Машина лорда Келвина - Блэйлок Джеймс

Тем временем Парсонс, успевший оправиться от падения, поднялся на ноги и опять ринулся к батискафу, обгоняя Фроста. Ученые мужи отчаянно толкались на бегу, уже сознавая, что явились слишком поздно. Тут к общему веселью присоединился Пушок (рукав его больше не интересовал): рыча и скаля зубы, он цапал то одного, то другого за лодыжки, заставляя выделывать что-то вроде отчаянной джиги; при этом Парсонс и Фрост размахивали руками, жестами убеждая Сент-Ива внять доводам разума и, добровольно покинув машину, сдаться им на милость.

Но перед глазами Сент-Ива уже зияла тьма, он слышал знакомый свист и чувствовал, как все глубже проваливается в воронку времени; вероятно, сюда, в этот вариант мира, он уже не вернется. Впрочем, невелика потеря, тем более что Нарбондо духовное облачение не к лицу. Новенькая ряса стесняла его движения и делала каким-то неуклюжим. Что же до Парсонса… Ну, Парсонс — он и есть Парсонс. Сколько ни перебирай кладку истории, выкладывая кирпичи и так, и этак, в любом случае непременно возникнет вездесущий ученый секретарь с неухоженной бородой.

Темнота безвременья внезапно сменилась мраком ночи вперемешку с дождем. Сент-Ив пришел в себя. Ощутил в одном из карманов пальто холодную тяжесть — револьвер. Дело зашло слишком далеко, чтобы проявлять щепетильность, и все же ученый не мог не усмотреть иронии в том, что готов застрелить человека, за жизнь которого еще вчера так отчаянно боролся. И все же, если потребуется, он нажмет на спуск без лишних раздумий.

Сент-Ив выбрался наружу под шквал дождя и ветра, огляделся по сторонам и с ужасом понял, что ошибся улицей. Вывод был сделан моментально, ведь сновидения раз за разом рисовали ему совсем иную перспективу витрин и доходных домов. А эти Сент-Ив увидел впервые. Видимо, подгоняемый спешкой, он допустил ошибку в настройках. Что теперь делать? В панике Сент-Ив бросился бежать по незнакомой улице, перепрыгивая глубокие лужи и прислушиваясь к шуму дождя.

И вдруг голову стрелой пронзила обескураживающая мысль, что дело может оказаться намного хуже простой ошибки. Вполне возможно, сама обстановка, сама ситуация кардинально поменялась. Да, он стремился попасть на «ту самую» улицу, но как знать, что скрывает теперь под собою понятие «та самая»? Сент-Ив выдохся и остановился, опустив плечи под струями дождя.

Тут он наконец услышал их — топот копыт по мостовой, шум колес… и пистолетный выстрел!

Сент-Ив рванулся на звук, тяжело дыша и ладонью отирая с лица струйки воды, мешавшие хоть что-то различить в сумраке. Раздался еще один выстрел, кто-то истошно закричал, и сквозь шум дождя до него донеслись треск дерева и грохот опрокинутого кабриолета. В сознании всплыла картина: его «двойник» из прошлого бежит вперед, не решаясь поднять оружие, пока не становится уже слишком поздно…

Он выскочил из-за поворота с выставленным вперед револьвером и чуть не споткнулся о сидящего на корточках Нарбондо: тот навис над распростертой Элис, чья нога была зажата перевернувшимся кабриолетом. Приставив пистолет к ее голове, Нарбондо озирал заливаемую дождем улицу. Только что бежавший по ней Сент-Ив будто бы испарился. Хасбро с Кракеном крутили головами, но площадь была совершенно пуста, не считая брошенной ими кареты. Только Лэнгдон в точности знал, что происходит, и без промедления обрушил рукоять револьвера на беззащитный затылок Нарбондо.

Сжимавшие рукоять пальцы помешали, впрочем, нанести точный удар. Голова Нарбондо дернулась вперед; он потерял равновесие и, раскинув руки, завалился на бок, но не выпустил пистолета и уже через долю секунды перевернулся на живот, встал на колено и, вперив в Сент-Ива взгляд, полный бесконечного изумления, все-таки выстрелил. Но Сент-Ив уже рванулся вперед — скопившиеся за три года отчаяние, страх и ненависть швырнули его на противника, не давая времени на раздумья, — и пуля прошла мимо цели. Нарбондо отшатнулся, барахтаясь в воде, вывернулся и попытался сбежать, не успев даже как следует подняться на ноги. Три широких шага, и Сент-Ив настиг злодея, но, слишком разгоряченный для прицельной стрельбы, просто схватил за воротник пальто и опять огрел рукоятью револьвера, на этот раз попав чуть выше уха. Голова Нарбондо мотнулась в сторону, он вскинул пистолет, беспорядочно паля наугад. Не выпуская воротника, Сент-Ив обрушил на противника третий удар — лишь тогда Нарбондо выронил оружие и тяжело осел на колени. Когда же Сент-Ив занес револьвер, намереваясь завершить дело, чья-то рука перехватила его запястье. Вскипев от бешенства, Сент-Ив обернулся, готовый сразиться и с этим неведомым заступником, — рядом стоял Хасбро. Выражение, застывшее на лице верного слуги, убедило Сент-Ива опустить руку и, разжав пальцы, выронить револьвер в воду.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Подонок стрелял в нее, — промямлил Сент-Ив. — То есть…

