:

– Благодарю.

– Александра, подойдите ко мне. – Лирвейн коротко рыкнул.

Мне очень захотелось устроить громкий скандал, упереться рогом и никуда не идти. Что он себе позволяет?! После всего, что было, он и правда думает, что я за ним пойду?! Да еще если это сказано в приказной форме?!

Но внезапно Лир склонился в церемониальном поклоне:

– Принцесса, прошу простить мне недопустимый тон. Но ваше присутствие требуется в резиденции. Не будете ли вы так любезны последовать со мной?

Вот, значит, как? Ты готов смирить свою гордыню, орвир?

Я согласно кивнула, поднялась на цыпочки и поцеловала Рыжа в щеку. Правда, не ожидала, что он-то решит поймать мои губы, и не успела увернуться. Покраснела, выскользнула из рук Пламенеющего и пошла к Лирвейну. Заглянула в пылавшие яростью голубые глаза и поняла, что сделала все правильно.

Пламенеющий силен. Но против Хранителя у него нет шансов. К тому же Рыж не столько боец, сколько телепортатор. Вот почему я не хочу, чтобы они сцепились, а что-то мне подсказывает, что именно это и произойдет, если мы не уйдем.

Блондин пассом создал портал. Рывком привлек меня к себе, взглянул на Евграна, независимо скрестившего руки на груди, выразительно провел ладонью по моей талии, прижимая ближе. Я дернулась и открыла рот, собираясь высказать все, что думаю о подобных замашках, но Хранитель сорвал маску и впился в мои губы поцелуем, одновременно отступая в портал.

Я успела только ударить его кулаком по плечу, но тут поняла, что мы куда-то падаем. Почувствовав под боком что-то мягкое, пришла к выводу, что на постели мне сегодня везет невероятно! Дернулась, освобождая руку, и с размаху залепила этому психу пощечину. Согнула ногу, рассчитывая доставить моему милому айсбергу массу неприятных ощущений. Но он на миг отстранился, перехватил колено и отодвинул в сторону. Навалился на меня, прижимая руку к покрывалу, и вот уже через секунду я была в более чем уязвимой позе. Возмущенно вскрикнула, но добилась только того, что предоставила ему еще большую свободу деятельности. Рванулась из рук, но он сжал мои запястья одной рукой, а второй обнял за талию, прижимая ближе к своему горячему телу. Впрочем, долго ощупывать поясницу оказалось неинтересно, и вскоре я почувствовала наглую лапу у себя на груди. Решила, что пора предпринять что-то этакое, и цапнула его за губу.

– Вот мерзавка! – возмущенно выдохнул Лирвейн, отстранился, щелкнул пальцами, и мои запястья связали голубоватые силовые путы. Он вызывающе медленно слизнул выступившую каплю крови. И снова склонился надо мной.

– Только посмей! – завизжала я, отвернулась и зажмурилась. Однако продолжить говорить гадости мне это не помешало. – Озабоченный, псих ненормальный, имбицил, да мне противно любое твое прикосновение! Не собираюсь быть сотой в списке!

– Дура ты! – зло выкрикнул Хранитель и неожиданно тоскливо закончил: – Единственная.

– Отпусти меня. – Дернулась в очередной раз.

Его рассеянный взгляд заскользил по моему лицу, мимолетно обласкал шею и наконец опустился до груди. Я прерывисто выдохнула и трусливо закрыла глаза. Но вес мужского тела вдруг перестал придавливать меня к постели, и я ощутила, что Лир лег рядом. В душе на миг всколыхнулась радость. Он меня отпустит, извинится – и все будет нормально. Не будет этой неопределенности. И… томления. Непослушное тело, которое еще не остыло от ласк, не желало успокаиваться.

Я дернула руками, но, как оказалось, освобождать меня никто не торопился. Я все еще была скована.

– Сними с меня это! – хрипловато приказала я.

Он тихо вздохнул и осторожно коснулся моих губ:

– Нет.

– Почему?!

– Только так можно поговорить, – твердо сказал блондин. – Аля, я знаю, что ты все слышала. И до недавнего времени все так и было, скрывать не стану. Правда, я никогда не относился к тебе просто как к объекту желаний. Ты всегда была чем-то большим. Но теперь кое-что изменилось. – Тут он обреченно рассмеялся, и мне стало не по себе. – Хотя я от души надеюсь, что все не так плохо.

– Что «плохо»? – осторожно спросила.

– Для тебя ничего, – иронично фыркнул Водник. – А вот для меня – хуже некуда.

