Черная вдова. Шаттам - Максим Шаттам

Она открыла глаза и попробовала пошевелиться, но ее запястья и щиколотки были закованы в наручники. Она лежала на столе, ее руки и ноги были разведены в стороны. Ничто не изменилось.

Поморщившись, она сглотнула. Ее горло горело. Холодный инструмент внутри нее причинял сильную боль. Ей казалось, что она истекает кровью, что внутренние стенки ее влагалища порваны. Она выгнулась, пытаясь освободиться, но тщетно. Ее глаза наполнились слезами. Она приходила в себя уже несколько раз и каждый раз надеялась, что кошмар кончился. Надеялась, что очнется у себя дома.

Она взревела, почувствовав, как чьи-то пальцы ощупывают ее половые органы.

Под душеразрывающие крики Дианы Существо продвинуло инструмент еще глубже.

Потом надело на правую руку перчатку и схватило длинное раскаленное сверло.

Оно должно ввести его в тело Дианы. Расплавленное острие порвет плоть, как тонкие занавески. Затем оно введет его в анальное отверстие, чтобы проложить путь к брюшной полости. Затем с помощью сливной трубки доставит жидкость до самых отдаленных органов. К тому времени Диана будет уже мертва, если только сверло не минует жизненно важные органы, что почти невозможно. Однако так случилось со второй жертвой, Линдси. Она умерла спустя полчаса, после безумной агонии.

Существу очень везло. Каждый раз ее жертвы погибали с выражением ужаса на лице. Как и тот тип, которого Существо убило на поляне. Вначале оно об этом и не думало, но теперь было уверено: отныне гримаса нечеловеческого ужаса на лице жертв — его фирменный знак.

Метод был совершенен. Улик не оставалось, и полицейские никак не могли его разгадать.

Два дня размягчения, постоянные промывания, чтобы тело очистилось полностью. Затем Существо опустошало полость маленьким крючком. Тем самым, с помощью которого удаляло мозг.

Существо подняло перед собой дымящееся сверло.

Оно было таким горячим, что Существо ощущало его жар на своем лице.

Можно было начинать.

Его свободная рука грубо опустилась на лобок Дианы, пальцы впились в кожу. Нужно держать изо всех сил, потому что жертва будет сильно брыкаться.

Существо уже накопило некоторый опыт.

На первом этаже старинные часы начала века привычным тик-так отбивали секунды.

Рядом висела фотография, одна из немногих, оставшихся на стенах. Точнее, единственная. Ей удалось избежать приступов гнева Существа.

На фотографии было изображено Существо, несколько лет назад, гораздо моложе. Рядом с лошадью. Существо улыбалось.

Его озаренное радостью лицо казалось добрым и наивным.

Из подвала донесся крик, который никак нельзя было назвать человеческим.

58

«Мустанг» припарковался сбоку от длинной белой асьенды, в которой располагалась компания «НеоСета».

В половине девятого утренняя жара уже уничтожила все следы ночного дождя. Игравшее на гладких поверхностях солнце проникало в холл через огромную дверь.

Напротив Аннабель и Бролена стоял мужчина в костюме. Он энергично качал головой. Очарование того, кто так сильно напоминал Пирса Броснана, в тот момент было смыто едва сдерживаемым гневом.

— Мистер Бролен, я повторяю: досье наших сотрудников строго конфиденциальны, как на любом предприятии. Не настаивайте.

Аннабель незаметно коснулась руки Бролена, попросив его остановиться. Частный детектив только что объяснил Доновану Джекману, что для расследования им необходимо получить доступ к личным досье сотрудников. Это может спасти жизни, добавил Бролен, но все было тщетно.

— Мне очень жаль, — категорично заявил Джекман. — Если полиция придет с ордером на обыск, я ничего не смогу сделать, но прежде я не допущу, чтобы наши досье листал кто-то чужой.

В поле зрения Бролена возник охранник.

Бролен покачал головой.

Позади Донована Джекмана в сторону лифтов направлялись многочисленные сотрудники в белых халатах. Ученые спешили в лаборатории. Среди них Бролен узнал невысокого седого мужчину в очках, профессора Хаггарта. Он был погружен в разговор с женщиной строгого вида с усталыми глазами. Бролен тоже сразу ее узнал. Это была Глория Хелски, руководитель проекта. Заметив Бролена, она улыбнулась и исчезла в лифте.

Никто не разговаривал с ним без разрешения Джекмана.

Все попытки были тщетными.

— Благодарю за сотрудничество, — сказал частный детектив Доновану Джекману, развернулся и взял Аннабель за руку.

Оказавшись на улице, молодая женщина еще раз внимательно осмотрела внушительное здание «НеоСета». Потом ускорила шаг, чтобы догнать Бролена.

— Может, скажешь наконец, почему тебя так беспокоит персонал «НеоСета»? — произнесла она. — Не думаю, что это лучшее место для начала поисков. Как заметил мистер Дезо, не правильнее ли будет поискать нашего убийцу в университетской среде?

— Главное — определить отправную точку.

Аннабель посмотрела на него, вытаращив глаза:

— Что ты сказал?

— Если имеется серия преступлений, нужно определить отправную точку, первое преступление.

Как большинство детективов, Аннабель была знакома с привычными процедурами расследования — допрос соседей, подозрительных лиц, проверка улик. Но все это не имело никакого смысла в случаях с серийными убийцами, с которыми за время службы сталкивались лишь немногие инспекторы. С тех пор, как она познакомилась с Броленом, Аннабель узнала много новых терминов, но еще никогда не слышала об «отправной точке».

— В нашем случае, — продолжал Бролен, — первое известное нам убийство случилось в прошлом году: убийство четы Фишер. Полиция решила, что она покончила с собой, а он умер от отравления тетродотоксином. Сегодня можно утверждать, что на них убийца тренировался, это было убийство «просто так», по крайней мере для него. Он убил не для того, чтобы удовлетворить свои желания, в этом преступлении не было ничего личного. Убийца готовился к прыжку, готовил свой выход. Теперь посмотрим на недавние события. Беспричинное убийство Флетчера Салиндро. Это уже походило на спектакль и напоминало то, что он проделывает с женщинами, только на этот раз преступник не развил сюжет до конца. Однако нам известно, что поляна уже несколько недель начинена черными вдовами. Все началось там. Убийца часто туда приходил, это место имеет для него символическое значение. Остается узнать почему.

— Военная база?

Бролен кивнул.

— На базу не заходит никто, кроме одного-двух случайных любителей пеших прогулок. Напротив, на поляну у подножия военного комплекса часто приходят люди. Это место идеально для незаметного нападения. И убийца нападает, piano, потихоньку втягиваясь в «работу». Думаю, убийца был одним из сотрудников этой военной базы, поэтому и любил часто приходить на знакомое место.

— Как это связано с нашим сегодняшним визитом?

— Одна из сотрудниц «НеоСета» рассказала мне, что часть персонала прежде работала на военной базе. Армия финансирует некоторые виды работ, которые здесь ведутся.

— Остается найти сотрудника, который обладал бы знаниями в области антропологии, этнологии или токсикологии — и в любых смежных областях — и который в девяностых годах работал на армию.

Аннабель усмехнулась.

— Не понимаю, как можно быть таким точным, не имея на руках практически ничего!

— Ничего? Мы думаем над этим уже неделю. Собери все, что нам известно с самого начала, включая наши рассуждения этой ночью о профессии и методах преступника. Я бы не сказал, что у нас «ничего нет».

— О, прости. Просто я не привыкла вести расследование таким образом. Я люблю делать, как Ллойд Митс — опрашивать всех в поисках свидетелей, сантиметр за сантиметром исследовать асфальт, а не страницы книг. Проще говоря, я придерживаюсь более классической схемы.

Автомобиль взревел и помчался в сторону города.

— Что касается военной базы, ты «предполагаешь», что они проводили там опыты, касающиеся паучьей паутины, или это следует само собой из какого-то факта, который я упустила?

— Помнишь, Нельсон Генри сказал нам, что армия интересовалась пауками из-за шелка? В тот день ты была со мной. Генри ничего не говорил об этой базе, но, исходя из контекста, мне это кажется возможным. Нам повезло, и мы напали на нужного человека — Конни д’Эйлс, неприметную сотрудницу, которую все считают серой мышью, но у которой есть глаза и уши. Думаю, она испытала большое удовольствие, раскрыв мне некоторые секреты своих коллег.

Аннабель вдруг ударила ладонью по передней панели.

— Что? — тревожно спросил Бролен.

— Нельсон Генри! Он показался мне странным и слишком нервным, у тебя в тот день сложилось такое же впечатление. После нашего визита к нему я попросила своих коллег из Нью-Йорка навести о нем справки — и до сих пор не перезвонила!