Истории мееханского пограничья. Том I. Север - Роберт Вегнер

Кеннет рискнул чуть наклониться вперед и взглянуть на графскую чету. Дарвен–кан–Лаверр сидел в кресле бледный, словно увидел свою смерть. Графиня, прикрыв глаза ресницами, рассматривала что–то на столе. Ее руки слегка дрожали.

Теперь он действительно начал бояться. Племянник повернулся к трону:

– Этот подарок со стороны Меехана для нас бесценен, дядя, потому и решил разделить радость со всеми. Я первый назову клеветником любого, осмелившегося сказать, будто Империя ничего не дает даром, не так ли, господин граф?

Посол посмотрел прямо в глаза молодого разбойника. Какое–то мгновение они разглядывали друг друга.

– Империя ценит своих союзников и всегда платит за измену и нарушение договоров – граф ответил тихо, не отрывая взгляда от Навера. Тот лишь еще шире улыбнулся:

– Именно так. Союзники и предатели. Мясо и хлеб для первых, железо и огонь для вторых. Мы еще вернемся к теме предателей, господин граф. Понравилось ли Вам наше небольшое представление? Графиня?

– Очень… – женщина какое– то мгновение искала нужное слово – …очень старинное по содержанию.

– Я знаю. Слыхал в Меехане ложные священники Сетрена не танцуют в маске быка, чтобы поведать миру историю освобождения, только читают ее верующим в храмах.  Это как вместо глотка вина я буду слушать рецепт его приготовления. «Возьмите галлон пустившего сок винограда и галлон воды, смешайте, добавьте дрожжи».  Ммм, я почти почувствовал аромат… – У дверей послышалось насмешливое фырканье. – Не удивительно, почему в наше время Сетрен редко бывает довольным.

– В самом деле? – Графиня оторвала взгляд от стола и улыбнулась. – Я не знала, что Бог это говорил. Может вновь появился awenderi?[1] Сетрен явил себя среди своих последователей?

Молодой вождь бандитов выглядел так, словно он ждал этого вопроса:

– О, нет, – он повысил голос. – Конечно же, нет! Нет среди нас того достойного, кого бы Сетрен коснулся своим рогом. На протяжении многих веков никого такого не было. Но разве мы не разумные люди? Должен ли бог проявить себя телесно для понимания его недовольства нами? Сколько времени прошло с того момента, когда дикие  всадники прошли через всю Империю и топтали луга, по которым когда–то ходил в телах своих awenderi Непобедимый? Со времен, когда Сетрен привел нас на эти земли, наши побратимы никогда не получали таких поражений. Разве я не прав?

Шум за его плечами превратился в одобрительный гул.

– Да, орда диких варваров разбила непобедимые армии Империи и пасла своих лошадей на изумрудной траве, растущей в плодородных долинах. А сегодня Меехан вновь посылает полки на восток для укрепления границы, и мы в любой момент можем снова увидеть се–кохландских лошадей, пьющих воду из наших рек. Потому мне и кажется, что я прав, утверждая о недовольстве Сетрена, графиня.

Он сделал паузу, широко улыбаясь, в то время как мертвенная бледность покрывала щеки Исавы–кан–Лаверр. Кеннет так и сидел, наклонившись вперед и наблюдая за поединком. Или, скорее, экзекуцией. Навер огласил всем, что послы Империи принесли в дар новый торговый договор, поэтому tahg не сможет выдать его за свой успех. Потом он вспомнил о поражениях, которые понес Меехан в войне против кочевников тридцать лет назад, и мимоходом объявил о возможности нового вторжения, ведь Империя стягивает войска на восток. Лейтенант посмотрел в зал и увидел на десятках лиц волчий голод. Граница запылает, понял он с ползущим по спине ледяным ознобом. Сотни молодых воинов, которых держали на коротком поводке, сорвутся с цепи. Такие банды, как ватага Навера, появятся, словно черви после дождя, и начнут рвать Империю. И первой жертвой будет Рог. Эту долину не удастся защитить, и через год там будут только руины и пепел. А через два, три года Навер станет во главе десятитысячной  армии – и культа Сетрена Воителя. Тогда он вновь войдет в этот зал, отыграет сцену с быком, после чего подойдет к трону и перережет дяде горло. Видя взгляды, которыми обменялись друг с другом tahg и племянник, Кеннет знал, что так это и будет.

Посольство потеряло смысл прежде, чем начались переговоры.

Навер поднял руку, и в зале воцарилась тишина. В тот момент у него было больше власти, чем у его дяди.

– Но мы собрались здесь не для грусти! – закричал он. – Будем веселиться. Tahg  приготовил для нас праздник!

Все смотрели на правителя. Аэрисс Клависс медленно кивнул и хлопнул в ладоши. Открылись двери, внесли блюда, лотки с хлебом, кувшины с вином. Зал наполнился запахом жареного мяса, ароматных соусов и свежего хлеба. Перед Кеннетом появились тарелки с куропатками и другой птицей, ломтями темного мяса, хлебцами с золотистой корочкой, несколько кувшинов в окружении бокалов разных размеров и серебряное блюдо размером с небольшой щит. Лейтенант проглотил слюну. Вряд ли он сможет сейчас съесть хоть что–нибудь, даже если это будет последняя еда в его жизни.

Приглашенные гости пошли к столам, занимая места согласно неизвестной ему иерархии.

Навер бесцеремонно уселся слева от дяди:

– Хороший прием. Ну ты подумай, а мать всегда говорила, что у тебя только драки и охота в голове.

Аэрисс потянулся к блюду с птицей, голыми руками положил себе двух жареных куропаток и спокойно, без малейших усилий, разорвал одну напополам. Устало  улыбнулся:

– Ванира не говорила обо мне ничего хорошего с момента, как появилась на свет, хотя я управлял родовым поместьем прежде, чем она научилась ходить. Она всегда утверждала, будто именно она должна быть главой клана и правителем всех родов. И мне кажется, она таки нашла способ.

Навер принял оскорбление без эмоций:

– О, значит я пес на поводке амбиций моей матери? Ничего больше, дядя?

Tahg медленно поднес ко рту половину куропатки, откусил, вытер пальцы о скатерть и сделал огромный глоток вина.

– Серп может думать, что это он режет пшеницу, а молоток, что вбивает гвоздь. Но и то, и другое всего лишь инструмент. Бьюсь об заклад, ты сам бы не додумался до такого представления. Могу поставить свой резной трон на то, что кто–то подбросил тебе хорошую мысль появиться в зеленом. Но так, чтобы я не мог спустить тебя с лестницы за его использование, ведь во время обыгрывания Lawonderh именно зеленый служит первому awenderi. Твои головорезы обнажили оружие, но это также является частью церемонии, потому их не повесят на стене. И вся это речь… Еще год назад ты мог только реветь «еще пива» и «тащите ее сюда, пока она не перестала шевелиться». Ты хорошо рубишь головы, парень, но когда ты пришел, я видел нити, тянущиеся за тобой и исчезающие за дверью. Скажи ему, пусть к нам подойдет.