В этот момент он и сам не знал, что хочет сказать. Сент-Ив безмерно устал и смешался, а в памяти занозой сидел яркий образ: больной мальчонка глотает целебный бульон в одной из мансард Лаймхауса. Он оглянулся, обшарил улицу взглядом. Нет, Элис не убита — конечно же нет! Над нею уже склонился Кракен: он успел приподнять и оттащить в сторону верхнюю часть кабриолета, а теперь развязывал женщине руки. Сент-Ив шагнул к ним, и подавляемые воспоминания прежних лет ожили и обрели свежесть. Дождь наконец-то утих, и в просветах туч показалась луна; ее лучи заливали улицу серебряным светом.

— Вот это номер, сэр! — восхитился Кракен, выпрямляясь и отступая в сторону. — Чем угодно могу поклясться, вы сидели в карете. Своими глазами видел, как вы открыли дверцу и вышли оттуда. Потом раз — и никого! А вы уже здесь, лупите нашего красавца по кумполу! — Билл смотрел на Сент-Ива с нескрываемой гордостью, а тот опустился на колени прямо в лужу и, подняв руку Элис, нащупывал пульс, вдруг охваченный страхом, что все труды оказались напрасны. Ведь достаточно одного сильного удара при крушении, чтобы… И тогда Элис открыла глаза, потерла рукой затылок, поморщилась и улыбнулась Сент-Иву. И попыталась приподняться.

— Все хорошо, — выдохнула она.

Кракен издал победный клич. Оттащив Нарбондо к обочине, Хасбро помог Сент-Иву и Элис подняться на ноги и подтолкнул обоих к широкому дверному проему, подальше от дождя.

— Свяжи чем-нибудь Нарбондо, — велел Сент-Ив Кракену.

Тот не стал скрывать разочарования.

— Виноват, ваша милость, — зашептал он, отводя Сент-Ива в сторону, — да только не лучше ли будет его прикончить? Рассудить по уму, ничего другого нам не остается, раз уж он такой человек. Сами знаете, Нарбондо хотел убить ее. Такие, как он, чужую жизнь и в расчет не берут. Одно ваше слово, сэр, и я так обстряпаю все дело, что комар носа не подточит.

Поколебавшись, Сент-Ив помотал головой:

— Нет, Нарбондо еще многое предстоит совершить. Как и всем нам. Одному Богу ведомо, что станется с миром, если каждый из нас не сыграет отведенную ему роль — герой или злодей, простой зритель или обычный остолоп. И потом, это уже лишнее, — добавил ученый, обращаясь отчасти к самому себе. — Весь сюжет мог полностью измениться. В общем, сделай мне одолжение и просто свяжи его. Какое-то время Нарбондо все же придется провести в камере Ньюгейта, а потом, думаю, он снова сбежит.

Кракен с готовностью кивнул, но в лице его мелькнуло недоумение, — как у человека, не разобравшего ни слова из сказанного. Сент-Ив предоставил ему заняться делом, а сам с глубоким вздохом обернулся к Элис. Слава богу, она в безопасности!

— Мне придется уйти, — признался ей Сент-Ив.

— Что? — Элис округлила глаза, не веря своим ушам. — Это почему же? Ты что, не возьмешь меня с собой? Мы уйдем все вместе, и чем скорее — тем лучше.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Сент-Ива захлестнула волна нежности и любви. Он поцеловал Элис в губы, и та, отчасти удивленная стремительностью порыва, ответила не менее страстным поцелуем.

Вежливо кашлянув, Хасбро развернулся на каблуках и направился туда, где Кракен обматывал Нарбондо вожжами перевернувшегося кабриолета.

«Пожалуй, все-таки останусь», — внезапно подумал Сент-Ив. Почему бы и нет? Его «двойник» из прошлого — сейчас не более чем призрак — ни о чем даже не узнает. Он исчез, упорхнул, канул во мгле отвергнутого времени. Почему бы не начать заново, прямо сейчас? Они снимут жилище в Вест-Энде и устроят себе что-то вроде каникул — только совместные трапезы, театры и безделье дни напролет. Сент-Ив внезапно почувствовал себя Атлантом, который наконец избавился от груза: сбросил с плеч груз мироздания и навсегда покончил с этим долгим кошмаром.