Возвращение оракула - Сергей Шведов

На вошедших Демон Зла посмотрел с любопытством, сесть, естественно, не предложил, но выразил готовность выслушать их слезное прошение.

— Мы не с прошением, мы с предложением, — поправил исчадие ада Кравчинский. — Вагоны золота.

— Все золото мира и так теперь мое, — гордо вскинул голову Демон Зла.

— Я извиняюсь, — встрял в разговор временно исполняющий обязанности министра финансов Хлестов, скромно стоящий поодаль, — золото далеко не все. Да и вообще его кот наплакал. Купюры, правда, есть, но мы вынуждены платить людям зарплату. А с поступлением новых денег возникают проблемы.

В хорошего кроя итальянском пиджаке, Хлестов смотрелся солидно. Впечатление слегка портила физиономия, сильно смахивающая на собачью морду. Петр Васильевич по этому поводу очень страдал, и не приходилось сомневаться в его искреннем желании вернуть прежнее, утерянное по воле оракула обличье.

— Какие еще проблемы? — возмутился Демон Зла. — Ты что несешь, паразит?

— Так ведь, ваше демоническое величество, мы ведь некоторым образом в блокаде. Подвоз продовольствия резко сократился. Могут возникнуть проблемы с населением, которое и без того стало выражать недовольство.

— Недовольных будем сажать на кол! — грозно рыкнул Демон Зла.

— Можно и на кол, — вздохнул Хлестов. — Я это к тому говорю, что золото нам, конечно, не помешает.

— Есть люди, — снова направил ход беседы в нужное русло Кравчинский, — которым наплевать и на Демона Зла, и на его высоких покровителей. Сидят себе на мешках с золотом и в ус не дуют.

— Кто позволил?! — взвился Демон Зла, расправляя черные крылья. — Где сидят?

— В Железном замке, — пояснил Кравчинский.

— Да быть того не может! — возмутился авторитет. — Я же послал туда Григориуса и Венидиктуса.

— Нашел кого послать, — хмыкнул Ходулин. — Железный замок доверху набит золотом, а заправляет там маг и чародей по имени Хрипун! Так вот он публично называет тебя щенком и грозит публичной поркой. Видали, говорит, мы таких Демонов Зла.

— Я этого Хрипуна в порошок сотру, — злобно прорычал авторитет.

— Двадцать пять процентов, — вежливо выставил свои условия Кравчинский.

— Это с какой же стати? — недоуменно заморгал глазами Демон Зла.

— Так ведь без нашей помощи тебе в этот замок не попасть и до Хрипуна с его золотом не добраться.

— Пять процентов и ни копейки больше.

— Двадцать, — уступил Кравчинский.

— Ты с кем торгуешься, негодяй? Ты с Демоном Зла торгуешься! Я властвую над миром!

— Ну, положим, — запротестовал Аполлон, — вся твоя власть не выходит за пределы города и его ближайших окрестностей. Но и эту власть тебе приходится делить с Хрипуном. Помяни мое слово, рано или поздно, но он до тебя доберется. Два медведя в одной берлоге не уживаются.

— Десять процентов, — сказал Субботин.

— Пятнадцать, — сухо уточнил граф Калиостро.

— Черт с вами, — махнул рукой авторитет. — Когда выступаем?

— Тебе сообщат. Готовь свою рать. Ибо битва нам предстоит ужасная.

На этом силы добра расстались с силами зла, торжественно прошествовав из губернского дворца к одиноко стоящему на обочине «мерседесу».

— Придурок, — только и сказал Кравчинский, садясь за руль машины, и с этим резюме по поводу состоявшихся деловых переговоров согласились все присутствующие.

Углов жил в квартире, которая не поражала глаз ни габаритами, ни роскошью обстановки. Кравчинский открыл дверь отмычкой, что вызвало смущенное покашливание представителей правоохранительных органов. Но с другой стороны, брать санкцию на обыск в городской квартире мага и чародея было не у кого, поскольку Демон Зла, едва утвердившись у власти, первым же своим указом распустил суды. Опытные сыскные волки без труда определили, что хозяин покинул квартиру буквально за пару часов до того, как сюда наведались незваные гости. Компьютер в квартире был, но находился в ужасающем состоянии. Монитор разбит, системный блок раскурочен. Видимо, не поверивший Сухареву Хрипун таким образом заметал следы. Скорее всего, у Углова где-то был резервный компьютер, с помощью которого он вновь ушел в виртуальное пространство.

— Скверно, — задумчиво проговорил Кравчинский. — Этот запасной компьютер он может хранить где угодно, в любой снятой на время квартире.

— Можно воспользоваться подвалом дворца Глинских, — предложил Ходулин. — Правда, это займет много времени. Придется мобилизовывать транспорт, чтобы перебросить в Горелово нечистую рать.

— Далеко не факт, что подземный ход функционирует, — возразил Кузнецов. — На месте Крота и Хрипуна я бы его завалил.

— А ты думаешь, что Крот и Хрипун действуют совместно?

— Да уж, наверное, договорились. Враги-то у них теперь общие. Надо поискать их сообщников, во всяком случае, людей, с которыми они общались в последние дни.

— Гусляров! — осенило вдруг Сухарева. — Мэр встречался с Ивановым и даже участвовал в его дурацком заговоре, и, надо полагать, он многое может нам рассказать.

…Лев Игнатьевич встретил вторгшихся в его холостяцкую квартиру гостей без большого восторга. Мэр явно готовился ко сну и теперь испуганно посматривал на помешавших этому процессу правоохранителей.

— Опять НКВД? — спросил он обреченно.

— А что прикажете делать, яхонтовый вы наш? — усмехнулся Кравчинский. — Участвуете в антиправительственных заговорах и хотите, чтобы вам это сошло с рук?

— Заговор был направлен против Демона Зла, пришедшего к власти неконституционным путем, — попробовал оправдаться Гусляров.

— Опять хитрите, милейший, — ласково пожурил Льва Игнатьевича Аполлон. — Вашей конечной целью было установление Всемирной империи во главе с гайосаром Йоаном Вторым. Какая роль отводилась лично вам, гражданин Гусляров?

— Я должен был стать президентом России.

— Э, батенька, — протянул осуждающе майор Сидоров. — Статья-то расстрельная. Ну, в крайнем случае пожизненное заключение.

— Бес попутал, — честно признался Гусляров. — Хотя не исключаю и гипнотического воздействия.

— Готовы искупить вину?

— Кровью? — насторожился мэр.

— Пока что теснейшим сотрудничеством с силами правопорядка, а там видно будет.

— А вы действительно силы правопорядка? — усомнился Лев Игнатьевич в полномочиях своих полуночных гостей.

— А что, разве не видно? — нахально отозвался Кравчинский. — Я, например, действительный статский советник, сотрудник Тайной канцелярии, господин Кузнецов — полковник гвардии, господин Сидоров — майор милиции, господин Сухарев — следователь прокуратуры, что касается господина Ходулина, то он официальной должности не занимает, зато является фаворитом при императрице. Так какого рожна вам еще надо, Лев Игнатьевич? По лицу господина Гуслярова было видно, что его одолевают сомнения. С одной стороны, он готов был сотрудничать с силами правопорядка, с другой, опасался в очередной раз попасть впросак. Бесконечная смена эпох, в которых за последние дни Льву Игнатьевичу довелось побывать, вредно отразилась на его умственных способностях. Несчастный мэр вконец запутался в заговорах, которые, наезжая один на другой, привели ситуацию к полнейшему абсурду. И теперь Гусляров не мог идентифицировать со всей ответственностью даже самого себя, не говоря уже о прочих лицах, добивающихся его взаимности.

— А какой у нас сейчас год на дворе, господа? — задал мэр явно провокационный вопрос.

— Тяжелый случай, — вздохнул Кравчинский. — Специально для вас, Лёв Игнатьевич, и только по секрету — начало века, скажу даже более, начало тысячелетия.

— Какого тысячелетия?

— Третьего, естественно, — пожал плечами Кравчинский.

— Значит, у нас сейчас две тысячи четвертый год?

— Вы на редкость проницательны, друг мой. Так каким образом вам удалось проникнуть в храм Йо?

— Я воспользовался компьютером. То есть сначала Иванов появился на экране телевизора, потом переместился на этот диван. А уходя, он сказал, что я могу последовать за ним.

— Он ушел через дверь?

— Нет, через телевизор. А я сел за компьютер, щелкнул мышкой и оказался в храме. Скажите, этот оракул действительно существует, или я просто сошел с ума?

— Оракул — это реальность, данная нам в ощущениях, — охотно разъяснил мэру суть вещей Кравчинский. — Так вы воспользовались вон тем компьютером, что стоит в углу?

— Да, этим самым.

Аполлон, недолго думая, нажал на кнопку «пуск». Джинн, сидящий в системном блоке, утробно заурчал и начал выдавать на экран монитора никому не нужную информацию на забугорном языке. Никакого особенного чуда в этом не было, поскольку именно так начинали свою работу все без исключения компьютеры, к которым прежде прикасалась рука Аполлона Кравчинского. Силы добра сгрудились вокруг графа Калиостро и с интересом наблюдали за его метафизическими упражнениями. Наконец на экране монитора появилась красивая девушка, увешанная бижутерией в виде пиктограмм.