– Я не понимаю…

– И не нужно. – Он взял в руки прядь моих волос и стал задумчиво перебирать. – Еще… Завтра испытание. На нем все решится. Если ты не выйдешь, то смысла уже не будет… – Он замолчал и полушепотом закончил: – Ни в чем.

Путы ослабли, я села, потирая запястья, и нерешительно от него отодвинулась.

– Расскажи, в чем дело.

– Нет, – флегматично, даже не взглянув на меня, проговорил Лирвейн. – Потому что надеюсь, что от этой болезни существует лекарство.

– От какой? – Я окончательно запуталась. – Ты болен?

– Да, – зло ухмыльнулся Лирвейн. – На всю голову.

– Что-то связанное с мозгом? – перепугалась я.

– И с психикой, – рассмеялся Хранитель, потом снова стал серьезным и сказал: – А сейчас, извини, тебе нужно поспать. Потому что переживаний было много, а магический сон с заданной структурой наиболее целебный.

– На этот раз ты ставишь меня в известность о моих планах заранее, а не постфактум. Спасибо, – язвительно сказала я.

– Был неправ, – спокойно согласился Лир, подался вперед и накрыл ладонью мой лоб. – А теперь спи, маленькая.

Я только возмущенно выдохнуть успела, как веки отяжелели, и я уже сквозь сон ощутила, как он подхватывает меня на руки и куда-то несет.

Проснулась уже в Золотом дворце от шороха штор и ударившего в глаза солнечного света.

– Доброе утро, ваше высочество, – раздался мелодичный голос леди Мариоль.

Села, потянулась и посмотрела на подругу, окруженную стайкой фрейлин. Нарядных таких.

– Поздравляем вас, леди Александра, – дружно пропели девушки и присели в реверансе.

– И я тоже за себя рада, – немного ехидно ответила и сползла с высокой кровати. – Леди Мариоль, леди Вирит, вы поможете мне одеться. Остальные подождут в гостиной.

Как говорится в одной отличной пьесе: «В сад, все в сад!»

Девушки не заставили повторять дважды и быстро вышли.

Меня же взяли в оборот.

– Как понимаю, для грандиозного события мне подготовили замечательный наряд, в котором и в гробик не стыдно улечься? – улыбаясь во весь рот, пессимистично поинтересовалась я.

Маришка, которая занималась прической, сильно дернула меня за волосы, и я возмущенно на нее покосилась. Она ответила не менее «ласковым» взором, и я поняла, что от таких высказываний лучше воздержаться, если, конечно, не желаю оказаться в гробике в красивом платье, но без шевелюры.

– Вам прислали два платья, – подала голос штатная шпионка леди Надин. – Одно традиционное, а второе просила передать вдовствующая Императрица.

– Как интересно, – довольно оглядела свое отражение. Прическа великолепна, Мари, как обычно, неподражаема.

Платьев и правда оказалось два.

Первое – роскошное, из традиционной золотой парчи, расшитое драгоценной нитью, украшенное камнями. Красота. В нем и помирать не стыдно.

Подарок бабушки оказался гораздо скромнее. На первый взгляд. На второй, стало понятно, что неброская серая ткань – бархат «ярость глубин» производства дроу – отличалась невероятной прочностью и мягкостью. Кроем платье напоминало монашеское. Особенно, пожалуй, тем, что было очень закрытым. Хотя фигуру будет обрисовывать неплохо. Так что нет, отнюдь не монашеское.

– Серое, – решительно сказала и вернулась к зеркалу, ожидая, когда девушки подойдут с нарядом.

Осторожно оделась, ощущая, как ткань невесомо обтекает тело, даря прохладу.

Посмотрела в зеркало.

Тонкие серебристые кружева поверх корсажа и манжет казались бы простым украшением, если бы не нити, из которых они были сплетены. Нити арахнов. Популяция полуразумных пауков на границе Империи была малочисленной и очень закрытой. И торговали они только нитью. Человека, в чьем наряде она использовалась, мало какими заклинаниями можно поразить… Малюсенькие сверкающие камешки тоже были не так просты. Они давали, с одной стороны, очень мало. Всего лишь ясность ума, трезвость мысли, свободу от сомнений и колебаний. Все то, что мне сегодня очень пригодится…

Надин вир Толлиман сделала мне поистине царский подарок.

– Ты прекрасна, – тихо шепнула подруга, склонившись к моему уху.

– Спасибо.

– Приветствуем Александру вир Толлиман, – дружно поклонились девушки.

Я благодарно им улыбнулась и спросила: